Размышления о литературной критике

 (полемические заметки дилетанта)

 

Имея некоторый личный опыт, хочу высказать своё мнение о критике. В своё время я осмелился написать роман, который был удостоен лестной для меня оценки тогдашнего руководителя секции прозы запорожского отделения Союза писателей Украины В. Черевкова и рекомендации председателя отделения П. Ребра в издательство «Проминь». Оттуда мною был благополучно получен отзыв с прямо противоположной оценкой. В нём приводились «неудачные» примеры из текста, которые до настоящего времени неудачными мне не кажутся. Мой рассказ «Лейтенанта Сергеева мать», который в 2005г. был удостоен Диплома первой степени на Международном конкурсе, посвящённом 60-летию Великой Победы, в советское время вернулся из редакции популярного журнала с пояснением, что опубликован быть не может, поскольку редакционный портфель переполнен и, кроме того, рассказ вторичен, что, разумеется, является отпиской, с чем, думаю, согласятся те, кто читал этот рассказ – какой угодно, только не вторичный.

В детстве получил ответ из редакции «Пионерской правды», где мне советовали читать Толстого, Пушкина, Гоголя…  Для такого ответа необязательно быть литературоведом, достаточно просто иметь перед глазами список классиков.

Какие же выводы? Если редакция хочет отвергнуть произведение, можно ответить что угодно, написать любые слова. Можно даже не читать, достаточно посмотреть на потолок. Но это касается работников редакций, перед которыми поставлена задача отфутболить, «не пущать». У них своя политика, их можно понять. Тем более что бывают редкие исключения.

Критики, как и вся прочая пишущая братия могут позволить себе любую манипуляцию словами, помогающую выразить задуманную идею. Журналист может написать, например, так: президент сказал... А может иначе: президент признал… Или даже: президент вынужден был признать… А то и: президенту ничего не оставалось, как признать. Почувствуйте разницу. Разве не так же пишут литературные критики? Анализ творчества какого-либо автора зачастую зависит от отношения к самому автору, от заказа, от «нужности» автора, в конце концов, от сиюминутного настроения самого критика. Вспомним Белинского, который сначала раскритиковал «Горе от ума», а через время похвалил. В чём дело? Сначала не понял, а потом дошло? Поссорился с кем-то? Хандрил, потому что живот болел? Кто-то убедил его, что он неправ? Или просто пересмотрел свои взгляды? Никто не знает.

О какой же объективности да и полезности литературной критики можно говорить? Вообще, убеждён: объективной литературной критики не бывает. Раз это делает субъект, то критика априори субъективна. Как бы критик ни старался быть объективным, всегда его собственное эго будет влиять на стиль, тональность, оценки и пр. Иначе, почему сами критики порой схлёстываются друг с другом с ожесточённостью, достойной лучшего применения? Следовательно, литературная критика, это, как ни крути, просто мнение одного человека с его вкусами, пристрастиями, приоритетами, отношением к личности автора и т.д. А если так, то следует ли расстраиваться, если тебя ругают и радоваться, если хвалят, – ведь всегда найдётся оппонент с противоположным мнением. Читал аналитическую статью, где автор пренебрежительно отзывался об Ахматовой и превозносил Цветаеву. И он прав. По-своему. Можно написать и наоборот. И тоже автор будет по-своему прав. Можно «развенчать» Пушкина или Шевченко… Почему нет, автор так думает, имеет право. Здесь, разумеется, часто играет роль не столько «объективность» оценки, сколько имя критика, его известность, признание, так сказать, авторитет. Однако вспомните Белинского.

Теперь хотелось бы поговорить о комментариях к стихам. Их пишут в основном коллеги. Когда твои стихи так или иначе хвалят, не думаю, что ты захочешь возражать. Автор с похвалами всегда согласен – свойство человеческой натуры. А если критикуют? В подавляющем большинстве случаев автор с замечаниями не соглашается, особенно, если считает оппонента поэтом, у которого огрехов больше, чем у тебя. Он, видите ли, твои стихи хочет как бы «улучшить», а свои его, стало быть, устраивают? Или до своих руки не доходят? Получаются непримиримые противоречия. Не зря в народе говорят о бревне в своём и соринке в чужом глазу. Но это со стороны «обсудимого». А со стороны критикующего? Поскольку душа автора в его стихах, имеет ли критик моральное право лезть в чужую душу и хозяйничать там? Я, например, стараюсь не лезть со своим уставом в чужой монастырь, апломба не хватает и совести, разве что по-дружески, наедине. Разумеется, можно в комментариях указать на фактологическую ошибку, неудачную рифму, «плавающий» размер, но автор это по большому счёту должен знать сам. Что же касается сути, то можно, конечно, предложить свой вариант, но зачем? Один знакомый поэт, разругав моё стихотворение, тут же читал своё – вот-де как надо писать. Но я не могу писать как он, я могу только как я. А какими приёмами пользуется критик, анализируя творчество того или иного автора? Как вышеупомянутые журналисты – можно так, а можно эдак. Например, можно обвинить автора в пошлости, в пренебрежении к общепринятым нормам морали. А можно похвалить за смелость, за то, что тот решительно выходит за рамки общепринятого, что он честен, что он говорит то, что думает, не обращая внимание на ханжескую мораль. Можно сказать о пронзительности в пейзажной лирике, а можно о том же сказать, как о наборе банальностей. Можно «налепить ярлык графомана», а можно сказать о мечтательной романтике вкупе с хулиганским авангардом. Бумага всё стерпит. Это было бы забавно, если бы не было смешно.

Можно всё. Причём известно, что критиковать, поучать других, как следует творить, гораздо легче, чем учить на своём примере. В последнем случае нужен талант, а здесь достаточно иметь просто собственное мнение, пусть даже не «отягощённое» специальными знаниями, чувством слова, хорошим вкусом. «Я думаю так» – этой формулы достаточно, чтобы изрекать поучения. Пишут: слабая рифма, слабая строчка и тому подобное. Может, это так и есть. Будем работать, будем совершенствовать. До каких же пор? Пока именно этому оппоненту не угодишь? А вдруг после шлифовки другой предъявит те же обвинения? Если всерьёз принимать все эти замечания, то можно всю жизнь трудиться над одним произведением, совершенствуя и шлифуя его без конца. Всегда найдётся доброхот, который порекомендует ещё более улучшить – ему, видите ли, так кажется.

Из всего здесь написанного логически вытекает, что критика вообще ничего не стоит, да и не нужна вовсе. Не знаю. Для чего и для кого критика? Для авторов? Для коллег? Для литературных эстетов? Иначе, зачем используются фразы типа «подобная дефиниция содержит в себе скрытый оксюморон»? Или: кольца асиндетона, «встречаются хиазмы и амебейные композиции», «случаи драматического солецизма»…

 Авторы чаще всего с критикой не согласны (если она, конечно, не хвалебная), для воспитания новых поколений поэтов – этой важнейшей на сегодняшний день задачи (ха-ха!) – она тоже вряд ли пригодится, ибо начинать творчество с изучения критической и аналитической литературы, это всё равно, что начинать изучать чужой язык с изучения грамматических правил вместо того, чтобы научаться говорить. Наблюдая разборы стихов на различных литературных тусовках, убедился, что многие авторы так и не учитывают многочисленных, хотя и однотипных, замечаний коллег, и повторяют из года в год одни и те же ошибки. Напрашивается вывод: если человеку дано, он будет поэтом, если не дано, сколько ни учи, ничего не получится. Любой вдребезги раскритикованный, даже обвинённый в графоманстве, имеет право утверждать, что эти замшелые и не видящие дальше своего носа коллеги его не поняли, что его новаторство, отбрасывание всяких норм и правил стихосложения поймут только более продвинутые потомки. А вдруг он прав? Тогда зачем критические разборки и ссоры? Тогда любой пишущий – Поэт, даже тот, кто пишет: «с Новым годом поздравляю и от всей души желаю…».

Поэзия – не математика, где всегда можно доказать свою правоту с помощью формул или цифр. Здесь во главе стоит Его величество собственное мнение. Кстати, ведь есть попытки создать систему оценки стихов. Но что-то не вижу, чтобы ею критики пользовались. Может, потому, что, применив её, критик получит в итоге совсем не то, что он хотел сказать, восхваляя или понося автора? Я не верю в справедливость подобных систем, как, впрочем, и в то, что чужое мнение так уж способно помочь. Вот после смерти поэта – пиши не хочу, автор уже не сможет возразить. Иначе не миновать беды, ибо критик порой приписывает автору такое, что тому и в голову не приходило. Его то объявляют пророком, то приписывают ему тайную, зашифрованную борьбу с режимом, то делают его жертвой таинственных интриг и т.д. Остаётся только что перевернуться в гробу. Высоцкого, я читал, назвали предтечей распада Советского Союза. Если бы «загнил» капитализм, предтечей назвали бы ливерпульскую четвёрку. Предтечей Октябрьской революции можно бы назвать, скажем, Н.А. Некрасова, почему нет? Да кого угодно, лишь бы эффектно. Бывает, критик считает одинаковые звуки в строчке и восхищается звукописью, а у автора это получилось случайно, само по себе.

В заключение скажу, что мне нравятся стихи, которые берут меня за душу, за сердце, иными словами, трогают меня. Даже если там рифмы могли быть лучше, строчки сильнее, размер точнее… Ведь это всё, согласитесь, действительно вторично. Если, конечно, перед вами Стихи. И чужое мнение в данном случае меня не интересует. Если же стихи меня не трогают, то зачем пытаться угадать, что хотел сказать поэт? Это просто «не мои» стихи. И я сам определяю Стихи передо мною или нет. Но тогда вообще зачем критика? Заколдованный круг?

Евгений Гринберг, 2017

Сертификат Поэзия.ру: серия 1366 № 128273 от 03.07.2017

1 | 26 | 1768 | 17.11.2024. 19:44:06

Произведение оценили (+): ["Вячеслав Егиазаров"]

Произведение оценили (-): []