Дорогие друзья, авторы и читатели сайта «Поэзия.ру»!
Вспомним сегодня - в 10-ю годовщину ухода - замечательного автора нашего сайта Владимира Георгиевского (Амельченко). Даже не верится, что столько лет минуло, а голос Володин звучит, памятны наши беседы, комментарии, добрые напутствия. По прошествии этого срока могу сказать, что он из тех, кого очень не хватает здесь сегодня, его человеческое место на сайте не занято. Именно человеческое. Поэтов, творческих личностей немало - разных, ярких, мыслящих нешаблонно, представляющих современный литературный процесс во всем его разнообразии, с непростыми характерами, судьбами и отношением к коллегам, если можно нас с вами так назвать. Но всё чаще стали звучать здесь слова, как пощечины: «идиот», «графоман» и пр… Уходит доброжелательность и понимание по большому счету общего дела сохранения и приумножения культуры.
Владимир собирал, подтягивал к какому-то здоровому уровню общения, участия и взаимоуважения в непростой творческой среде… Речь не о комплиментарности, а о сотрудничестве. И его любили, и не только здесь, на сайте, но и друзья, семья, сослуживцы.
Он ушел в 2013-м, ему было всего 54 года, долго и тяжело болел, но мало говорил об этом, поэтому его уход был такой горькой неожиданностью. О том, как он страдал перед смертью, я узнала только после его ухода - от его жены Светланы. Есть, думаю я спустя эти 10 лет, полный скорби для нас, но мудрый промысл в том, что он ушел именно тогда, но нет никаких сомнений в том, как бы он отнесся к последующим событиям.
Не хочу повторяться, поскольку почти сразу откликнулась на кончину Владимира в «45-й параллели», где была еще при его жизни создана страничка (в рубрику «Память» меня пригласили позднее). Поэтому даю ссылку на страницу в нашей рубрике, посвященную памяти Владимира Георгиевского, который одним своим присутствием, искренней и честной позицией - напоминал о созидательной силе творческий дара, который сопряжен прежде всего с талантом быть и оставаться человеком в любых, даже самых тяжелых обстоятельствах…
Светлая ему память!
Страница Владимира
Георгиевского в рубрике "Память"
Щётово – Дебальцево
Федоровскому Владимиру Георгиевичу
Светофоры, перегоны.
Пассажир транзитный я
Сквозь Донбасс, где терриконы –
Карточки визитные.
Еду папиным маршрутом:
Щётово – Дебальцево.
Верю в то, что отыщу там
Две родные станции.
На одной со старым дубом,
Как своим товарищем,
У могилы деда буду
Я грустить на кладбище.
А потом на “дизель“ сяду
И в другую сторону…
До кладбищенской ограды
Путь и там проторенный.
От Луганска до Донецка
Стать пришлось скитальцем мне.
Где ж ты, смех счастливый детский?
В Щётово? В Дебальцево?
Письмо убитого солдата
В. Песошновой
Ты представь меня в тесьмой
Убранной сорочке,
И прочти моё письмо
Без единой строчки.
Я послал его тебе
Не привычной почтой,
А “журавликом“ с небес
Тихой майской ночью.
Накануне днём в бою,
Выполнив присягу,
Получил из пуль струю
На краю оврага.
Как игристое вино
Два раза не брызнет,
Так и мне уж не дано
Вновь вернуться к жизни,
Той, что кончилась вчера
Посреди концерта
Молодого песняра
Бешеным фальцетом.
Мы не властны над судьбой,
Но не плачь, родная,
А живи и знай: с тобой
Буду впредь всегда я.
Тёплым летним ветерком,
Скрипнувшей калиткой,
Свежесорванным цветком,
Старою открыткой.
И воскресною свечой,
Что поставишь в Храме,
Ты, как сказочным ключом,
Дверь откроешь в память.
Утро Екатеринбурга
Исторического сквера
Чуть размытые черты.
Ночь бесшумно, как пантера,
Ускользает сквозь кусты.
И пока скрывают солнце
Разномастные дома,
Как льняное волоконце
Над водой висит туман.
Сонный камень не разбужен
Стуком тысяч каблуков,
Но уже заметны в лужах
Силуэты облаков.
И прозрачная прохлада,
В кою град был облачён,
Изгоняется нещадно
Первым солнечным лучом,
Возвестившим, что светило,
Наш небесный драматург,
Пьесу новую открыло:
Здравствуй, Екатеринбург!
Благодарю, Надя, за память и отклик. Да, это был всамделишный редкий друг, мы мало успели пообщаться по скайпу, но письма его до сих пор перечитываю и подзаряжаюсь - чуткостью и доверием ...
Наверное, тут никого и не осталось, кто бы помнил Владимира, иных уж нет… Но тот период, когда мы с Вами пришли сюда, был очень плодотворный. Помню, как Владимир трогательно опекал Петра Боровикова, словно было предчувствие, что он скоро уйдет. Были очень искренние люди - Дмитрий Ильин (обязательно нужно его вспомнить), да даже возмутитель спокойствия АС - Александр Денисов (где-то за год до его смерти столкнулась с ним нос к носу на Пасху в огромном новом храме Сретенского монастыря - а там тысяча народу), Василий Пригодич - благороднейший старопитерский дедушка Кот с его неизменным "блестяще!", Ира Сидоренко, трагически погибшая, - все уже не с нами…
Эту краткость жизни нужно всегда иметь в виду.
И встреча с Володиным сыном в Москве, и эти чудесные дары... Щедрый был человек, очень благодарный. Совершенно не ощущалось расстояние между нами. И никогда не забуду его мудрые уроки и предостережения. Прекрасно разбирался в людях, обладал невероятной интуицией и важным опытом.
И в то же время во всех этих литературных делах был наивен по-детски…
Мне давно очевидно, что от человека остаются не стихи, не вот все эти тиражи, созданные с избытком и пылящиеся в комнатах или на складах. А то, насколько мир стал светлее от присутствия этого человека. Его труд совсем другого свойства.
Вторую книгу друзья ему издали уже после смерти, а в первой памятны коллажи из фото. Вполне профессионально - со вкусом и любовью. Не сам он хлопотал об ее издании, что важно.
Со Светланой мы тоже пусть не так часто, но
поддерживаем связь, поражаюсь ее стойкости и оптимизму, благодаря которым она и
победила свой недуг, равняюсь на нее. Люди со стержнем. И свеча их горит!
Есть неразгаданная тайна
в дрожащем
пламени свечи.
Закономерно и случайно
к нему
стремление в ночи.
Здесь темнота скрывает тело –
земную нашу скорлупу,
И размываются пределы,
и в бесконечности тропу
торит
Божественная сущность.
Она невидимой рукой,
врачуя
суетные души,
Приносит сладостный покой.
Да, Оля, такие люди, как Володя, делают жизнь светлее и лучше. И счастье встретить их, общаться с ними. И происходит что-то похожее на диффузию металлов, взаимообогащение новыми элементами, качествами. Поэтому наши друзья и остаются с нами - они в нас.
Спасибо, Оля. Мне понравилось.
Надя, надо было прокомментировать, а сил вчера уже не осталось. Мне показалось созвучным моменту, Володе бы тоже понравилось.
Рано ушедший автор - Андрей Крючков, в основном композитор (замечательный мелодист), популяризатор хорошей поэзии, пел на стихи Соколова, Жигулина, Кублановского, Самойлова и мн. других.
Я всю жизнь пытаюсь сделать хоть маленькое добро ради добра – и у меня не получается. А у Владимира Георгиевского получалось...
Царствие Небесное!
+
Аминь, Сергей! Мой поклон за память и доброе слово о Владимире Георгиевском.
Но добро у Владимира было непростое. Он никогда не путал смирение и беспринципность.
В нем было что-то фронтовое, хотя он был совершенно мирный человек, а я знаю эту среду - выросла среди фронтовиков, друзей матери.
Царствие Небесное Владимиру и вечная память.
Да, почему-то, когда вспоминаешь хорошего человека, светло на душе. +
Светло и грустно... Хорошо, что он был в нашей жизни! И непостижимо незаметно менял ее...
Спасибо за память, Александр!
Владимир Георгиевский это особая страница сайта Поэзия.ру. Человек, который пытался создать нормальную доброжелательную атмосферу на сайте и создавал её, в то время, как некоторые её обитатели усиленно делали своё чёрное дело - сеяли зло, распри, занимались травлей. Он противостоял им всей своей человеческой мощью и защищал тех, кто попадал под удары. Это был человек редких душевных качеств и исключительного благородства.
Володя Георгиевский был моим читателем и почитателем. Мы с ним переписывались и перезванивались. Поддерживал он меня невероятно и внушал веру в себя. Он оставил на моей странице много отзывов, умных и тонких отзывов, отражающих самую суть произведений. Он умел воспринимать поэзию.
Володя, я всё-всё помню и буду помнить, пока жива!!!
Ну, давайте, вспомним.
Владимир Георгиевский до сих пор является рекордсменом сайта по количеству читателей каждого стихотворения. В абсолютном отношении он, конечно, проигрывает Кабанову, но совсем чуток. Эта катавасия так и осталась без расследования со стороны администрации сайта.
К замечательным фактам биографии этого великого - вне сомнений - поэта нужно добавить службу секретарем ВЛКСМ уральского трансформаторного завода, затем замом секретаря парторганизации этого завода. В силу незаурядного ума через год он уже работал начальником созданной внешнеторговой конторы - гнал уральские трансформаторы за рубеж (по цене металлолома). Было ему тогда 31 годик..
Вот г-жа Пахомова в панегириках называет Георгиевского "бескомпромиссным" товарищем. Вот и я такой. Если умру, Оля, не надо обо мне ничего писать.
Когда-то (давно) я подметил на Поэзия.ру эту аномалию. На переводах я проверялся. Увидел перевод, прочитанный 10-ки 1000-ч раз... Сделай свой - проверься. Нет - не читают.
Теперь-то я не удивляюсь... Владимира, положим, на Стихи.ру почти не читают. Почти совсем.
А как прочтение связано с достоинством поэтическим... Это да - это вопрос.
Владислав, ничего не поняла из Ваших последних реплик.
НИЧЕГО.
Вопрос о количестве читателей на стихах Владимира Георгиевского, действительно, заслуживает внимания.
Вопрос этот Александр Ивашнёв поднимал давно, ещё при жизни Владимира Георгиевского. Владимир был возмущён подозрениями в какой-то якобы его личной причастности к этому несметному количеству читателей. Он сам к этому отношения не имеет, уж точно. Но, к сожалению, вопрос остался в подвешенном состоянии, никто в этом не разбирался и разбираться, видимо, не намерен. А проблема требует очень серьёзного отношения к себе, случиться она может на любой страничке с любым автором, дутые читатели никому не нужны, но главное - как бы это не привело к техническому сбою на сайте.
Ну, и нормально, Вера.
Никаких проблем в поэтическом измерении нет.
Или они надуманы.
Или искусственны.
Или случаются не с нами.
Открою Вам маленький секрет. Каждый текст можно поставить заново.
Число читателей - всего лишь фиксация интереса к написанному.
Владислав, опять не поняла, что нормально?
Речь идёт не о поэтической стороне вопроса, а о технической. Может быть, это работа хакеров?
Нормально, Вера, вспомнить хорошее.
Повторяюсь... Я не моралист ни разу.
Повторяюсь... Каждый текст можно убрать. И снова поставить.. Их у Автора всего 35-ть.
Проблемы нет.
Позиция, за отсутствием предмета, не обсуждается.
Владислав, витиевато Вы изъясняетесь.
Я ничего не понимаю в ваших речах.
Я пытаюсь разобраться в самой ситуации.
Вы предлагаете сделать переустановку произведений.
Но и после переустановки проблема с читателями может остаться. Надо искать причину этого явления.
А причина хитрая - прехитрая....
Извиняюсь, Вера.
Беспредметное обсуждение... Что здесь витиеватого - не знаю.
Однажды я видел обсуждение того, как мог литературный чиновник опубликовать под своим именем стихотворение поэта - инвалида... Витиеватое было обсуждение.
Или такое - однажды куратор конкурса переводов - на просьбу опубликовать работы конкурсантов - ответил мне: Чего ты хотел, мальчик?.. Маститые литераторы съели остальных... И не показал. Это было витиевато.
Повторяюсь... Убрать и заново поставить текст - запустить счётчик прочтений с нуля.
Показать Вам на любом моём тексте - пожалуйста.
Выбирайте текст. Могу выбрать сам.
Мне, Вера, сказать-то и нечего.
Смотрите на ленте - Поль Верлен. ...назад не беру... (Владислав Кузнецов)...
Два прочтения. И оба мои.
Владислав, что непонятного-то?
Вы предлагаете убрать и заново поставить текст, запустить счётчик прочтений с нуля, но Вы уверены, что ситуация c количеством читателей не повторится? А я не уверена.
На этом прекращаю наше беспредметное общение.
Постарайтесь вести беседу так, чтобы Вас понимал собеседник, и самому понимать человека, с которым беседуете.
Всех благ.
Спасибо, Вера.
Не обижайтесь. Я постараюсь.