ОДЕН-БЛЮЗ (ОДЕН)

ROMAN WALL BLUES.

Over the heather the wet wind blows,
I've lice in my tunic and a cold in my nose.

The rain comes pattering out of the sky,
I'm a Wall soldier, I don't know why.

The mist creeps over the hard grey stone,
My girl's in Tungria; I sleep alone.

Aulus goes hanging around her place,
I don't like his manners, I don't like his face.

Piso's a Christian, he worships a fish;
There'd be no kissing if he had his wish.

She gave me a ring but I diced it away;
I want my girl and I want my pay.

When I'm a veteran with only one eye
I shall do nothing but look at the sky.


БЛЮЗ РИМСКОЙ СТЕНЫ.

Полощется влажными вЕтрами вереск,
Я вшив. Я простужен. Но цезарю верен.

КапЕль-барабан разжигает кураж,
Я - Римской Стены несгибаемый страж.

Крадётся туман, обнимая мне плечи,
Мой сон одинок, а подружка далече.

И скверный Аулус амурную сеть
Сплетает, пытаясь ей сердце согреть...

Но детям Христовым и сети и уды -
Грешнее пасхальных лобзаний Иуды.

Колечко я в кости давно проиграл,
И нет - ни любви, ни кола, ни двора.

Склон лет проведу в ветеранских рассказах,
Уставившись в небо единственным глазом.


REFUGEE BLUES.

Say this city has ten million souls,
Some are living in mansions, some are living in holes:
Yet there's no place for us, my dear, yet there's no place for us.

Once we had a country and we thought it fair,
Look in the atlas and you'll find it there:
We cannot go there now, my dear, we cannot go there now.

In the village churchyard there grows an old yew,
Every spring it blossoms anew:
Old passports can't do that, my dear, old passports can't do that.

The consul banged the table and said,
"If you've got no passport you're officially dead":
But we are still alive, my dear, but we are still alive.

Went to a committee; they offered me a chair;
Asked me politely to return next year:
But where shall we go to-day, my dear, but where shall we go to-day?

Came to a public meeting; the speaker got up and said;
"If we let them in, they will steal our daily bread":
He was talking of you and me, my dear, he was talking of you and me.

Thought I heard the thunder rumbling in the sky;
It was Hitler over Europe, saying, "They must die":
O we were in his mind, my dear, O we were in his mind.

Saw a poodle in a jacket fastened with a pin,
Saw a door opened and a cat let in:
But they weren't German Jews, my dear, but they weren't German Jews.

Went down the harbour and stood upon the quay,
Saw the fish swimming as if they were free:
Only ten feet away, my dear, only ten feet away.

Walked through a wood, saw the birds in the trees;
They had no politicians and sang at their ease:
They weren't the human race, my dear, they weren't the human race.

Dreamed I saw a building with a thousand floors,
A thousand windows and a thousand doors:
Not one of them was ours, my dear, not one of them was ours.

Stood on a great plain in the falling snow;
Ten thousand soldiers marched to and fro:
Looking for you and me, my dear, looking for you and me.


БЛЮЗ БЕЖЕНЦЕВ.

Дворцы и трущобы. Людей - миллион,
И каждый свободою здесь наделён.
Но только для нас тут нет места, мой милый, только для нас.

А земли родные и собственный дом
Мы видим на карте да в сердце своём.
Но только для нас там нет места, мой милый, только для нас.

В церковном подворье, весной, старый тис
Листву обновляет. Но в паспорте лист
Зияет просроченной визой, мой милый, визой фальшивой.

Мне консул рассерженно крикнул в лицо:
"Без визы считайте себя мертвецом!"
Но мы, ведь, с тобой ещё живы, мой милый, мы ещё живы.

Пришёл в комитет, там улыбчивый клерк
Придти через год посоветовал мне.
Как лживы все эти улыбки, мой милый, как они лживы.

На уличном митинге слышится нам:
"Последний кусок - отдавать чужакам!?"
О, это на нас намекают, мой милый, это на нас.

В Европе диктатор нам бросил во вслед:
"Их смерть, всем живым - панацея от бед!"
О, это он нас обрекает, мой милый, это он нас.

Замерзшему пуделю - тёплый жакет,
Скребущейся кошке - куриный паштет.
А мы здесь гонимы и нАги, мой милый, гонимы и наги.

Как горько с причала смотреть на залив,
Где рыбы свободны, их танец игрив.
От берега только лишь в шаге, мой милый, только лишь в шаге.

В лесу - каждой птахе найдется приют,
Там разноязыкие птицы поют.
И песни, и сказы, и саги, мой милый, сказы и саги.

Что может во сне видеть беглый еврей?
Сто тысяч окон и сто тысяч дверей.
Но нет, не для нас они светят, мой милый, нет не для нас.

А нас заметает седыми снегами,
На марше солдаты сверкают штыками,
И в ярости нас с тобой ищут, мой милый, нас с тобой, нас...

Трояновский Игорь Дмитриевич, поэтический перевод, 2002

Сертификат Поэзия.ру: серия 64 № 6402 от 10.02.2002

0 | 6 | 3004 | 26.11.2024. 23:02:56

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []