К. И. Галчиньский. Как умру я и лопаты стукнут

Ай, да, Валентин Литвинов! %.)..

хороший перевод. Валентин.
жаль только схема рифмовки нарушена.
ещё бы убрать висящую за лацканом ладонь (жуткое дело).
и хотелось бы узнать, почему прохожий "не чует ног" от света месяца, ведь "ног (земли) не чуять под собой" - это "о том, кто бежит в состоянии волнения, радости, а также о том, кто очень устал от ходьбы, бега"?
так, - куда бежит прохожий?
и поясните, плииз, почему прохожий, если "не узнав, что это я свечу ей."? тогда уж - ему - прохожему. или прохожий это прохожая? ей - кому?

а в остальном, всё хорошо

Здравствуйте, Валентин.
Неоднозначное впечатление от перевода.
Начало Вы очень хорошо решили. Это такая дословность, которая необходима, ею задается все настроение. Есть маленький нюанс - между стуком лопат и прорастанием травы не хватает "потом", чтобы одно от другого отделить во времени, но это здесь не так принципиально, по-моему.
Немного, как мне кажется, прямолинейно и от этого вызывает вопрос возможность серебрения белой краской. В оригинале это более тонко и трудноуловимо для перевода. Но и это можно, наверное, отнести к разряду придирок.
А существенно на мой взгляд то, что грамматически выходит, что светит он не любимой, а - ладони. Ну и согласна с Аленой, что не очень удачное выражение - ее "за лацканом повесить", поскольку понятно, конечно, о чем речь, но попутно рождает другие образы.
Но если бы Вы внесли правку в последнюю строчку, чтобы ладонь перестала быть объектом освещения, это был бы очень хороший перевод - так я думаю:)

Многое удалось. Кое-что - лучше чем мне. Но кое-что - не очень хорошо. Разбор устраивать не буду, поскольку никогда этого не делаю. Ряд толковых замечаний уже высказали предшествующие комментаторы.
Для удобства читателей привожу примерный подстрочник оригинала.

Рифмовка:
ab ab cc de de ff

Когда умру я, и стукнут лопаты,
и трава потом вырастет на могиле,

я в образе месяца вернусь под твоё окно,
буду рассказывать тебе сказки,

но сначала посеребрю твой дом в белый цвет
такой серебристой, безукоризненной краской.

Сентябрьская ночь также рассеребрится,
ночь, улица и эта тень на стене,

и прохожий скажет: "А месяц-то
сегодня светит как-то необычайно",

и положит руку себе на сердце,
не имея понятия, что это я так свечу.