Поворот колеса Фортуны на улице Пржевальского

Начало и продолжение здесь:

https://poezia.ru/works/161133
https://poezia.ru/works/111987
 https://poezia.ru/works/114663

На Пржевальского закончилась отчаянная борьба с Недугом. Боролись недолго. Дворник Кукин, в глазах которого вдруг неприкрыто мелькнул флибустьерский огонек, погнал жиличек в поликлинику колоться витаминами.

-Что я раб, что ли, галерный - за вами ежедневно двор хлоркой опрыскивать? Да и хлорка нынче кусается - импортная. Так что идите-идите, и если к завтрему справки с печатями из поликлиники не принесете, обратно в ваш курятник не пущу! А кто справку подделает, того посреди двора, прямо на эзотерической чакре лично топором обезглавлю. Не на что будет прычоски завивать. Ферштейн?

Жилички оробели, но их подбадривала Марьиванна, аргументируя свой оптимизм научным мировоззрением. Пошла первой, гордо подняв массивную голову на тонкой шейке.

От передоза витаминами жилички покрылись прыщами, погрустнели, потускнели и постепенно разбрелись кто куда из марьиваниного чертога рационализма и научной мысли.  

Наступило время Мары.. Завыли метели, и редкие прохожие смешно балансировали руками на оледенелых мостовых. Между Гороховой и Пржевальского неожиданно образовалась трещина. Не фигуральная, а буквальная. Еще летом шампиньоны чуток вспучили асфальт, а в лютые февральские морозы он звучно лопнул, и трещина начала расползаться, а вскоре прямо-таки разверзлась. Похоже, пропасть доходила аж до самого Инферно, потому что по ночам оттуда слышался зубовный скрежет, лязг металла и человеческие стоны.

Кроме того, из трещины начали вылезать бесноватые барсуки. Они ошалели от инфернального жара и ломились прямо к дверям марьиваниной коммунальной обители. Лехаим Дзенбаивич был задействован в снайперы и посажен к окну отстреливать барсуков из револьвера, оставленного Смитом в своей комнатке - вместе с ящиками, полными порнухи, и ящиками с пивасом. Сам Смит давно покинул коммунальный уют - сбежал на родину, в пиндосскую пустыню-самару, да там и сгинул. Всем ведь известно, что самара - это такое место, откуда не возвращаются.

Впрочем, от убитых барсуков была немалая польза. Хозяйственная Марьиванна натопила из тушек дорогого барсучьего жира - часть продала на рынке у Сенной, а часть была скормлена Лехаиму Дзенбаивичу для увеличения мужеской силы. Дело в том, что Марьиванна, неосмотрительно порвав со строгим католическим эгрегором, сразу же пустилась во все тяжкие. Юнгианская Тень распутницы не давала бедняге покоя ни днем, ни ночью, и она исступленно грешила прямо на мегалитическом сундуке в коммунальной прихожей.

Лехаим боялся Марьиванны, поэтому покорно вкушал барсучий жир столовыми ложками. Возможно от того, что жир находится в алхимической контре с пивасом, а, может, от чрезмерного дамского пыла Марьиванны он ослаб и неожиданно помер.

-Допился до чертиков. Энцефалопатия головного мозга, - поставила научный диагноз Марьиванна и загрустила. Ни жиличек тебе, ни верного Лехаима...

.....

Как-то ранними сумерками раздался пронзительный звонок в дверь.

-Два раза. Нам, - по привычке произнесла осиротевшая Марьиванна и, шаркая тонкими ножками, поспешила открывать.

Отперев дореволюционный замок, она увидела в парадной странную и по-своему живописную парочку. Мужчина - какой-то помятый и плохо выбритый, но было в нем нечто, внушающее робость.

«Криминальный авторитет», - мелькнуло в голове у ответственной съемщицы, и тут же мгновенно остыли и задрожали ее тоненькие конечности.

Рядом с авторитетом стояла дама с буравящим взглядом, диким начесом, манерно одетая в гипюровую блузочку с рюшами нежно-фисташкового цвета и кримпленовый костюм с люрексом.

-Академик, - представился посетитель, - А это – телка моя.

Подтолкнул даму шлепком по заду и прошел сам в темную прихожую, освещенную лампочкой в двадцать пять свечей, скорбно висящей на дореволюционном пыльном проводе.

-По объявлению. Комнату сдаете? Нам на двоих, окна во двор желательно, чтоб  этих уличных марамоев не видеть. Плачу долларами.

Он достал из кармана канареечного пиджака несколько купюр и передал их Марьиванне.

Ответственная съемщица взяла дрожащей ручкой банкноты. Фальшивые! Но не сказав ни слова, быстренько спрятала их в карман своего легкомысленного стеганого халатика. Кто знает, что пригодится в новом мире. Может, платить придется именно фальшивыми долларами, а за настоящие посадят.

-Расписочку можно об принятии комнаты в пользование? – попросила осторожная Марьиванна. Высшее юридическое образование всегда спасало ее в сложных жизненных положениях.

Академик волосатыми костистыми пальцами извлек из нагрудного кармана элегантную авторучку «Монблан» и поставил размашистую подпись: Гиацинт Андрей Петрович.

Дама тоже потянулась подписываться. Напряженно подумав, вывела красивыми кругленькими буковками с завитушками: «Баронэса».

Академик глянул на подпись, и по порочному лицу его пробежала болезненная судорога. Нервно исправил: «Баранесса». На зоне он славился своей ученостью, начитанностью и даже писал любовные письма на волю в стихах - по просьбе сокамерников. Платили ему планом и жирными хабариками.

-Все иноязычные окончания пишут через букву «е», как и наши предлоги, датчанка тупая, - сказал он назидательно и величаво проследовал вместе с Баранессой в освободившуюся после кончины Лехаима комнатку.

Марьиванна повеселела. Какие-никакие, а, все же, жильцы. Без жильцов в наше тревожное время никак. Авось, Академик и стрелять умеет, а то барсуки уже по ночам дверь в парадную скребут своими железными когтями. Весь дермантин обезобразили.

...

Следующее утро встретило Марьиванну сюрпризом. Выйдя на кухню, чтоб попить чайку с карамельками, оставшимися от жиличек, она оторопела: за столом, покрытым кокетливой клеенкой, сидел незнакомый мужчина. Его волосы были седы, как беленый китайский шелк, новенький френч выдавал принадлежность к какой-то колониальной армии. Пробковый шлем с москитной сеткой лежал рядышком, на клеенке в нарядных розочках.

-Вадим Ибрагимович...- выдохнула Марьиванна и опустилась на табуретку, - Какими судьбами?

И тут, оправившись от потрясенья, она резво защебетала: о том, как вампиршу соскребли с асфальта, как по ошибке не сделали вскрытия, и как прикопали за оградкой Смоленского кладбища, не забив осинового кола.

-Жива она, но закатали асфальтом ее могилку, восстать не может. А, наверное, ей и лучше нашего.., - Марьиванна сделала драматическую паузу и жалостливо всхлипнула, давя на чувства Управдому.

-Странно, - Управдом почесал стриженый, поросший густой алюминиевой щетинкой затылок, - я ее в астрале намедни видал. Странно. Ничего не понимаю..

Марьиванна его не слушала, а стрекотала о том, как квартиру на Гороховой продали за бесценок самому графу Владу Дракуле, потому что никто в ней жить не хотел, и что купил он ее исключительно из-за двуспального гроба, еще источавшего легкий, волшебный вампиршин аромат.

-Стоит на коленях и нюхает, нюхает страстно гроб, а потом улетает куда-то. Как-то ходила я к вампиршиной могилке на Самайн, а он там. Зыркнул на меня люто так, осклабился, а глазищи, как два темных адских колодца. Мороз по коже. Встал и пошел по кладбищу ходить-бродить, как пьяный, а на вампиршиной могилке букетик оставил – анютины глазки. Вампирша и при жизни любила... Романтик, а кто бы мог подумать.. Вы поживете у нас? Как записать? Тэнцерштерном?

-Нет, ответил грустно Управдом. У меня теперь другое имя.. Пишите: пан Косяченко. И того.. помалкивайте. Есть ли в вашей богадельне заступ и лопата? Завтра накрывайте аперитив на двоих. Шампанское. Я въезжаю в комнату Смита. Только ящики вынесите, - он брезгливо поморщился, - не люблю я дешевой порнухи. Каким витамином вас кололи? В2? Воняет сильно.

-Это барсучий жир, я уберу. Вам-то не надо, Вадим Ибрагимович, вы и так красавчик, а жилец новый лучше, если поспокойнее себя вести будет.. с зоны... Пожалуй, я барсучий жир в печку спрячу, в дымоход - от греха подальше..

Кохан Мария, 2022

Сертификат Поэзия.ру: серия 1511 № 171871 от 16.12.2022

0 | 8 | 525 | 25.04.2024. 08:45:34

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []