Ничего мне не надо.
Только б желтый октябрь
и последний кораблик –
улетающий лист.
Пусть играет сонату
Шопена хотя бы
мне сегодня седой,
но плохой пианист.
Мне порой по душе
и фальшивые ноты.
Чтобы слышать, как сам 
подпеваю мотив.
Камертоны уже
задрожали в дремоте
и проснулись, каса-
ясь бумаги... И - стих!
Он пошел, словно дождь:
капля к капле – потоком 
он понес на себе
столько старой листвы.
И уже не пройдешь,
и уже я под током
всех желаний и бед.
Может также и вы?
Может, это всерьез
разливается море
той волной, что еще
не изведал никто?
Но ударит мороз,
и снежинками вскоре
покрывается стих...
Лишь дрожит камертон.