Хам наступающий

Предуведомление от автора.

Недавно я перечитал эту статью и подумал, что интересно было бы ее показать.

Возможно, она получает новую актуальность в связи с темой иноагентов, т. е. лже-интеллигенции, действующей во вред родной стране.


Флоря А.В.

Профессор, доктор филологических наук, кафедра русского языка и литературы

Орский гуманитарно-технологический институт (филиал) федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Оренбургский государственный университет»

ХАМ НАСТУПАЮЩИЙ: ТЕМА РАСПАДА СОВЕТСКОГО МЕНТАЛИТЕТА В РАННИХ ФИЛЬМАХ К. ШАХНАЗАРОВА

Аннотация.

Статья рассматривает фильмы К. Шахназарова, в которых запечатлен процесс деструкции советских нравственных ценностей, и прежде всего — человеческого достоинства.

Ключевые слова: К. Шахназаров, Л. Зорин, А. Бородянский, фильм, «Добряки», «Зимний вечер в Гаграх», «Курьер», «Город Зеро»

Keywords: K. Shakhnazarov, L. Zorin, A. Borodyansky, film, “Good People”, “Winter Evening in Gagra”, “Courier”, “Town Zero”

В преддверии Великой Октябрьской революции, положившей начало Советской Цивилизации, возникло «пророчество» о Грядущем Хаме — одноименное эссе Д. Мережковского (1906). Он подразумевал под этим отнюдь не только экспансию деклассированных низов (это лишь третье «лицо хамства, идущего снизу – хулиганства, босячества, черной сотни — самое страшное из всех трех лиц», из которых первые два — это ли́ца бюрократической власти — и светской, и клерикальной [4]). «Грядущий Хам» у Мережковского — это наступление «духовного мещанства».

«Пророчество» Мережковского, как и следовало ожидать, провалилось. Революция, конечно, подняла со дна маргинальные, уголовные, деклассированные слои населения. Однако ее бенефициарами стали не они (значительная часть этих асоциальных элементов погибла в огне революции), а трудящиеся массы, получившие образование и социальные лифты. Выходцев из «бывших», т. е. из дворянства, буржуазии, духовенства, интеллигенции, среди бенефициаров революции тоже оказалось немало (наверное, самые яркие тому примеры — бывшие белогвардейцы, а впоследствии Герои Социалистического Труда академик Н. Семенов, нобелевский лауреат, и писатель В. Катаев). Кстати, режиссер К. Шахназаров, сын академика Г. Шахназарова, — потомок княжеского рода.

Шахназаров испытал влияние Мережковского в фильмах «Цареубийца» и «Всадник по имени Смерть», в связи со вторым фильмом он об этом говорил сам [3]. Но мы полагаем, что определенная, пусть не прямая, но опосредованная, близость к Мережковскому наблюдается и в ранних фильмах — в разработке темы «Грядущего Хама».

На исходе советской эпохи она вновь приобрела актуальность, причем в самом примитивном и вульгарном варианте — в виде одичания и маргинализации так называемого «хомо советикус». Так, в кинематографе для выражения этой темы в позднеперестроечный период были пущены в ход не просто не оправдавшие себя, но позорно провалившиеся псевдопророческие концепты — например, М. Булгакова (Шариков стал сверхпопулярным персонажем после телефильма В. Бортко «Собачье сердце») или И. Бунина в фильме С. Говорухина «Так жить нельзя». Критик А. Липков совершенно серьезно заявлял в 1990 г. о Говорухине: «Его фильм весь из “аттракционов”, причем особого рода — рассчитанных на шок. Шок от зрелища скотства, до которого докатилось человекообразное существо, прилюдно ползающее на четвереньках (не это ли сбывшееся пророчество из “Окаянных дней” И. А. Бунина — “и лицо поколения будет собачьим”)» [2, 31]. Нет, это не сбывшееся пророчество, потому что Бунин «пророчествовал» о революции, которая создала поколение отнюдь не с собачьими сердцами и мордами, но лицами Капицы, Твардовского, Довженко, Шостаковича, Чкалова (а в кино — красивыми и одухотворенными лицами советских тружеников в народных комедиях Александрова и Пырьева).

В реальности произошло прямо противоположное: подлинным «пришествием Хама» обернулось не установление Советской Цивилизации, а ее гибель. Причем оно проявилось и как «хамство» (маргинализация значительной части населения, взрыв преступности, падение морали), и как, воспользуемся словом Н. Бердяева, «хамизм» (культурная деградация, пропаганда эгоизма и мещанства) — то, что Шахназаров колоритно изобразил в фильме «Сны». Здесь «прогноз» Мережковского отчасти оказался уместен. Эрозия советских ценностей, конечно, произошла в период «застоя», но нравственной катастрофой обернулась ликвидация советского проекта.

Опозоренные реальностью концепты, насильственно притянутые к началу советской эпохи, были извлечены из забвения и перенесены в ее финал: пришедшее после 1917 г. хамство якобы разрушило страну постепенно.

В известном смысле тем же путем пошел и Шахназаров. Вернее, начал с этого свой путь в кино. Можно сказать, он опередил тенденцию, ставшую мейнстримом в период «перестройки». По мнению С.Г. Кара-Мурзы, в фильме «Город Зеро» (1989), Шахназаров запечатлел алгоритм деконструкции СССР [1]. Этой конспирологической точки зрения на фильм мы не разделяем. Другое дело — что фильмы Шахназарова с 1979 г. стали своеобразной хроникой разрушения советской морали и системы ценностей.

Можно сказать, что Шахназаров еще до публикации «Собачьего сердца» предвосхитил «шариковскую» тему в комедии «Добряки» (1979) по сценарию Л. Зорина. В этом фильме наглый и невежественный авантюрист Гордей Кабачков (одна из редких отрицательных ролей Г. Буркова; через год он сыграл подобного персонажа в фильме В. Пономарева «Амнистия») втирается в доверие к сотрудникам Института античной культуры, выдавая себя за сироту, выросшего без родительской ласки (потом оказывается, что это родители «росли без его ласки»). Накануне защиты своей «кандидатской» Кабачков посетил каждого из членов диссертационного совета и, взывая к их жалости, уговорил каждого по отдельности проголосовать за него, дабы смягчить ему горечь поражения: мол, один голос «за» все равно ничего не решает. Мягкосердечные профессора поддались на провокацию, а потом, спасая реноме института, оставили прохиндея при себе. Сначала они вынуждены были писать за него научные работы, а затем определили его на должность замдиректора по хозяйственной части. Потом Кабачков соблазнил дочь директора декадентку Ираиду. Щепетильный директор ушел на пенсию, Кабачков занял его место и принялся притеснять своих благодетелей. Несчастных стариков спас молодой ученый Ложкин, который разыскал «друга детства» Кабачкова — криминального субъекта по имени Митрофан Тиходонский. После его появления Кабачков с позором бежал, а безмозглые профессора в благодарность приняли в свой круг уголовника Митрофана (!), которого, оказывается, «с детства тянуло к науке».

Пьеса «Добряки», написанная Л. Зориным в 1958 г., корреспондирует с его же сценарием «По ту сторону радуги», который Э. Рязанов воплотил в комедии «Человек ниоткуда». Там ученые с восторгом открывают объятия дикарю-людоеду, который, правда, попав в советское — почти коммунистическое — общество, очеловечивается и цивилизуется. Есть еще одна существенная деталь, сближающая оба сценария и фильма. В «Человеке ниоткуда» мещанин от науки Крохалев (А. Папанов) произносит «пароль эгоистов» «Дайте жить спокойно», а в «Добряках» это главный принцип существования ученых мужей — жертв Кабачкова.

Одним из важнейших в системе образов фильма является профессор Витальев — как бы антипод Кабачкова. Профессор с самого начала не питает к нему никаких «добрых» чувств (т. е. не относится к «добрякам»), презирает его, голосует за его опус не из жалости, а ради «разнообразия». Но именно Витальев играет в сюжете роковую роль: он дает коллегам компромиссные советы ради спасения репутации коллектива оставить Кабачкова в институте («Пусть сидит здесь, жалкое существо»), а потом — перевести его на административную должность. В итоге он оказывается главной жертвой изощренной мести «жалкого существа», ставшего директором. Кабачков не утверждает его научную тему, а затем добивает его чудовищным хамством в манере сталинских самодуров: «Да, Витальев, культурки-то (!) тебе не хватает. Чуть хвост прищемили — нутро и полезло».

Витальева играет харизматичный В. Зельдин — актер, сроднившийся с образом Дон Кихота. Так его герой поначалу и воспринимается, но в фильме он подвергается тонкому разоблачению. Секретарша директора дает профессору нелестную характеристику: «Витальев — этому всё безразлично». Дочь директора Ираида говорит о нем: «косный старик». И, судя по конъюнктурному названию темы его исследований («Идейные основы древнегреческой мифологии»), она недалека от истины.

Но больше всего разоблачению (саморазоблачению) Витальева служит произнесенная им блестящая, хотя несколько демагогическая филиппика: «Свойство истинного ума — сознавать пропорции. Огромная четвертьмиллиардная страна семимильными шагами идет по пути научного прогресса. Что такое Кабачков в этом процессе? Где он? Дайте мне микроскоп, я хочу разглядеть его вооруженным глазом». Сарказм судьбы состоит в том, что профессор как раз и проявил свой истинный ум, не осознав «пропорций», не разглядев социальной опасности кабачковых. Когда страна идет по пути научного прогресса, роль Кабачкова в этом процессе — роль его могильщика.

Что изумляет в этом фильме — это его абсолютно фантастическая фабула. Возможно, она несколько соответствовала реалиям 1950-х гг. и, конечно, еще больше соответствует деградации науки в постсоветский период (см. материалы общества «Диссернет»). В этом отношении «Добряки» — фильм с растущим смыслом. Но такой сюжет был абсолютно невозможен в 1979 г.: чтобы Кабачков мог выдать себя за воспитанника детдома, чтобы он, не имея среднего образования, был принят на работу в НИИ (какие у него документы — остается тайной, но это нереально было бы объяснить), чтобы его безграмотная «диссертация» была допущена к защите, наконец, чтобы могла реализоваться афера с голосованием. (В то время были вполне реальны покупные диссертации, а также плагиат, о чем поведал С. Михалков в комедиях «Пена» и «Охотник», но это не случай Кабачкова.)

И это не порок фильма, а его главное достоинство. В абсолютной невозможности данного сюжета и состоит его глубинная правда: невозможное становится возможным. Иначе говоря, если происходит то, что немыслимо при советской системе, значит, в государстве что-то «подгнивает». Персонажи вступают в вопиюще, вызывающе несоветские отношения и проявляют воистину антисоветские качества — конформизм, смирение, покорность «судьбе», виктимную психологию. Они выглядят живым анахронизмом — как бы анклавом в советском обществе того древнего мира, который они изучают. Старые ученые ведут себя так, будто институт — их частная собственность, и при руководстве им можно исходить не из государственных интересов, а из протекционизма и личных симпатий: пожалеть «сироту», допустить до защиты безграмотную писанину и проч. В изумительной финальной сцене почтенные архонты в благодарность за избавление от Кабачкова принимают в институт Тиходонского, хотя не имеют на это юридического права!

Особого внимания заслуживает молодой ученый Ложкин, который, в отличие от стариков, не смиряется и проявляет социальную активность в борьбе со злом. Он пытается спасти положение, разыскивает и вызывает Тиходонского. В итоге ученые попадают из огня да в полымя, Кабачкова сменяет еще худший негодяй. Таким образом, Ложкин оказывается иллюзорным носителем советских идеалов и ценностей и принципиально не отличается от стариков, живущих по архаическим принципам.

Ведь Кабачкова можно было бы разоблачить очень легко, да и пресечь его карьеру в самом начале, если бы герои действовали официальным путем в соответствии с советскими законами и правилами. Сама система гарантировала — в данном случае науку — от подобных эксцессов, но у системы был враг — человеческий фактор. Социалистические принципы прекрасны, но они ничто без принципиальности, без смелости, социальной ответственности, без готовности следовать этим принципам и защищать их.

В фильме «Добряки» содержатся три ценных мысли.

      1. В эпоху «застоя» конъюнктурная пропаганда создавала впечатление, будто советская власть завоевана навсегда (это курьезно сочеталось с песнями вроде «И вновь продолжается бой», но такие лозунги воспринимались разве что фигурально). Шахназаров показывает, что за советскую власть необходимо реально бороться даже в эпоху так называемого «развитого социализма». Если происходят локальные антисоциалистические «контрреволюции», «дворцовые перевороты», то однажды это может привести к настоящей катастрофе.

      2. В фильме не лучшим образом показана гуманитарная интеллигенция, тяготеющая к схоластике и мещанству. Де-факто это псевдоинтелллигенция. Возможно, предугадывается, что представители этой страты без сопротивления сдадут социалистический проект. Причем это отнюдь не диссиденты — это просто инертные и равнодушные обыватели. Таким образом, Мережковский оказывается отчасти прав, говоря о наступающем «духовном мещанстве». Если Кабачков — хам в самом примитивном смысле, то профессора — носители духовного — не хамства, а, выражаясь по Н. Бердяеву, «хамизма». Но Мережковский прав именно отчасти: хамизм профессоров проявляется в забвении советских принципов, чего он безусловно не мог иметь в виду!

      3. (Псевдо)интеллигенция вполне смиряется с унижением ее человеческого достоинства.

На последнем моменте мы остановимся особо. Киновед Р.Н. Юренев, специалист по творчеству С.М. Эйзенштейна [6], неоднократно подчеркивал, что великий режиссер соединял свои фильмы о революции с темой человеческого достоинства, унижение которого и становится главной причиной восстаний. Например, в первоначальном сценарии «Стачки» поводом к возмущению стала гибель двух рабочих, в фильме же им становится самоубийство рабочего, ложно обвиненного в краже микрометра.

Революция призвана дать человеку достоинство — с этого начинается кинематограф советской эпохи. И, напротив, кинематограф конца советской эпохи фиксирует эрозию этой фундаментальной ценности.

Девальвация человеческого достоинства — одна из главных тем фильма «Зимний вечер в Гаграх» (по сценарию А. Бородянского и К. Шахназарова). Герой — бедный, но гордый Алексей Беглов, в прошлом звезда степа, а ныне скромный консультант музыкального коллектива, — становится свидетелем хамского разноса, который капризная прима Ирина Мельникова устраивает молодой костюмерше. Возмущенный Беглов говорит ей: «А ну заткнись!». Разгневанная примадонна удаляется, бросая на ходу руководителю кордебалета: «Ну, ты сам решай, кто тебе нужнее: я или консультант». Тот рекомендует Беглову уволиться по собственному желанию, а костюмерша добивает его морально: «Зря вы так. Ирина Павловна всегда накричит, потом сильно переживает и хороший подарок дарит». Другая сюжетная линия связана с телевидением: Беглову посвящают небольшой сюжет в рубрике «Забытые имена» передачи «Музыкальная панорама», а потом объявляют, что он умер.

Обе неприятности заканчиваются благополучно. Ученик Беглова Аркадий Грачев, узнав об увольнении, утешает его: «Уволили так уволили. Без работы же не останетесь, не при капитализме живем». Да и Мельникова раскаивается в своем вздорном поведении, по ее требованию Беглова восстанавливают. Телевизионное начальство, разобравшись в инциденте с его мнимой смертью, наказывает виновных, извиняется перед Бегловым и даже намеревается сделать о нем отдельную передачу.

В реальности всё отнюдь не плохо: государство защищает человека — его права, честь и достоинство. С другой стороны, Беглов сам небезупречен: отстаивая принцип человеческого достоинства, унижает людей — того же Аркадия, желая разбудить в нем это самое достоинство. За кем объективная правда? За Мельниковой — несдержанной, вздорной, но не злой женщиной, которая осыпает благодеяниями обиженных ею людей? Или за Бегловым, с его железными советскими принципами, презирающим и оскорбляющим слабых людей без чувства собственного достоинства? Беглову нужно, чтобы в делах и человеческих отношениях всё соответствовало цивилизованным (социалистическим) нормам, а не зависело от капризов «доброй барыни». Своим поведением он как бы декларирует два принципа: «Не надо быть добрыми — надо быть справедливыми» и «Человек без достоинства не достоин его». И, по-видимому, авторы на стороне Беглова.

Но его смерть — уже реальная — в конце фильма симптоматична и в некотором роде символична. Рядовой советский человек пока еще социально защищен, но «конец прекрасной эпохи» приближается.

Стратой, в которой советские идеалы и ценности подвергаются эрозии, где нарастает упомянутое Мережковским «духовное мещанство», в этом фильме показаны работники искусства и телевидения, т. е. та часть интеллигенции, которая наиболее охотно усвоила буржуазные правила существования. Олицетворением хамизма, переходящего в хамство, становится ведущий «Музыкальной панорамы», «похоронивший» Беглова.

Одним из самых ярких явлений «перестроечного» кино стал «Курьер» (1987) — экранизация повести самого Шахназарова. Мы обратим внимание лишь на один аспект: в этом фильме инвертируется коллизия «Добряков». По-видимому, таким образом Шахназаров выражает надежду, что в эпоху «перемен» придет все-таки не Хам, а честная, искренняя молодежь. Финальная встреча героя фильма с «афганцем» как бы иллюстрирует слова Ю. В. Друниной:

Мы тоже пижонами слыли когда-то,

А время пришло — уходили в солдаты.

Юный герой-провокатор (трикстер) Иван Мирошников вторгается в жизнь семьи профессора педагогики Кузнецова, подобно Гордею Кабачкову. Заметим, что Кузнецов открыто именует Ивана хамом, правда, в бытовом смысле слова. Обращаясь к теще, он говорит: «Сегодня, Агнесса Ивановна, вы имеете честь познакомиться с типичным представителем современной молодежи: этакая смесь нигилизма с хамством». (Подобно Витальеву, Кузнецов говорит об Иване в «социологическом» аспекте.)

В ответ на высокопарное заявление профессора, что «мы, наше поколение, хотим знать, в чьи руки попадет воздвигнутое нами здание», Иван ёрнически излагает вызывающе антисоветскую, мещанскую жизненную программу: «Принципы самые несложные. Хотелось бы иметь приличный оклад, машину, квартиру в центре города и дачу в его окрестностях. Да, еще — поменьше работать». (В другом эпизоде в полушуточной беседе с начальником и его секретаршей Иван говорит, что его мечта — чтобы коммунизм на всей земле победил. Он это заявляет столь же ёрнически. Надо видеть, как в ответ ёжатся его собеседники.)

Когда изумленный профессор, не понимая Ивановой иронии, пытается полемизировать с ним посредством банальных советских идеологем: материальный достаток нужно заработать и т. д., окончательно распоясавшийся Иван срезает его: «А если жениться? К примеру, обольщу вашу дочь, женюсь на ней — и дело, можно сказать, в шляпе. У вас и связи имеются, и денежки водятся. Не захотите же вы сделать несчастной жизнь единственной дочери. Найдете возможность и в институт меня пристроить (!), и потом тепленькое местечко выхлопотать, и квартиру постараетесь купить».

Заметим, что всё это в реальности проделал Кабачков в «Добряках», а Иван ничего подобного делать не собирается, он лишь откровенно смеется над профессором, подвергая атаке его схоластические взгляды и профессиональную несостоятельность — неумение понимать молодежь и находить с ней общий язык. Существенная деталь: профессор ведет телепрограмму «Школьные друзья», т. е. имеет отношение к телевидению, сатирически изображенному в предыдущем фильме.

Кстати, всё получается именно так, когда Иван устраивает очередной розыгрыш, заявляя о мнимой беременности дочери профессора Кати. Кузнецов моментально забывает о своих принципах и изъявляет готовность облагодетельствовать «пришедшего хама».

Катя, попавшая под «разлагающее» влияние Ивана, устраивая на своем дне рождения бунт против лицемерия отца и его друзей, излагает свою жизненную программу: быть очень красивой, ехать на спортивной машине, чтобы у нее на шее был большой красный шарф, а в машине — магнитофон и маленькая собачка, — а потом добавляет: «Это честно». Катя таким образом отвечает на спор взрослых о современной молодежи, ее идеалах и ценностях, повергая в шок представителей советской педагогики и культуры. Апогей ее бунта состоит в том, что она сначала отказывается по просьбе отца спеть алябьевского «Соловья» (которого, чтобы выручить ее, поет Иван, а ему, в свою очередь, помогает профессиональная певица), а затем бравурно «исполняет» услышанную от Ивана песню про козла. Получается впечатляющая картина того, как легко и быстро с интеллигенции спадают оковы культуры и воспитания.

Катя, бросающая вызов советским ценностям взрослых, отчасти копирует поведение Ираиды — любительницы «пряных интеллектуальных игр» в декадентском вкусе и предательницы своего отца. (Заметим, что и Беглова в предыдущем фильме предает его дочь. Впрочем, на полное предательство Катя оказывается не способна.)

С поведением Кати связан еще один важный для Шахназарова момент. На исходе «перестройки» идеологи антикоммунизма пытались внедрить в массовое сознание мысль о том, что советская культура была примитивной, изображала «борьбу хорошего с лучшим» и идеализированных людей, «строителей коммунизма», говорящих лозунгами и, самое главное, чуждых сильным «общечеловеческим» страстям. Но рассказ Кати о ее «мечте» — о спортивном автомобиле, красном шарфе и собачке — обнажает убожество и пошлость этих «общечеловеческих» страстей и идеалов.

Во весь голос Шахназаров заговорит на эту тему в своих более поздних фильмах. Это фантасмагории «Сны» (1993) и особенно — «Яды, или Всемирная история отравлений» (2001). В «Снах» противопоставляются сусальная Россия 1893 г. и чудовищная постсоветская реальность 1993 г. Несколько неожиданно постсоветский кошмар преподносится не как следствие отказа от советского проекта, а результат постепенной деградации страны в советский период. (Хотя мир молодой Советской Республики в фильме «Мы из джаза», при всех его несовершенствах, выглядит у Шахназарова очень добропорядочным и светлым.) Однако в 1990-х гг. стало хорошим тоном превозносить «Россию, которую мы потеряли», и даже идиллическое очарование крепостничества (фильмы «Графиня Шереметева», «Барышня-крестьянка»). Так что Шахназаров находился в «тренде». (Потом, в «Исчезнувшей империи» и «Палате №6», он меняет акценты).

Весьма интересен фильм «Яды, или Всемирная история отравлений», где прошлое оживает в чудовищном настоящем. Фильм начинается идиллической картиной: милая интеллигентная супружеская пара — субтильный актер Олег и его необъятная жена Катя, преподавательница музыки, — наслаждаются утонченным произведением искусства — «Бандитским Петербургом». И вдруг это семейное счастье вдребезги разбивается пришествием хама — слесаря Арнольда Шарапова, нового соседа супружеской четы. Катя начинает нагло изменять мужу с Арнольдом, слабые попытки Олега протестовать называет «хамством» (!), а в довершение подлости гнусная парочка планирует отобрать у Олега его собственную квартиру. И тут на помощь артисту приходит пенсионер Прохоров, в прошлом — советский чиновник, который отравил изменницу жену, — и такой же выход он предлагает Олегу. (Прохоров вообще оказывается большим знатоком ядов и знаменитых отравлений, а заодно реинкарнацией папы римского Александра VI.) Интеллигентный актер после непродолжительных колебаний соглашается, но по чистой случайности не осуществляет своего намерения. Потом у Олега начинается роман с женой Арнольда — рафинированной интеллектуалкой Зоей, которая оказывается его давней поклонницей, но еще больше — поклонницей Чезаре Борджиа. Она убеждает Олега, что он создан сыграть роль этого злодея и авантюриста. По ходу сюжета две новообразованные любовные пары затевают отравление друг друга, но всё заканчивается благополучно.

В фильме есть сцены «бала у сатаны» в булгаковском духе: Прохоров вводит Олега в клуб знаменитых отравителей, где тот встречается с царицей Парисатидой, Калигулой, Нероном, Екатериной Медичи, папой Александром VI Борджиа и его сынком Чезаре. Смысл этой ядовитой аллегории в том, что «обновленная» Россия сбросила с себя невыносимое «тоталитарное» иго советской морали, вернулась в лоно общечеловеческих великих страстей, в лоно мировой истории, предстающей в виде злодеяний и подлостей. В этой новой реальности оживают самые черные тени прошлого, самые низменные эгоистические инстинкты. Представители творческой интеллигенции освобождают себя от «химер», именуемых совестью и порядочностью, с легкостью, неведомой Раскольникову, переступают через любые табу. Фильм наводит на мысль, что на подлости и преступления легко соглашаются люди с пониженным чувством собственного достоинства (например, посредственному актеру тщедушного вида, наслаждающемуся бандитскими сериалами, трудно уважать себя). Среда, в которой подорвано человеческое достоинство — бедностью, социальной незащищенностью, профессиональной невостребованностью, разрушением духоподъемных идеалов, деградацией культуры, пропагандой эгоизма, вседозволенности и цинизма (под видом борьбы с «тоталитарной ложью»), — делает зло банальностью.

А саркастический “happy end” состоит в том, что Олег начинает репетировать роль Чезаре Борджиа, т. е., не став отравителем в реальности, готовится отравлять людей через искусство, воплощая на сцене дух имморализма и злодейства. Уничтожение советского проекта обернулось не просто пришествием Хама, но разгулом тотального хамства и одичания.

В заключение оговорим еще два существенных момента.

Во-первых, можно сказать, что срывы, а потом скатывание в архаику в фильмах Шахназарова изображается негативно. «Пришествие Хама» — это социальный регресс, реанимация худших черт прошлого, досоветского миропорядка.

Во-вторых, проводником наступающего Хама нередко оказывается псевдоинтелиигенция, т. е. статусная интеллигенция, утратившая свои лучшие качества, ставшая «сословием мещан, мелких буржуа» [5, 42] — еще в рамках советского общества. Подлинно интеллигентными в ранних шахназаровских фильмах оказываются активно борющийся против зла ученый Ложкин («Добряки»), носители просоветских и антибуржуазных взглядов Костя Иванов («Мы из джаза») и Алексей Беглов («Зимний вечер в Гаграх»). Внутренней интеллигентностью обладает, как ни странно, невежественный Иван Мирошников — «курьер», т. е. носитель некой обнадеживающей вести. Откровенно говоря, эти образы обнадеживают мало (например, Иван говорит профессору Кузнецову: «Мы перебесимся и станем такими же, как вы»). Ложкин демонстрирует свою наивность и юридическую неграмотность. Беглов, привлекая своей бескомпромиссностью, отталкивает ригоризмом, высокомерием и грубостью, это не может быть правилом для всех. Ивану недостает культуры, да и бунтует он довольно мелко. Индивидуальное нравственное сопротивление одиночек неэффективно при наступающей социальной энтропии. Поучительно, что подлинными победителями оказываются лишь Костя Иванов и его товарищи — на заре советской эпохи.

Литература

1. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://kara-murza.ru/books/manipul/manipul101.htm#hdr_142.

2. Липков А. Взгляд в бездну // Искусство кино. — 1990. — № 7. — С. 27-31.

3. Малашонок М.Г. Концепция «золотого сна» в религиозной доктрине Д.С. Мережковского [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/v/kontseptsiya-zolotogo-sna-v-religioznoy-doktrine-d-s-merezhkovskog....

      1. Мережковский Д. Грядущий Хам [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://az.lib.ru/m/merezhkowskij_d_s/text_0080.shtml.

5. Тарасов А.Н. Десять лет позора (Тезисы обвинительной речи) // Свободная мысль-XXI. — 1999. — №7 — С. 42-55.

6. Юренев Р.Н. Сергей Эйзенштейн. Замыслы. Фильмы. Метод. Ч. 1. 1898-1929. — М.: Искусство, 1985. — 303 с.


Впервые: Россия, Европа и Азия в контексте историко-культурного взаимодействия: материалы Всероссийской конференции с международным участием (19 апреля 2019 года, Орск) / Орский гуманитарно-технологический институт (филиал) федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Оренбургский государственный университет»; редкол.: И. А. Коробецкий, И. А. Шебалин. – Ставрополь: Логос, 2019. — ISBN 978-5-907078-81-9. - С. 164-178.




Александр Владимирович Флоря, 2024

Сертификат Поэзия.ру: серия 1488 № 186082 от 18.11.2024

10 | 42 | 434 | 02.12.2024. 10:51:25

Произведение оценили (+): ["Владислав Кузнецов", "Александр Питиримов", "Нина Есипенко (Флейта Бутугычаг) °", "Корди Наталия", "Светлана Ефимова", "Надежда Буранова", "Сергей Шестаков", "Бройер Галина", "Владимир Старшов", "Николай Горячев"]

Произведение оценили (-): []


Александр Владимирович, прежде всего хотелось бы поблагодарить Вас за очередной образец, как правильно писать и оформлять эссе и статьи с соответствующим указанием источников информации и главное, как писать литературным языком.
Тема затронута архиважная и актуальная, к сожалению, не только во всех художественных жанрах, но и на уровне бытового общения. Конечно, "хамизмы" связаны с психологическими причинами... хамы пытаются самоутвердиться за счёт других, ощутить собственную важность уничтожая достоинства избранной "жертвы"...
"Грядущий Хам" Мережковского всё же в большей степени проявляет своё лицо в нашей современности, но это не парни от сохи или уличные лоботрясы, это в большинстве случаев малообразованные современные деятели (относящие себя к интеллигенции) вне зависимости от социальных прослоек... а титулы покупались и, увы, будут покупаться.
с низменным уважением и благодарностью,
ГБ

Спасибо за отклик, Галина Владимировна.

Что ж, кому-то надо показывать, как пишутся настоящие научные работы.

О псевдоинтеллигенции. Я еще на излете "перестройки" был изумлен, как много оказалось врагов СССР среди эстрадников, лицедеев, журналистов и даже деятелей науки. Они, как выразился в моем любимом романе А. М. Горький, "до глубины души разгримировались", причем феноменально глупо и пошло. Я некоторых из них держал за умных людей. Даже страшновато стало: это кто же творил привычную нам культуру!

С уважением

А.В.

Увы, Александр Владимирович, червь, как правило, точит изнутри... но есть, конечно, и приспособленцы, ибо человек, как таракан, ко всему приспосабливается и лазейки всегда отыщет... особенно в непотребном.

Солженицын в своем вкусе нашел для этой страты бездарное словечко "образованщина".
Хотя что он вообще делал талантливо?

– дауш, дауш... вот "хамизм" – это звучит... гордо...
a propos, уж не засланный ли казачок Шахназаров это бойкий?..

Ну зачем Вы так, Александр Владимирович, оне же в ранг великого писателя и поэта возведены:))
А если серьёзно, то прочитав однажды в молодые годы Архипелаг Гулаг, больше читать у Солженица совсем не хотелось... а на Соловках за всю свою жизнь, кстати, он так и не побывал... зато лечили его проклятые коммунисты (здесь сразу оговорюсь, что была я комсомолкой по убеждению и также по убеждениям отказалась вступать в партию, навредив своей карьере) и оперировали... от рака... и жил потом великомученик долго и счастливо...  ах да, ещё комсомольцем был, чтобы в школе учиться мог спокойно. Не верила и не верю приспособленцам-перевёртышам. А как Вам его идея "преобразования СССР в русское национальное государство"?

Галина Владимировна, давайте не будем развивать эту тему, поскольку Солженицын высказывался за распад СССР, хотя и с оговорками.

Союз Социально Слабых Расиян штоле, Галин?..

а бог его знает, Иван Михалыч, это у Солженицына с его оговорками надо было спрашивать. Но давайте будем уважать пожелание Александра Владимировича не развивать тему, тем более, как Вы поняли, я не поклонница великого писателя да и не распад Союза я имела в виду, выделив русское национальное. 

оне же в ранг великого писателя и поэта возведены 

И завидуют оне государевой жене.

Все-таки, если хочется высказать авторитетное мнение, да еще обесценивающее вклад личности в культуру, надо выражать его грамотно. 

Уважаемая Ирина Ивановна,
отвечаю не ради оправдания, а для того, чтобы внести некоторую ясность. Дело в том, что до вчерашнего дня в Википедии было написано:...великий русский писатель..., что и вызвало мою иронию, поскольку даже о Пушкине так не написано. Высказанное мной мнение о том, что мне не нравится - это всего лишь мнение и никак не связано с каким-либо обесцениванием.

Что же за ирония в употреблении формы местоимения женского рода во множественном числе? Вот из Пушкина еще пример:

Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне онe
Другую жизнь и берег дальный.

Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне онe
Другую жизнь и берег дальный - можно и так. Оне является ещё устаревшей формой множественного числа ОНИ.
Прошу остановиться, поскольку это уже выходит за рамки обсуждаемой темы "Хам наступающий".
Спасибо


P.S. а вот и второй куплет:

Увы! напоминают мне
Твои жестокие напевы
И степь, и ночь — и при луне
Черты далёкой, бедной девы

Я думаю, что это имеет отношение к теме. Все-таки следует подчеркнуть суть: ОНЕ - это ОНИ в женском роде - и никак иначе.

Добрый вечер, Ира.
Не упрямства ради... Иначе как - бывает, однако.
"...Лишь редко очи закрывает.
С товарищами — вспоминает
О милой той родной стране,
Грустит, — но больше, чем оне..."
Там же - в "Кавказском пленнике" мальчика Лермонтова.
"Они в цепях, они рабами!
Сливалось всё как в мутном сне,
Души не чувствуя, оне
Уж видят гроб перед очами."
Можно и у Даля ОНЕ посмотреть внимательно.
Дела давно минувших дней, а вот помнится..

Добрый вечер, Владислав. Что касается Лермонтова, то очевидно, что его словоупотребление здесь ненормативно. Но Юпитеру - позволено. Проиллюстрирую известным примером: "Висковатов записал рассказ А. А. Краевского об основной редакции стихотворения, которая была напечатана в Отечественных Записках при жизни поэта: «А кстати, вот тебе новое стихотворение»: Лермонтов вынул листок и подал мне. Это были „Есть речи — значенье... “. Я смотрю и говорю: «Да здесь грамматики нет — ты ее не знаешь. Как же можно сказать: „Из пламя и света?“ Из пламени!». Лермонтов схватил листок, отошел к окну, посмотрел. — «Значит, не годится?» — сказал он и хотел разорвать листок. «Нет, постой, оно хоть и не грамматично, но я все-таки напечатаю». — «Как, с ошибкой?» — «Когда ничего другого придумать не можешь. Уж очень хорошее стихотворение». — «Ну черт с тобой, делай как хочешь», — сказал Лермонтов» (Андроников. С. 507—508). И. И. Панаев подтверждает этот рассказ (см.: Воспоминания. С. 234—235). Лермонтов пытался исправить эту строку, но, очевидно, остался недоволен своими поправками (см. наст. том, с. 522). Подобная грамматическая форма встречается и в других стихотворениях Лермонтова: «Ни даже имя своего» в стихотворении «А. О. Смирновой» (см. вар. на с. 523), «Не выглянет до время седина» («Сашка», строфа 146) и др.

У Даля же встречаем указание на норму: они м. и ср. оне ж.  Касательно просторечного или регионального варианта использования местоимения оне по  отношению к людям разного пола, то в потоке обычной, недиалектной речи, выглядит, мягко говоря, странно. 
 

Когда-то я эту тему прошерстил...
Не буду рыться по словарям. Но в одном я точно нашёл применение ОНЕ к потере человеческой сущности, вплоть до сумеречных чертей.
Никита мне приводил тогда свидетельства неграмотности молодого человека. Немецкий конкурсный текст. Не суть.
Так что Вы на верном пути. На мой взгляд, не в грамматике здесь дело. Мальчик умел и грамотно написать. И даже не в поэтике...
А закончилось тогда хорошо - Никита сказал:  сделай, как хочешь... И что-то про вольных стихоплётов. И про авторские аграмматизмы - отдельно.
Но, как опытный театральный актёр Равикович объяснял главное начинающему актёру Хазанову - 
главное - не настаивать.
Вот и я не буду. Просто бывает.
Спасибо, Ира.

Здравствуйте, Ирина Ивановна.
Сколько раз на этом сайте приводилось в качестве аргумента "из пламя и света"! И сколько раз я говорил одно и то же: мы любим Лермонтова не за это.
По-моему, приводил и такой довод: Лермонтов так сказал, и этот вариант остался в каноне русской поэзии. Но мы все равно не стали говорить: из пламя, т.е. Лермонтов не изменил норму.
Для справки. Современная норма зафиксирована еще в Грамматике Ломоносова, но в литературе отклонения от нее встречались еще до середины XIX в. у Лермонтова, Жуковского, Крылова (то к темю их прижмет, то их на хвост нанижет) и др.
Что касается эрративов, т.е. осознанных ошибок, имеющих иронический оттенок, то оне в различных родах в самом деле употребляется.
Можно привести пример эрратива у другого местоимения, когда форма женского рода употребляется пго отношению к мужскому:
Когда танцовщицу раздели,
стыжусь за пославших ее.
Когда мой собрат на панели,
стыжусь за него самоё.
А. Вознесенский. Порнография духа.

– леди и джентльмены, а если вот так "переэтовать" – из пламени света?..  :о)))

Здравствуйте, Владислав.
Спасибо за справку. Я могу только добавить (потому что не так давно вел диалектологию - я всё преподавал, что только возможно), что оне - диалектная черта (северо-восточная), там встречается неразличение родовых форм. Смешение родовых форм вообще возможно в различных говорах. Другой пример: обоих - в женском роде, а обеих в мужском.

Влад, спасибо за поддержку.

Добрый вечер, Галя.
Влияние литераторов, артистов, режиссёров на неокрепшие умы мне кажется сильно преувеличенным.
Империи разваливает государственная элита...
А творческой элитой прикрывается.
Вспомнил совсем странное - Карен вступил в партию (не буду проверяться) в 1985г. На год позже меня.
Уже партии никакой не было, по сути. Все занялись своими делами. Я и был-то всего на одном собрании - когда принимали.
Я о том, какая инерция была в кулуарных процессах.
И в массовом сознании.
В Поэзии, Галя, как в Природе - есть место чудному и диковинному. Всегда есть.

А я полагаю,  что Вы забываете элементарный эрратив  как одно из средств иронических высказываний.
Мне в принципе всё равно. Думайте, что хотите. То, что хотела, я сказала. И Вам ответила из вежливости. Больше продолжать не буду.
спокойной ночи,
ГБ

Уважаемые коллеги,
очень приятно, что вы и в отсутствии автора ведете интересные и содержательные беседы о грамотности. Это почти всегда полезно, даже когда не относится к основной теме.
Резюмирую:
оне (вернее, онѣ) - это в самом деле женский род. Кстати, после реформы 1918 г. с исчезновением ѣ, исчезло и онѣ, превратившись в они.
Отклонения встречаются в диалектах, а также в речевой практике в качестве эрратива - осознанной ошибки со стилистической целью (в отличие от солецизма - просто ошибки).
Но всё-таки, может, поговорим о самой статье?

Александр Владимирович, спасибо за внесённую Вами ясность.

Не за что, Галина Владимировна, потому что вносить ясность - моя профессия и смысл жизни.

Добрый день, Александр Владимирович.
Ещё пару слов о Лермонтове.
Некорректно, через пару веков, рассматривать на предмет грамотности наследие литераторов, настолько повлиявших на развитие великой литературы и великого языка. Лермонтов, по ощущению временного сдвига - наш современник.
Непознанный автор, свободно перемещавшийся - и в прошлое, и в будущее.
Теперь о Шахназарове - в этом ощущении.
Советское государство было кастовым государством, как и любое другое. И в нём были несоветские люди.
Отец Карена был советником Горбачёва.
Сам Карен - советник Путина.
Попасть тогда в киношную элиту - то же, что выиграть джекпот по лотерее. Карен снял дипломную работу по Шукшину в 75-м. Короткометражку принял Гайдай, в фильме снялась Гребешкова. Оценка 5-ть, что важно.
С этой оценкой получаешь самостоятельный полный метр. "Добряки" не зашли. Для сатиры - было уже не остро. Для массового зрителя - скушно.
Потом Карен сходил на год в армию, пописал сценарии, поработал помощником и шофёром у Бондарчука.
Стал снимать в его мастерской музыкальные фильмы.
Параллельно, между "Дамы приглашают кавалеров"(сценарий) и "Мы из джаза" напечатал "Курьера" в журнале "Юность".
!982г, тираж 3 млн. Успех, премии... Повесть зашла.
Затем сценарий написал несоветский человек Бородянский.
Но режиссёру, который должен был снимать - было отказано комиссией. И вот, в эти 4-5-ть лет (пока сценарий лежал) всё изменилось. Горбачёв, перестройка, папа-советник... И Карен сам снял "Курьера".
И получил бы главный приз Московского кинофестиваля (председательствовал Де Ниро и двумя руками был за "Курььера" - лучший фильм, лучшая мужская роль) если бы Феллини не привёз своё странное "Интервью". Но без приза Карен не остался...
Я помню рекламную компанию. Город, обклеенный рифмованными зазывалками на фильм.
Пионеры - спортсмены- милиционеры... Все должны были посмотреть "Курьера".. Кассу собрали изрядную.
И тем же маршрутом (через Юность ) отправился "Город Зеро". Извиняюсь за подробное многословие...
Я про сдвиг во времени.
Вы написали отличную статью.
Сейчас или немного раньше - написали. То, что учёные мужи публикуют научные работы - нормально. Игоря Олеговича я не стал сильно разочаровывать в своей сомнительности.
Однако в относительно близком кругу, со стороны жены, я с тремя адептами профсостава общался коротко. К сожалению, говорю об ушедших людях.
Статья отличная. Только актуальной, на мой субъективный взгляд, она не может быть.
Актуально - прежде всего - своевременно.
А следовательно - востребовано.
Вспомнил хороший диалог из фильма Соловьёва...Можно взглянуть здесь (знаю - Вы не смотрите)...
https://цитаты-из-фильмов.рф/phrases/544/13/
Может показаться обидным. В контексте.
Ничего такого не закладывалось.
Мы здесь не для того, чтобы обижать и обижаться.
Здоровья Вам, Александр Владимирович. Терпения.
Неизменно благодарно, В.К.

Слушай, Базин, у тебя есть мечта?
– Какая мечта?
– Ну, о чём ты мечтаешь в жизни?..
– У меня мечта пальто купить.
– Ну, что это за мечта?..
– Зима на носу, а мне ходить не в чем… Прошлую зиму в куртке проходил, болел всю дорогу…
– Тебе, что, родители пальто купить не могут?
– А, купят они. Отец алименты платит, мать ни копейки не даёт… Считает, что мне не нужны деньги. Она больной человек, в этом нет никаких сомнений… Чего с этим поделаешь…
– Ну, встань.
– Зачем?
– Ну, встань, тебе говорят… На, носи на здоровье.
– Ты, что, сдурел? А ты?
– Мне всё равно в армию скоро. Носи и мечтай о чём-нибудь великом.
Когда я посмотрела этот фильм, Александр Владимирович, то именно эта фраза меня порадовала. Вы представляете, настолько это жизненно. Сколько было нас таких в СССР, мечтающих о дублёнке, к примеру, о машине, о поездке в Париж. Все мысли были заняты тем, чтобы достать по блату то и это. Разве нет? В массовом масштабе. Молодых людей, мечтавших о высоком, было наперечёт. Я часто думаю, кто в этом виноват? Дефицит товаров или дефицит мозгового вещества?) А сейчас это уже не тенденция не думать о высоком , это уже массовый психоз. Иметь иль не иметь? и уже СССР нет тому тридцать лет и три года. А мы все о насущном.     

– ГДР уже давно не существует, но немцы до сих пор делятся на западных и восточных... :о)) – наверно...

PS
a propos, итак, пацан идёт в армию (1986 г.), а до вывода наших войск из Афгана ещё три года...

ага, а мы до сих пор на партийных и беспартийных)

– одна моя подруга в прежние времена наз. себя беспартийной коммунисткой... щаз правда сильно здоровым образом жизни увлеклась, но успехи не шибко впечатляющие... на мой взгляд лучше бы  злоупотребляла... но времена меняют людей и  покрепче... и Наташа (о-о-о-о, тёзка ваша, кстати) хоть и Лев, но не исключение... 

а я, Иван Михайлович,  прочитала реплику автора Виспониады выше и захотелось злоупотребить. Воистину прав был Лессинг, когда написал, что рассуждающая женщина отвратительней румянящегося мужчины)). 

Для мадам Корди из племени ос, представляющей (или защищающей) интересы камердинера Маринелли с субъективными мотивами,) :

 

Ein Frauenzimmer, das denkt, ist ebenso ekel als ein Mann, der sich schminket. Lachen soll es, nichts als lachen, um immerdar den gestrengen Herrn der Schöpfung bei guter Laune zu erhalten. /Барышня, которая думает, так же отвратительна, как мужчина, который красится. Смеяться она должна, ничего кроме смеха, чтобы всегда поддерживать строгого хозяина творения в хорошем настроении (Эмилия Галотти, Лессинг)

 

И сказано не лично Лессингом, а одним из героев его произведений, и не о рассуждениях речь. Хотя, может быть, о Ваших? Вы бы, милая, хоть бы сами попытались понять то, что и о чём Вы пишите... дауш, дауш „некотрые ситуации лишают человека разума, если, конечно, ему есть чего лишаться“.

Яд осы, даже племенной, несмертелен... пожжёт немного и пройдёт. А Вас, видимо, надолго зацепило:)) Ну ничего, и это пройдёт.

Удачи!

Уважаемые коллеги, говорите, пожалуйста, о статье, а не о Лессинге и смежных вещах.

Больше не буду, Александр Владимирович, обещаю.
Я коротко для ГБ: Действие 4-е, явление 3-е, фразу произносит графиня Орсина о себе самой)). И она имеет продолжение: ей  следует только смеяться...)) Совет: цитировать нечитанные книги-дурной тон.
Вот теперь всё. 
 

Вау, память-то у Вас какая однако))), а у меня вот дырявая, особенно, когда читалось почти 50 лет назад. А вот Ваша манера флудить - это действительно дурной тон.

Кто же не знает, про уважаемую графиню, что они философ? (из Лессинга)

Спасибо, Наталия Игоревна.
Кто же не помнит этих слов - "мечтай о чем-нибудь великом".

Я вообще сторонник всякий умных споров. Предлагаю такую концепцию грядущих дрязг:
1) Солженицын - писатель довольно посредственный, не выше какого-нибудь <беллетриста, имя вставить>. да, "Один день Ивана Денисовича" или "Матренин двор" - это хорошая проза, впрочем, не делающая погоды.  Затем Солженицын увлекается темами мелкого пошиба и уходит в "себятину". Отсюда растут корни иноагентов
2) ПОЖИВ хоть немного а стране желтого дьявола, Солженицын, как человек честный и богобоязненный, поумнел и раскаялся. Его идея о перерождении СССР в империю на новом уровне именно сейчас и реализуется на практике
3) мысли о всеобщей свободе жратвы, в том числе и интеллектуальной, - глупость несусветная
Ваш И.Б.
 

"Солженицын (...) поумнел и раскаялся"
Сомневаюсь.

Здравствуйте, уважаемый Александр Владимирович
О том, что мировоззрение Солженицына в конце его жизненного пути изменилось относительно времен "Архипелага ГУЛАГ", мне говорили люди, лично с ним встречавшиеся и интересовавшиеся лично им. О том и свидетельствую в меру своих слабых сил. Можно ли эти изменения трактовать как "поумнел и раскаялся"? Вряд ли без серьезных и детальных исследований об этом можно судить. Мои слова не выше уровня здешних обсуждений и комментов.  

Уважаемый Игорь Олегович,
пишу не ради развития дискуссии, а, напротив, чтобы поставить точку. Вы, конечно, читали его шедевр "В круге первом"? Где якобы положительный герой выдает американцам государственную тайну, а другой, еще более положительный (мудрый и добродетельный старик Спиридон), мысленно призывает американцев сбросить атомную бомбу на Советский Союз.
Допустим, это написано до эмиграции. Но после возвращения Солженицын лично участвовал в создании сериала Г. Панфилова, где эти прелести присутствовали. Едва ли это называется "поумнел и раскаялся".
И давайте на этом закончим. И так слишком много уделено внимания этому национальному гению.