Шарль Бодлер. Лета.

Вот сердце - рви, желанная тигрица,
Исчадья лени дикая душа,
В густую тяжесть гривы, не спеша,
Желаю нервно пальцами зарыться;

Забыться в юбках шалой головой,
И запах твой моих больных желаний
Вдохнуть, как тлен цветочных увяданий,
Как блажь и нежность страсти неживой.

Хочу уснуть! Уйти от жизни падкой!
Я б в этом сне, сомнительном, как гроб,
Бесстыдно и бессовестно взахлёб
Впивал твой торс роскошной меди гладкой.

Верней всего мой жалкий плач молчать
Заставит мгла бездонного покрова,
Твой поцелуй - от рождества христова
И губ твоих забвенная печать.

Я стану впредь в судьбе моей отрадной
Покорно в муках року подпевать;
Невинной жертвой с пылкостью взывать
К судилищу о милости пощадной.

И сок лизать с прелестного сосца,
Глуша свою обиду ненароком, -
Непентес и цикута жгучим соком
Не заточают в камеры сердца.


Le Léthé.

Viens sur mon coeur, âme cruelle et sourde,
Tigre adoré, monstre aux airs indolents;
Je veux longtemps plonger mes doigts tremblants
Dans l'épaisseur de ta crinière lourde;

Dans tes jupons remplis de ton parfum
Ensevelir ma tête endolorie,
Et respirer, comme une fleur flétrie,
Le doux relent de mon amour défunt.

Je veux dormir! dormir plutôt que vivre!
Dans un sommeil aussi doux que la mort,
J'étalerai mes baisers sans remords
Sur ton beau corps poli comme le cuivre.

Pour engloutir mes sanglots apaisés
Rien ne me vaut l'abîme de ta couche;
L'oubli puissant habite sur ta bouche,
Et le Léthé coule dans tes baisers.

À mon destin, désormais mon délice,
J'obéirai comme un prédestiné;
Martyr docile, innocent condamné,
Dont la ferveur attise le supplice,

Je sucerai, pour noyer ma rancoeur,
Le népenthès et la bonne ciguë
Aux bouts charmants de cette gorge aiguë
Qui n'a jamais emprisonné de coeur.




Владислав Кузнецов, поэтический перевод, 2021

Сертификат Поэзия.ру: серия 1265 № 164467 от 24.11.2021

2 | 6 | 668 | 25.04.2024. 01:42:04

Произведение оценили (+): ["Вера Тугова", "Владимир Корман"]

Произведение оценили (-): []


Владиславу Кузнецову
Очень яркий и талантливый перевод, который может с
полным успехом поспорить  с публикуемым в сборниках
преводом Семёна Рубановича. Быть может, только следует
чем-то заменить слова "Избавлен мук..."  ВК

Спасибо, Владимир Михайлович.
Посмотрю обязательно.
Давно с Бодлером возился - года четыре тому.
Какая-то идея была. Примерно - как Азнавура недавно вспоминали фильмом "Азнавур глазами Шарля"...
Т.е. видим картинку с его камеры - смотрим его глазами. 
Так и мы смотрим стихами Бодлера на его жизнь -
Бодлер стихами Шарля... 
Здоровья - здоровья, Владимир Михайлович.
Благодарно, В.К.

Владислав, всегда читаю Ваши переводы - они мне нравятся, хотя я по переводам и не спец. И в данном случае никогда бы Вам не написала, если бы не Ш.Бодлер, поэт, который меня привлекает и сейчас, хотя читала его давно. Запомнился своей, что, наверное, не в духе его времени, какой-то отчаянной дерзостью, своеобразием, желанием иногда поддразнить (и очень открыто) общепринятый вкус общества. Поэт сам в себе и для себя, поэт – «единоличник», предельно откровенный и до безумия правдивый. Таким он мне и запомнился.

Ваш перевод  ст-ия» Лета», как, впрочем, и многие Ваши переводы, конечно, хорош, но , по- моему, не лучше (как отметили у вас на сайте) перевода  С. Рубановича.

На мой взгляд, перевод С. Рубановича более чёткий  и логически выверенный:

начинается и заканчивается «портретом» не только лица и тела, но и души возлюбленной ЛГ.  Здесь (и Вы это хорошо знаете) более не любовь, а  страсть и боль  умного, но безумно уставшего, героя, который сам это чувствует, но не в силах противиться ни жизни, ни роковой своей страсти.

Вы, возможно, усмехнётесь, читая мои рассуждения, но (это только моё мнение) Вы несколько упростили «обзор» души бодлеровского героя, «придвинули» его к теперешним временам, даже в лексике («покорно в муках року подпевать»),  «образили» то, чего не стоило бы так подробно смаковать: «картинка» с гривой, с торсом и пр.

Выражения «забвенная печать», «падкая жизнь»,  «милость пощадная» как-то не очень читабельны из-за их излишней многозначности. « Милость пощадная» звучит как милость площаднАя, хотя и такая бывает.

У Вас, кмк, больше экспрессии, гиперболизации, сексуальности, нарочито усложнённых конструкций предложений, которые тяжелят текст, наполняя его надуманной сложностью там, где этого не должно быть.

В общем, проще  говоря, напустили лишнего тумана, через который обычному читателю трудно пробираться.

Хочу повторить, что это только взгляд со стороны неискушённого рядового читателя, поэтому не судите строго.

Всех Вам благ!

PS  Очень  радует,  что Вы берёте для перевода таких сложных, но неимоверно интересных авторов, а это очень и очень трудно, поэтому какие-то шероховатости, накладки просто неизбежны.

Возможно, что я некоторые Ваши достоинства сочла за недостатки, извините.

Спасибо Вера.
У Рубановича хорошие переводы. Я не отрицаю.
Большие поэты Века Серебра определяли его в несколько развязные новаторы. Из тех, кому вкус неведом. Им виднее. Но его переводы нам близки.
Я бы и не прочь переводить, как он. Только он сделал раньше...А как Брюсов - не хочу. Если примерно по тексту - смотрите:
Сюда, на грудь, любимая тигрица
Чудовище в обличье красоты!
Хотят мои дрожащие персты
В твою густую гриву погрузиться.
Не на грудь. Это не кот-кошка. Сердце вверяет её душе (шекспировский образ чего - любви, конечно).. Страсть у Бодлера к визуализации. У него страсть болезненная.
Жестокая чёрствая душа пропала.
Не простое чудовище, а ленивое.
Не просто погрузиться, а надолго...
Не персты, понятно, хотят - а герой.
И так можно разбирать всякую строфу.
Это очень хороший перевод, Вера. Но идеализировать перевод (любого переводчика любого времени) не стоит. Сравнивать - подавно. Есть несколько переводов у великого - и славно.
Бодлер исповедален. Если переводить не отдельный стих, а постараться передать Авторский стиль, чувственный посыл, внутренний мир - двумя-тремя переводами не обойдёшься. Бодлер - уникальный пример поэтического вознесения над физическим угасанием.
Это опыт телесного распада, опийного улёта, алкогольной прострации и т.д. 
У Рубановича, кстати, кой-какой был. На себя не показывают...
Если попросту - как Рубановичу через сто лет нужно было убедить читателя в том, что это Бодлер.
Так и любому из нас ещё через сотню. Только нам повторяться в сделанном прежде не нужно.
Туман у Бодлера чуть не в каждом любовном стихе.
Я стараюсь лишнего не напускать.
Переведёшь побольше - приблизишься к Автору.
Что не отменяет мотива переводчика. Если у тебя есть возможность выбрать любой стих любого великого Поэта - это же мотив. Чего-то и позволишь себе.
Не летоисчисление - от рождества христова..
Не мольба невинно осужденного - зов пощадной милости...
Надеюсь я не столько упростил Бодлера, сколько попытался распределить его сложность на больший объём его поэтического наследия.
Пока возишься с этим текстом - возможно удерживаешь уже сделанные.
Когда-то я так поступил с шекспировским сонетом.
Мне была интересна сценическая адаптация цикла. Странно считать лучшим переводчиком сонетного цикла переводчика трёх сонетов. С Маршаком история особая. В идеале - переводим Автора: язык, стиль, время и немножко себя. Бывают ошибки всяческие и разнообразные. Утешительно то, что всё можно исправить. Можно сделать иначе.
Не может противиться - у меня этого в Бодлере нет.
У меня человек, определивший подобным образом. В Любви, в Поэзии, в Жизни.
Неизменно благодарно, В.К.






Владислав, спасибо за такой вдумчивый ответ. Между тем мне неловко, что  отняла у Вас много времени, но я отношусь к Вам, Вашим переводам, может быть, несколько

идеально, поэтому    мне обидно и больно видеть,  что Вы где-то, даже чуть-чуть, сплоховали. Я настолько люблю Ваши переводы и размышления по поводу, что ожидаю от Вас  непременно чудесного (смешно, конечно).

Мне приходила мысль  о том, что  трудно переводить, когда уже есть достойные примеры, а повторяться Вы не будете. Чувствую Ваш характер, как и бодлеровский тоже немножко.

Вы пишете о страсти Бодлера к визуализации - тогда  Ваш перевод более соответствует этой « болезненной страсти».

Цитируете  Рубановича, а объясняете своё, скромничаете?

Вот сердце - рви, желанная тигрица,

ИСЧАДЬЯ  ЛЕНИ дикая душа,

В густую тяжесть гривы, НЕ СПЕША,

Желаю нервно пальцами зарыться.

Здесь « нервно» и «не спеша» как-то не очень соответствуют друг другу, хотя понимаю, что Вы хотели этим сказать: «не спеша», видимо, потому, чтобы продлить удовольствие? Да там, у Рубановича, ещё и  «дрожащие персты» -  у Вас «нервно».

Не понимаю строку: « Исчадья лени дикая душа».  «ИсчадьЯ» -  почему « Я» на конце? Это мн . число или род. п.? Я бы  написала так: « Исчадье  лени,  дикая душа». Здесь,  в строфе, 2, даже 3 обращения, после которых напрашивается точка, а не запятая.

Владислав, я не идеализирую перевод С. Рубановича (вообще  предпочитаю не идеализировать что- либо иди кого- либо). Правда, для Вас делаю исключение: вижу,  как Вы любите и знаете поэзию.

Насчёт  «Авторского стиля, чувственного посыла, внутреннего мира» вполне с Вами согласна: и двух, и трёх переводов бывает мало. Наверное, первым переводить легче, а последующим приходится попотеть.

О  «тумане». Я имела в виду прежде всего  вербальность текста, а не Ваше проникновение во внутренний мир героя (с этим у Вас всё в порядке). Короче - меня более смущали язык и стиль.

Ну, пока, «Человек, определившийся подобным образом» !

Не болейте, живите проще, радуйтесь жизни по мере сил!

С уважением и признательностью. Вера.

Добрый день, Вера.
Я не скромничаю - вспоминаю. Это просто перевод.
На четырёх строчках можно растерять многое из авторского текста. Поэтому перевод был определён искусством потерь. Искусство искажений мне нравится больше.
Надматериально, художественно цельно.
Что я написал... Желанная тигрица. Которой герой вручает сердце. Шекспировский образ любви полагает обмен влюблёнными сердцами. 
Сердце в душе возлюбленной.
У Бодлера герой вручает сердце большой хищной кошке. Жестокой (злобной) чёрствой(бесчувственной) душе. Из отсебятины - рви... Хищница получает мясо. Следуя логике отношений героя и возлюбленной.
Ленивое чудовище - исчадье лени...
Исчадье - чудовище из ада. Чудовище увлекающее в ад. Лень - как смертный грех, порождающий подобное чудовище. Сначала я написал химеру. Ассоциативная мифология - убрал. Пальцы дрожащие - персты в размер рифмуются удобно. Пальцы не рифмуются.
За персты меня поругали уже немного. Справедливо.
Причина дрожи понятна. Стресс - комплексная проблема. Но страсть сильней.
У Автора желание надолго погрузить ( неспешно утопить) пальцы в гущу тяжёлой гривы.
У тигриц, кстати, гривы нет. Химерная тигрица.
В наши дни львицы в прайдах научились отращивать гривы. Имитировать рык самца. Химера могущества.
Бодлер понятно не совсем буквально, но тигрица у него химерная. Однако - не львица, не пантера.
В густую плотную гриву медленно нервно зарыться пальцами... Наверное, можно. 
Надолго-  потерялось. Очень жаль.
Я так примерно наболтал логику построений.
Есть и размер, и рифма, и звукопись.. А это порой рамки жёсткие. Собственная писанина едва ли кому может нравиться. Пропасть между идеей и её воплощением. Я так стараюсь не пересматривать. Если буду с Бодлером возиться - постараюсь что-то поправить. Язык и стиль.
У него сонеты красивые. Я многое пропускал.
Спасибо, Вера. По врачам я точно больше не ходок.
Здоровье - пока есть, не замечаешь. 
А потом - поздняк метаться. Нынешних спасателей я уже не полюблю. Будем стараться сами. 
В чём-то можно определиться самостоятельно... Что-то заложено. 
Неизменно благодарно, В.К.