Цинь Гуань На мелодию «Полоскание шелка в горном ручье»

Дата: 07-07-2021 | 18:21:34

Завесы парчовые за слоем слой

                              на вечерней заре я сверну,

За ширмой резной, за изгибом изгиб,

                              нарушает пайбань тишину.

Досадую, с милым разлука горька,

                              оттого ли теперь не усну.

 

Был сон, и летала душа в царстве грез

                               вслед за ним, только слишком далек…

И вижу: уж солнце краснеет, склоняясь,

                               и день, угасая, истек…

На дворик, наполненный трав ароматом,

                               истерзан, слетает цветок.


秦觀 (1049 – 1100)《浣溪沙》


錦帳重重卷暮霞。屏風曲曲鬥紅牙。恨人何事苦離家。

枕上夢魂飛不去,覺來紅日又西斜。滿庭芳草襯殘花。




Алёна Алексеева, поэтический перевод, 2021

Сертификат Поэзия.ру: серия 338 № 162353 от 07.07.2021

0 | 39 | 748 | 09.11.2024. 17:37:36

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []


Алёна! Судя новому переводу наводнение Вас, слава Богу, не затронуло.

Вчера пытался отправить вопросы по переводу, но мой комп. взбесился, видимо, от жары, от которой мозги поехали не только у него... Вечером повторю попытку. :) 

Владимир, наводнение, да, в Европе потоп, а в наши джунгли пришла великая сушь, водяное перемирие объявлено (почти как в Маугли))
а сайт вчера и не работал, зато сегодня еще как работает!
:)

В каких джунглях, Алёна?!  Я в полной уверенности пребывал, что Вы живёте в Германии, потому и беспокоился. Ау, где Вы? :)
Тем не менее, ряд вопросов по переводу. 1. Хочу представить, что за многослойные (?) завесы сворачивает героиня. На даче у меня шторы  от солнца сворачиваются  (скручиваются) вверх натяжение  шнура. Так?
2. Пайбань - что это?  3. В строчке Оттого ли теперь не усну утверждает,  что не уснет. Может, без ли: Оттого я теперь не усну. Но дальше говорится  был сон. Непонятка... 4. Что скрывается за образом слетающего истерзанного цветка?  Могу предполагать, но уж больно у китайцев всё затуманено...



с чего бы это Германия, — Рассея-матушка, куда ж нам без нея. Вы меня с кем-то путаете, Владимир! :)
спасибо за вопросы. в комментариях говорится о художественном приеме, эдаком флешбэке — обратном повествовании: сворачивая (поднимая) шелковый в несколько слоев занавес, лг вспоминает (слой за слоем): что ее разбудил звук пайбаня (музыкальный инструмент наподобие кастаньет), возвращается тоска и вспоминается сон.  отчего она теперь не уснет, или от досады, или взволнованная сном, переживанием, что даже во сне нельзя увидеться с возлюбленным. закат напоминает об уходящей молодости. увядающий (облетающий) цветок —  метафора лг, измученной тоской и досадой. уверена, Вы так и предполагали, Владимир ))

Алена! Мне что, померещилось, - на Вашей странице было место жительство Германия. Посмотрел сейчас - пустое место. Успокойте меня, а то буду думать, что я выжил из ума. А я-то про потоп в Германии...
А может действительно выжил :)).
Спасибо за пояснения. Всё-таки у Ли Цин-Чжао всё было без этих потаённых смыслов, требующих комментария.
Почему-то вспомнились наши поэты андеграунда 60-70-х  - там порой такое накручено ... Даже в последних сборниках Бахыта Кенжеева (очень хорошего поэта) есть стихи, над которыми надо ломать голову - о чём это? Известно, что поэзия это самый короткий путь от сердца к сердцу.

скорее всего, Владимир, про Германию Вы видели на страничке Алеси Шаповаловой, Алеся, Алена, близко ))

могу сказать: если переводы Ли Цинчжао не требовали комментариев, это не значит, что там не было потаенных смыслов. на самом деле, ничего головоломного здесь нет, некоторое своеобразие, вполне понятное. переводы Маршака тоже сильно упрощали Шекспира, но от этого его сонеты не перестали быть поэзий, верно?
:)

Даже если упрощали, переводы, например, знаменитого сонета 66  Ф. Червинского, М.Чайковского, О. Румера и даже Б. Пастернака проигрывают, хотя, может быть, ближе к оригиналу.

дело даже не в точности, Владимир (хотя и в ней тоже), просто большинство читало изначально Маршака, и к его переводам привыкли. но если посмотреть на них пристрастно, окажется, что король-то не сильно одет ))
взять хоть Ваш 66:
Зову я смерть. — к кому?
Мне видеть невтерпеж —
сниженная лексика, разговорное словечко в высоком обличающем стиле, + двусмысленность, в каком смысле невтерпеж: 2. Трудно терпеть, выносить? или 3. Не терпится? ))
безглагольные предложения сильно теряют в динамике, а еще Пушкин говорил: глаголом жечь ))
Все мерзостно, что вижу я вокруг... — прямо все-все?
сравните: все мерзостно или устал от всего этого..
и почувствуйте разницу ))
к каждому переводу можно придраться. по стилю мне перевод Румера кажется более близким (все не сравнивала). а у Пастернака много пастернаковщины.
:)

Алена, попробую ответить на Ваши претензии к Маршаку. 1. Зову я смерть. Лучше умереть, чем видеть мерзости, именно нет сил больше терпеть (невтерпёж). Бывают состояния отчаяния, когда всё принимается близко к сердцу, всё видется в чёрном свете и не хочется жить. Какая усталость! Великие творцы чувствуют всё острее. "Достигнув в подлости больших высот, наш живёт  в греховном ослепленье. Им правит лож, а истина  - в забвенье, и рухнул светлых чаяний оплот" (Микеланджело Буонороти) .
Снижения лексики? А какие словечки мы встречаем у Гамлета?
 И ещё - Цветаева "Отказываюсь - быть. В бедламе нелюдей оказываюсь - жить. С волками площадей оказываюсь выть...Не надо мне ни дыр ушных, ни вещих глаз. На твой безумный мир один ответ -отказ.

именно об этом я и говорю, Владимир, совсем другой стиль. Шекспир не кричит, не негодует, не восклицает — спокойные усталые горькие слова:
Устав от всего этого, я взываю к успокоительной смерти, -
устав видеть достоинство от роду нищим,
и жалкое ничтожество, наряженное в роскошь,
и чистейшую веру, от которой злобно отреклись,
и позолоченные почести, позорно оказываемые недостойным,
и девственную добродетель, которую грубо проституируют,
и истинное совершенство, опозоренное с помощью лжи,
и силу, которую шаткое правление сделало немощной,
и искусство, которому власть связала язык,
и блажь, с ученым видом руководящую знанием,
и безыскусную честность, которую прозвали глупостью,
и порабощенное добро в услужении у главенствующего зла, -
устав от всего этого, я бы от этого ушел,
но меня останавливает, что умерев, я оставлю свою любовь в одиночестве.
Подстрочный перевод Александра Шаракшанэ

выходит, Маршак был великим творцом,
а Шекспир так себе, не очень )))

Ну уж так я не говорил, Алена! Конечно, теперь я вижу,что Маршак внес свой темперамент свою интонацию и что-то обострил, но стихи-то хороши. А вообще, был ли Шекспир? На этот счёт, вы знаете, есть большие сомнения, а Маршак был точно :))

стихи-то хороши, но благодаря кому, Владимир?
как говорится: Все хорошее в переводе — от автора, все плохое — от переводчика ))
и потом,
что значит имя? роза пахнет розой, хоть розой назовем ее, хоть нет, Шекспир же под любым названьем будет тем верхом совершенств, какой он есть. )))

Алёна! Конечно, Шекспир - великий (в действительном смысле, а то у нас развелось тьма великих, как их величают, артистов, художников, певцов и т.д.). Великий переводчик - звучит нелепо, но замечательный  - вполне. Вот разница между автором и переводчиком. А Бёрнс у Маршака тоже
не очень? Чуковский, который разумеется читал и Шекспира и Бёрнса в оригинале, претензий к Маршаку не высказывал.  Но вообще бывает, что переводчик доводит до ума не очень качественные стихи автора, так что хорошее бывает и у переводчика, при том , что он имеет в виду язык читателя.  Так?

Владимир, переводчик, который "доводит до ума не очень качественные стихи автора", на мой взгляд, плохой переводчик. представьте копию Моны Лизы с более пышной прической, или макияжем, или с украшениями на пальчиках и шее. и копиист такой: ну, у Леонардо была не очень качественная прическа, сейчас так не носят. да и бледноватая она у него какая-то, Лиза-то %.)...
Бернс? а давайте посмотрим всеми любимое "В горах мое сердце". сама бы я придралась разве что к комичному "пугаю козу", снижающему возвышенный стиль автора, ну еще к жутковатому "лечу по скалАм", да к скатам (электрическим?) лугов.
но можно почитать статью "Трансформация художественного мира стихотворения Роберта Бернса в русских переводах", авторы А.С. Хачатурова, М. Р Чернышов. там отмечается в частности, что  первая же строка вводит центральную оппозицию: сердце героя находится в Шотландских горах, а не "здесь" (при этом подлежащим является не местоимение "я", то есть не сам герой, а его "сердце"). Так достигается интересный эффект восприятия: читатель подсознательно стремится "перевернуть" образ гор, внеположных герою, и перестроить его в образ гор, которые он всюду носит в своем сердце... Трансформация этих строк в переводе Маршака является ключом к его видению оригинального произведения. Переводчик вводит четкое противопоставление "вверх (горы) — низ" (В горах мое сердце, а сам я внизу). Поэтому, несмотря на то, что образ сердца присутствует, уже неосуществимо "переворачивание" метафоры и создание образа носимых в сердце гор, так как в переводе создается статичный образ гор — герой четко отделен от них пространственно... 
и еще много интересного в этой статье. вот подстрочник оттуда:
Мое сердце в Шотландских горах, мое сердце не здесь,
Мое сердце в Шотландских горах гонится за оленем;
Гонится за оленем и преследует косулю,
Мое сердце в Шотландских горах, куда бы я ни отправился.

Прощайте горы, прощай север,
Родина отваги, край доблести;
Где бы я ни блуждал, где бы ни скитался,
Неизменно я люблю Шотландские горы.

Прощайте, вершины, покрытые высокими шапками снега,
Прощайте, лощины и зеленые долины внизу;
Прощайте, леса и дикие чащи,
Прощайте, потоки и бурно текущие реки.
:)

Пример с Моной Лизой, Алёна, не удачен, я говорил о не очень удачных (простите за тавтологию) строчках поэтов (в основном о советских переводах некоторых южных республик), а в качестве Моны Лизы можно не сомневаться.
Вчера вдруг обнаружил, что из библиотеки пропал Бёрнс в переводах Маршака, но почему-то есть в переводах некого В.Федотова. Нет, уж лучше полураздетый Маршак. А я люблю "Ночлег в пути".
К сожалению, всеми любимого стихотворения не помню, а сверить сейчас не смогу по указанной печальной причине, но найду обязательно. :)

Алена! Во-первых, я вчера слишком круто обошелся с Федотовым, прочитав всего пару переводов. Сегодня посмотрел другие - есть неплохие. Погорячился, виноват.  В подстрочнике, что Вы привели есть строка: Моё сердце в Шотландских горах гонится за оленем.  На мой взгляд, звучит как-то не очень. И разве недостаточно сказано - мое сердце в горах и все ясно - там, а не здесь я  гонюсь за ними. Пусть я буду трижды не прав, но при переводе я как-нибудь это сказал по другому, не изменяя Бёрнсу.
Я вот что подумал. Есть Бах и есть выдающиеся его исполнители - Гульд, Рихтер, Гилельс. Каждый со своей трактовкой исполнения одной и той же музыки.
Кому-то нравится первый, кому-то второй, кому-то третий. Музыковеды ломают копья. Не похож ли на это наш спор о  переводах... :))   





Владимир, про Федотова была целая история.
на Веке Перевода про него пишут: Литературную и переводческую карьеру начал с громкого скандала: в 1956 г. впервые опубликовал в альманахе «Литературный Север» свои переводы из Роберта Бернса, а в 1959 г. в Архангельске издал их авторской книгой. Вторжения в «вотчину Маршака» могли бы и не заметить, если бы в 1963 г. московское издательство «Советская Россия» не переиздало книгу с дополнениями, – вот тут скандал и разразился. Маршак был жив, и, явно защищая интересы друга (похоже, и по другим, нелитературным причинам), на книгу обрушился Корней Чуковский статьей «В защиту Бернса» в «Новом мире». Пересказывать это позорище нет необходимости – в интернете доступна статья Владимира Козаровецкого «Двойной удар», где вся история этого нехудожественного доноса рассказана. Федотов был деморализован, к тому же у него распалась семья; даже дочь Ирина не знает, что произошло с ее отцом после 1967 г...

статью В. Козаровецкого можно почитать здесь: http://perevodchick-x.narod.ru/01.htm

В горах мое сердце в переводе Маршака здесь: http://eng-poetry.ru/Poem.php?PoemId=997

Владимир, а почему бы Вам не перевести стихотворение Бернса по этому подстрочнику?
что касается музыки, Баха (и других классиков) исполняют даже рок-музыканты, но разве они меняют ноты в партитуре?

приведу другой пример, из истории с Чуковским.
в статье Ильи Сельвинского

Неточная точность или просто вольность
Литературная газета / 5 октября 1963
разбирается разбор Корней Иванычем одного перевода Гребнева из кавказского фольклора.
в строчках: «Высохнет земля на могиле моей, и забудешь ты меня, моя родная мать. Прорастет кладбище могильной травой – заглушит трава твое горе, мой старый отец» (подстрочный перевод) Гребнев заменил слово мать и перевел следующим образом:
Под горою укроет могила меня,

И забудет жена, что любила меня.

Насыпь черную травы покроют весной,

И меня позабудет отец мой родной. 
Чуковский оправдывает подобную замену: Досконально зная кавказский фольклор, он (Гребнев. – И.С.), очевидно, пришел к убеждению, что песня о могиле джигита нарушает один из важнейших фольклорных канонов – тот, который требует, чтобы мать никогда, ни при каких обстоятельствах не забывала погибшего сына… образ матери, забывшей погибшего сына, противоречит мировоззрению народа, создавшего песню. 

и Вы, Владимир, считаете такую замену правильной?
:)

Алёна! Сначала о переводе Маршака. Конечно, по скалАм не годится. С козой забавно. Во первых у Бёрнса косуля, они из рода оленьих, а не козьих, мне даже пугаю козу напомнило как растопырив пальцы пугают шутливо детей ( идет коза рогатая за малыми ребятами). Скат меня не смутил, по скату крыши, холма - нормально. Смутило, а сам я внизу - как-то примитивно. Поникшие в бездну леса - вообще непонятно что, у Бёрнса этого нет. Потоков лесных голоса - как-то невнятно, нет "бурности". А вообще, само стихотворение меня не задело, уж извините.:))
Теперь о Гребневе. Но ведь в подстрочнике говорится

о матери, почему автор это допустил, учитывая мировоззрение народа, я так понимаю, что он из этого народа сам. Странно. Потом, у автора не забудет отец, а приглушит горе старого отца. Разница! Интересно, как отнёсся к замене автор, если он жив.
О Федотове. Как раз у меня эта книжка 1963 г. (между прочим 100 000 тираж.). Ещё раз почитал, не всё. Есть удачи, есть неудачи - взвешивать не буду. По мелочи, а их немало, например: Уймись, старуха, поостынь не тарахти минуточку, не так давно со мною ты была совсем не лютою, кормить старалась повкусней... Почему не сказать: не тарахти минуту, не так давно со мною ты была совсем не лютой - хоть какое-то созвучие. Или: Навстречу попался мой милый неверный, открылася рана печали моей. Почему не так: И рана открылась печали моей.
Прочитал Козаровецкого. Ну и ну! Особенно поразило место со "Святочной ночью". Ну что сказать? Не сотвори себе кумира. И вообще печально всё это... А Федотова жаль.
















Владимир, предположу, что все эти минуточки и открылася у Федотова лишь попытка стилизации под народный стиль, к которому лирика Бернса была близка.
отрывок из перевода Гребнева — тоже народная песня.
Гребнев это тот человек, которым перевел Журавлей Расула Гамзатова (Мне кажется порою, что солдаты), наберите в Гугле Наум Гребнев, первая ссылка будет на Википедию, там много интересной информации про него.
:)
(жаль-жаль, что мы не увидим, как бы Вы перевели про сердце, которое гонится за оленем, не изменяя Бернсу.))

Алёна, в контексте всего перевода открылася не органична эта стилизация, а минуточка - какая же здесь стилизация? В последнем случае в переводе он то рифмует (очень приблизительно), то совершенно отказывается от этого. Я и пытался поэтому поправить, хотя бы в одном месте. Байка о том, что Гребнев "Журавлей" написал за Гамзатова ходила давно. Но Гамзатов, кажется, нигде не возмущался по этому поводу...  Что касается Бёрнса, то, мне кажется,
сам подстрочник не очень. Как можно гнаться за оленем, а уж за косулей..., да ещё по горам и лесам я не представляю, а Вы? Выслеживать, подкрадываясь на расстояние выстрела - да. Погоню сердца можно просто заменить хотя бы так: Там, в горах, где я охотился   на оленей  и косулей.
Что касается моего перевода, то литературная общественность вряд ли будет переживать из-за отсутствия такового. :))  У Лиснянской  есть стихи, в которых она пишет о знакомом поэте, переставшем писать, которые заканчиваются так:
На вопросы, чего ж он затих,
Ненавидяще гаркну: - Оставьте!
Вам случалось остаться в живых
Сиротой при усопшем таланте.
Я, не чувствую себя сейчас сиротой, хотя первое время как-то было не по себе, потому что само творчество было радостью, но с возрастом смирился, другим и этого не дано. " Но с благодарностию  - было".

Гребнев "Журавлей" написал за Гамзатова ходила давно.
-- ну почему же, Владимир, тут скорее Гребнев оказался "замечательным переводчиком", как Вы говорите (а перевод далеко не буквальным), да и песня в исполнении Бернеса сделала свое дело..
мы здесь на сайте когда-то даже пытались переплюнуть Гребнева, можно почитать, с чего все начиналось: https://poezia.ru/works/127526  если интересно, там и подстрочник в комментариях есть.

про сердце, Вы говорили "не изменяя Бернсу", увы, это: Там, в горах, где я охотился   на оленей и косулей. -- по-моему, натуральная измена )))
мне образ представляется более мирным в плане: мое сердце гоняется за оленем, следует за косулей (живет там, а не осталось поохотиться). и вообще этот момент кажется ключевым в довольно безыскусном, но наполненном чувством любви к Родине стихотворении.
:)

Если заходит речь о Гребневе и "Журавлях", почему бы не вспомнить и это?
Я, кстати, там выражаю Вам благодарность.

Алена, никак не могу принять сердце, гоняющееся за оленем. Моё сердце осталось в горах - это же, как Вы понимаете, иносказательно. Он вспоминает, что там он гонялся за оленем. Он, а не сердце.  А если бы было не сердце,  а душа (осталась в горах), то душа бы гонялась за оленем? А если бы было всеми помыслами я не здесь, а в горах, то помыслы гонялись бы за оленем? Помните у Высоцкого - "оставляю в горах моё сердце" , а потом бы написал - в тех горах, где  сердце устанавливало палатки, взбиралось по скалам к вершине и пр. Вот я о чём.
Теперь о переводе Лифшица. Я не стану вникать в бесконечные комментарии более учёных людей, чем я ( не иронизирую!). Замечу, что бросилось в глаза. Он пишет в одном месте цепь журавлей, а в другом - клин. Цепь - это в одну линию, а журавли всё-таки летят клином.


Владимир, Вы сами пишете, что Моё сердце осталось в горах - это иносказательно. и тут же приводите примеры в которых предлагаете все понимать буквально.
сердце готово выпрыгнуть из груди, сердце ушло в пятки, сердце горит, сердце летает — Вы тоже понимаете буквально? ))
сердце гоняется, следует за кем-то, чем-то, -- значит мысленно находится там, вместе с кем-то, чем-то, следует за ними, я так это понимаю.
моя попытка не изменить Бернсу: https://poezia.ru/works/162646 ))

Алёна! Прекрасный перевод, без дураков - уж, конечно, лучше Маршака. Почти идеальный. Для меня лучше бы было - лечу за..., слежу за...  Ну что Вам стоит ублажить старого человека. :)). А ушло в пятки и др. Ваши примеры - как раз устоявшиеся конструкции иносказательности, за их набором другое не работает.
О "Журавлях".  Попробую рассудить так. Всё-таки Гамзатов хочет занять место после смерти в строю не солдат, а журавлей, в которых они превратились. Правда, автор, даже если он воевал, не полёг, вернулся с кровавых полей, имеет ли он право? Не странно ли это?  Строй не солдат,  журавлей, которые в полете построились клином. Не надо искать кошку в черной комнате, если её там нет.
Цепь с предлогом в, на и др. пишется с ударением на И - в цепи наших рассуждений, пёс на цепи. Лифшицу напишу.










Владимир, Вы спрашиваете "не странно ли это" читая поэзию? )))
Гамзатов сравнил журавлиный клин со строем солдат (погибших товарищей), это и есть самая натуральная метафора.
сердце пылает, сердце летает, предполагаю, данные метафорические (иносказание -- суть метафора) выражения пришли из поэзии, суть которой -- их множить! так что, извините, Бернсу изменить никак не могу )))

Алёна! Останемся при своём. Может Вам заняться Бёрнсом? Чуковского уже нет, да и посмел бы он :)
Всё-таки журавли не солдаты, а их души...

Алёна, если Вы будете переводить Бёрнса так же замечательно и дальше, то найдутся в защиту и козаровецкие, пусть не с такой серьёзной  фамилией, а попроще, пошутливее...:))

))) это вряд ли, Владимир,
коней на переправе не меняют.
:)

Кстати, вдогонку моему ответу. У Лифшица вроде бы
в бескрылой  цЕпи, а надо в бескрылой цепИ.

Владимир, в их белокрылой цепи -- здесь метафора, которая в оригинале выглядит так:
В их строю мне видится одно свободное место,
Ведь это место приготовлено для меня, да ?
то есть здесь не буквальная стая (клин) журавлей, но она представляется солдатским строем, строй и цепь здесь в переносном смысле.
а ударение в слове цепь плавающее, и в предложном падеже оно, кажется, остается корневым: о цЕпи. не уверена, как с другими предлогами, но если Вы напишете Юрию под его переводом, он несомненно ответит за свое в цЕпи ))

Из любопытства прочитал опус Козаровецкого, рекомендованный Витковским, назвавшим ситуацию с переводами Федотова "позорищем" (это же Витковский, я не ошибаюсь?).
Никакого "позорища" я там не усмотрел, зато уловил отчетливый антисоветский тон этого критического опуса.
Допустим, Федотов был трижды хорошим человеком, а Маршак и Чуковский приятны не во всех отношениях. Но переводы Федотова действительно оставляют желать лучшего. Автор, разгадывая загадку, что же могло заставить Чуковского так скомпрометировать себя, не находит простого ответа: а может, Чуковскому эти переводы в самом деле не понравились?
На мой взгляд, то, что Чуковский писал об Анне Радловой, гораздо хуже, в том числе и в смысле этики (мог бы пощадить память женщины, погибшей в лагере, но ради красного словца не стал: вставил в ту же самую книгу "Высокое искусство".) И он писал много несправедливого.
К вопросу о необъективности, в которой Козаровецкий обвиняет Чуковского. А сам? Отдельно меня умилила его претензия, что Чуковский сделал пересказ "Робинзона Крузо" без религиозных аспектов. А как он себе представлял пересказ для советских детей?
Что же Козаровецкий не вспомнил о том, что Чуковский пересказывал библейские сюжеты?

Что же Козаровецкий не вспомнил о том, что Чуковский пересказывал библейские сюжеты?

— может потому, что Чуковский был лишь составителем и редактором "Вавилонской башни", притом что даже инициатива была не его, а Детгиза.
при этом, он сам признавался: Каждую новеллу я редактировал лишь в отношении стиля, т. к. Библию читал лишь в XIX в. Ее нет у меня под руками. Я ее не знаю. Я несу ответственность только за стиль..
в итоге, из-за идеологического запрета на упоминание Бога в книге довольно было несуразностей, различных исторических несоответствий и стилистических недоразумений, пересказы искажали суть оригинала.

если кого-то заинтересовала тема, приглашаю высказаться :)

Навел справки о Козаровецком. Он, оказывается, преинтересная личность: искатель мистификаций и разоблачитель литературных авторитетов.