Удалено.

Аркадий! Ваши стихи - подвиг сопереживания!

Здравствуйте, Регина. Огромное спасибо за Ваш труд. Всегда жду обзор произведений. Интересно - Как прочитывают одни и те же стихотворения (и не только) разные читатели. Я не могу сказать  за всех авторов, к счастью ( или несчастью) в чужую голову не залезешь, но мои Вы читаете, словно рентген. А вот не мои  - частенько совсем не так, как я ). Наверно, это хорошо. И мне особо интересно Ваше прочтение именно стихотворений  не моих

Даже так. Спасибо, Вам!

чьи штаны – того и дело

и соваться оголтело

не советую туда

не спросясь, а то беда

тем, кто нос сует повсюду,

с ними вежливым не буду –

кто советы раздает

пусть… куда-нибудь идет

привет, Аркадий

очень рад такому присоединению! 

много есть на белом свете

неприступных крепостей

но бесплодно созерцанье

действуй, главное, смелей!

будь удмурт ты иль еврей

иль еще каких кровей

если смотришь с вожделеньем –

то уже прелюбодей

так что зря не вожделей

раз пошла такая пьянка –

просто наливай да пей!

Лехаим!

Мария, здравствуйте.

Хороший стиль. Прочная канва – внутренние взаимосвязи в тексте.

Появившийся в воображении образ цунами (не среднего, но женского рода – "грандиозная ослепительная цунами") на что-то настраивает читателя в самом начале повествования.

Героиня знает, что их местность почти не пострадала, она также знает общую картину происходящего во время Второй мировой. Противоречие "пилот стал в упор расстреливать лодку. Ему не сразу удалось убить ребенка, он кружил, возвращался снова и снова, пока не добил ее" и "они делали свою работу" похоже на неосознанный способ отгородиться, спрятаться от рефлексии. Нет оправдания тому, что происходило. И всё это надо самому себе как-то объяснить – что произошло. Рефлексия может означать пропасть, бездну, потерю веры в человека и человечество, отсутствие будущего. Погибшая девочка смогла объяснить себе произошедшее или ей необходимо вернуться в качестве цунами, чтобы что-то проверить? Ханну Арендт с её трудом Eichmann in Jerusalem: A Report on the Banality of Evil ("Банальность зла")* вспомнила. Свидетельства о переживаниях Пауля Целана, носителя немецкого языка, тоже вспомнила. И вдруг подумала о возможных неточностях перевода слов героини, здесь важны все оттенки.

Можно ли сказать, что свою работу делают "люди с Мальты, для которых важны лишь деньги"? Можно ли эту работу делать иначе? Можно ли им заняться другой работой, где будет созидание, а не разрушение? Что является нормой в невоенной и военной оборонительной работе? (Военная захватническая работа нормой быть не может).

* - "главная тенденция переводческих искажений - банализация мысли Арендт. Поэтому "множественность", ключевое понятие политической философии Арендт, превращается в шаблонный и здесь бессмысленный "плюрализм мнений". Арендт пишет: "На свете существует многое, что страшнее смерти, и эсэсовцы уж постарались, чтобы эти страшные вещи постоянно предстояли сознанию и воображению их жертв". А в русском переводе читаем: "эсэсовцы постарались, чтобы их узники испытали все вообразимые и невообразимые страдания". Говоря о восстании в Варшавском гетто, Арендт пишет: подвиг восставших в том и состоит, что они "отказались от сравнительно легкой смерти, которую нацисты им предлагали, - перед расстрельным взводом или в газовой камере". А переводчики пишут: "отказались принять от нацистов "легкую" смерть" - и эти дешевые риторические кавычки выдают всю пропасть между их текстом и текстом Арендт"(с). https://www.kommersant.ru/doc/1033430

Зачем, за кем?
Чтобы быть!
И ребёночка здоровенькаго...

Зацепило? Стадия отрицания, полагаю. Стих написан на стадии принятия.

Здравствуйте, Мария! Всегда с интересом читаю Ваши хроники. Наполняет ощущение, что присутствия в местах, в которых никогда не был, и уже едва ли случится быть. Показалось, что уже встречал Элвина. Подумал, память глючит. Нет. Встречал. ''Друг эльфов.''

И рассказ Марии о войне. И Ваше ощущение, и вопрос о ненависти. Сложно. Военный человек обязан выполнять приказ. Он делает свою, пусть и грязную, работу. Виновен ли он? Заслуживает ли ненависти? Или он жертва обстоятельств и заслуживает сочувствия, за то, что стал невольным соучастником? Не знаю. Судить, не будучи участником событий, даже примеряя их на себя, сложно. Отдающие такие приказы, нмв, виновны однозначно, и заслуживают ненависти. Остальные? Хочется верить, где-то каждому случится держать ответ за содеянное, пусть и содеянное, выполняя воинский долг.

ну какие бредни, во-первых, Сервис не писал о Толстом и Пушкине, он писал о тех, кто ещё не прошёл достаточную проверку временем, чтобы быть окончательно причисленными к классикам, в переводе этот смысл передан глаголом "прослыли".
Да и в большей степени это сомнения по поводу своего места в литературе.

здесь с Вами не поспоришь, Иван Михайлович,  каких шаров только не бывает :), а уж английский с его многозначностью каждого слова иногда даёт повод к неукротимому  полёту фантазии. Не могли они больше слов придумать хороших и разных!
И Вы присоединяйтесь к нашему горячему цеху, кажется, такой опыт у вас уже был. Скучно здесь точно не бывает.

Владислав,

спасибо за Ваше восприятие этой метафоры. Вы не одиноки, в первоначальном варианте на стихи ру у меня было так;

Прикованы к расплющенному шару

Где метафорический шар и есть наша планета, ведь она только из космоса видится шаром, а для живущих на ней, а тем более ушедших в неё она плоская.

 Но потом я вспомнила такую же метафору из другого стишка и …

Сервис вполне мог использовать один и тот же образ в разных значениях.

Подумаю и, наверное, верну первый вариант, тогда разночтений не возникнет.

Вам удачи!

Сам не лезь.

Идиотизм.

Это ж надо так - оценки есть, а комментариев нет. Кого боимся? Я то думаю, что хрень. Особенно смеялся с рифмы "линий - пиний".

Игнат, а можно и я присоединюсь? Жалко, пропадает… ))

 

Крестик твой меж упругих грудей

я разглядываю осторожно.

И пусть я старый больной еврей,

но смотреть-то, наверное, можно?

Иван Михайлович, в прошлом веке остались всякие бестолковицы. Типа:

Суров капитализма лик.

К нему ещё ты не привык.

Им ничего не стоит, гадам,

тебя оставив с голым задом,

на улицу в мороз и снег…

Им постсоветский человек

давно уже неинтересен.

Тоску и боль здесь не поймут –

они за доллар здесь….

(Дальше - нецензурщина. ))

 

Был знакомый, который трудиться был не очень, а вот ругать систему, которая подразумевает посильный вклад во всеобщее благоденствие, был горазд! А какие аргументы приводил! Заслушаешься. ))

 

Маленькие дети, переезд на ПМЖ )) - не до стихов как-то было. Впрочем, это всё есть в интервью.

За советы сердечное спасибо. Надеясь, дойдут руки и мысли.

Спасибо, Барбара! Я знаком с работами Леонида Смиловицкого. У меня есть три его  книги (мне и детям):

''Евреи в Турове:

история местечка

Мозырского Полесья''

Л.С., работая в архивах, отыскал наградной лист папы. У папы почти до ста лет была светлая память. Я многое успел расспросить и записать о жизни Турова, до войны, о родных погибших в Турове, о братьях родных и двоюродных, прошедших войну и погибших на фронтах.

У папиного дяди Пейсаха было пятеро детей. Когда началась война, он и два старших сына: Янкел (папа говорил, что он был силач. Борец. Участвовал в соревнованиях.) и Йосел ушли на фронт. Сыновья погибли. Пейсах вернулся после победы в Туров и, узнав, что жена Рохл и трое младших детей – Две девочки и мальчик, (старшая девочка была глухонемая и занималась в специальной школе для глухонемых в Турове (была и такая)), имён папа не помнит, погибли в гетто Лельчиц, получил разрыв сердца и умер на месте, где сгорел их дом. Папина Тётя Фейгэл была замужем за сапожником Фуксманом. Он был партийным, как и многие из бедноты. В 1937 году его арестовали и расстреляли. После войны в Туровский райисполком пришли документы о его реабилитации. Их передали сыну Мееру, когда он приезжал в Туров после войны. У Фейгэл было пятеро детей: Меер, Шлейме, и трое младших.  Фейгэл и  трое младших погибли в гетто. Меер и Шлйме ушли от немцев. Старшего Меера, он работал в столовой, вернули в Туров, якобы он унёс выручку столовой, но потом отпустили и он снова успел уйти. Меер и Шлейме работали на оборонном заводе на Урале. У обоих была броня. Но младший Шлейме от брони отказался и ушёл на фронт. Погиб, со слов папы, за три дня до победы. Меер после войны работал на Урале…

 

Многое успел узнать от папы. Надеюсь, это будет полезно и важно знать детям и внукам.

Но остались вопросы, которые так и останутся без ответа.

О чём думал папа, в 1945-м – ему было 22 года, когда два месяца с перебитым позвоночником лежал прибинтованный к доскам? Как будет жить дальше, если останется парализованным? Хотел бы остаться жить?

очень спасибо, Аркадий, дождливая погода вдохновляет )) стоило вывесить, и сразу выглянуло солнышко.

в одиночестве слушаю дождь за окном:
                                   и звенит, и звенит, и звенит.
видно, песню поет о былом и о том,
                                   что таит в своем сердце пиит.
:)

Главное - не в охвостье... К тому же он достаточно древний...

наше дело маленькое, Влад, бить, бить лапками, взбивая сметану :) а тем более на пенсии, пусть и небольшой, чем не занятие -- перевод, тренирующее мозг и память. тем более при такой потрясающей способности менять стили, как у Вас!

Барбара, ну так и Лермонтов подражал Байрону.
да, наверное, при подражании схватываются какие-то особенности стиля, рифм, построения фраз, так многие подражают Бродскому. эти особенности, отличающие автора -- наверное, и есть поэтическая интонация. стихам М. И. свойственна, кмк, некая надмирность, надломленность, отрывистость фраз. все это есть в какой-то мере в стихотворении Франко, но сравнив с переводом М. И., я бы отметила два ключевых момента, на мой взгляд. понятно, что в переводе что-то может меняться. и вот М. И. меняет небес серую бездну на бесплодную равнину, приземляя, т.с. а затем белый ковер забытья -- на белый саван. та ли это интонация? :)

Бывает, Сергей. У меня проблемы нет.)

Заглянул в словарь, у этого слова два значения (1. всегда и 2. перен. разг. - часто, в который раз уже), здесь его второе значение.
Но я сейчас рассматриваю вариант вообще без него, который привел выше.

Это как посмотреть, Валерий... «Вечно» -  громадный временной горизонт. И в зной, и в холод, и в мороз.  Автор говорит о «летней благодати». О кратком  периоде года.  События разворачиваются, в основном, в пространстве. И потом это успокоительное «с» в строке «Укрась свою шляпу, что всюду с тобою» ... Но ещё раз, это субъективное восприятие. Не более того.

 

ВМ

Благодарю, Вячеслав, за столь подробный и серьезный разбор! Предложения и замечания дельные, если сложатся в стих, обязательно исправлю, только вот до сих пор не выходило. Решал другие задачи, а этот момент упустил, подумал, и так сойдет, ан нет.
Есть еще недостатки, которые хотелось бы исправить, но вторгаться в едва устоявшийся стих не так-то просто.
А если поставить "всюду", мне кажется, будет слишком категорично и не так эмоционально, или нет? Есть еще вариант:
Укрась свою шляпу, что носишь с собою...

Sommerfrische

Und laß deine Melodien lenken
Von dem freigegebenen Wolkengezupf.
Vergiß dich. Es soll dein Denken
Nicht weiter reichen, als ein Grashüpferhupf. 

Аркадий, здравствуйте. Да, и злорадствующие (тихо или деятельностно) во время Холокоста были, и коллаборационисты во время войны как таковой. Стремление забрать чужое, стремление приспособиться любой ценой, ресентимент, ксенофобия. Остерегаюсь не только обобщений с целью обвинения, но и с некоторых пор - обобщений с целью похвалы. Второе сложнее, поскольку конфликтует с потребностью кого-то или что-то идеализировать.
Появился сериал "The New Look" как попытка проследить личную стратегию Кристиана Диора и Коко Шанель во время оккупации. Конечно же, сам характер оккупации там был далёк от того, что происходило на наших землях, но проблема "определиться, принять решение" в фильме очерчена хорошо.
___
Гибель родных тогда в Турове - очень страшно. Соболезную. Решила прочитать что-нибудь о Турове в то время. Несколько раз была в Турове. Знаю, что там есть еврейское кладбище.
"Евреи ничего не знали о приближавшейся войне. Эвакуацию не проводили. Железной дороги не было. Был только один катер на реке, на котором родители отправляли детей-призывников. Почти все остались. Немцы появились 15 июля 1941 г., это были передовые армейские части. Евреев не трогали. Затем пришли каратели — чистокровные и жестокие. Заставляли еврейских стариков с большими белыми бородами таскать тяжелые колоды. Отец работал кузнецом в д. Дворец, и наша корова входила в тамошнее стадо. Крестьяне очень хорошо относились к отцу, часто приходили за советом. Но с приходом немцев, в первый же день задержали корову и не отпустили. Рассказывали, что всех евреев погнали в Лельчицы и там убили. У папы убили мать и двух сестер с детьми. Мужья их были на фронте. Погибла вся семья брата: жена, дочка с двумя маленькими детьми. У второго брата погибли все члены семьи, кроме чудом спасшегося мальчика. Дядя случайно нашел его после войны.

Мы удрали голые и босые, шли лесами километров 200 до Ельска. Ночью видели наших солдат, они были в панике. В Ельске отходил последний эшелон: открытые платформы с железом. Было безвластие, снимали связь, нас не брали. Все женщины с детьми на руках страшно кричали. Сели чудом, без конца бомбили, шли дожди. Питались тем, что находили в разбитых составах по дороге — кусочки хлеба, остатки консервов. Одна женщина увидела мою раздетую сестричку Полю трех лет, сняла кофточку со своего ребенка и отдала нам. В Сталинградской области нас поселили в домах, откуда выселили поволжских немцев. Нас было 7 семей, там прожили до 1945 г. Когда вернулись в Туров, увидели землю и камни. Немцы перед отходом сожгли город, многие жили в землянках.

После войны в Турове осталось очень мало евреев, не больше 20 семей. На улице на идиш уже не говорили, а только дома. Никаких памятников евреям в Турове не ставили и даже говорить о Катастрофе евреев не разрешали. Наше имущество никто не возвратил. На одном парне мать узнала костюм брата Самуила, который купили перед самой войной, и брат успел его надеть только раз. Мы знали, кто взял наше имущество. Мать пошла к ним и сказала: "Я к вам ничего не имею, была война, но осталось трое детей, они мерзнут. Дайте только одно одеяло и подушку". Они ничего не дали."(с) https://litbook.ru/article/9856/

Очень хороший перевод, Валерий! Особенно выделю заключительные две строчки:

Забудься. Предел размышленья -

Не дальше, чем прыгнет кузнечик в траве.

 

Это здорово!

 

Из пожеланий – посмотреть варианты изложения двух заключительных строк второй строфы. В оригинале подача материала мне представляется более «приземлённой» (если ты можешь играть на губной гармошке и она с тобой, тогда играй, что тебе в голову придёт...), чем в переводе.

 

И, может быть, в третьей строке первой строфы, всё-таки, «всюду» вместо «вечно»...

 

Спасибо!

ВМ

Очень, Алёна! Спасибо! Люблю слушать и болтать с дождями. ))

 

В одиночестве слушаю дождь,

                                      вспоминая былые дожди.

Дождь то шепчет: ''прошло, прошло…''

                                      То чуть слышно звенит: ''Не жди…''