Как я делал хаггис

                  Как я делал хаггис

 

            Я занимаюсь Бернсом. Бернс — шотландец. Шотландцы обожают хаггис. Когда эта немудрящая триада выстроилась в моем мозгу, мне тоже захотелось пообожать хаггис. Хотя бы один раз в жизни. Кому-то мерещилась Шотландии кровавая луна. Мне замерещился хаггис.

           25 января, в день рождения Бернса, вся Шотландия под звуки волынки аппетитно поедает хаггис, запивая блюдо шотландским виски. Все остальные дни, впрочем, шотландцы проделывают то же самое, зачастую даже и без хаггиса, но 25 января — это святое. Сглотнув слюну, я решился.

           Что такое хаггис? Прежде всего это овечий желудок. Плюс прочие потроха. Стало быть, надо искать какую-нибудь овцу, которая спит и видит поделиться со мной своим курдюком. Найти ее можно только на рынке. И я пошел на рынок.

           Два торговых места, обложенные бараниной, мне с ходу отказали. Причем посмотрели на меня как на извращенца. Я, в свою очередь, посмотрел на торговок взором расстроенного барана, пролетевшего мимо ворот, и обескурдюченно побрел восвояси не хаггисо хлебавши. Потом я еще куда-то ходил, кому-то звонил, с кем-то договаривался... Но вот ведь овечий потрох! Все бараны словно сговорились оставить меня без искомого блюда.

           С месяц назад, однако, мне повезло. Торгующая бараниной дама приняла мои печали близко к сердцу и начала названивать знакомому владельцу овечьей отары. Лишний курдюк нашелся! О благословенная Шотландия! О великий Бернс! О вожделенный хаггис! Завтра у меня будет желудок и прочие ингредиенты овечьего брюха!

           На следующий день я был на месте в назначенное время. «100 рублей», — сказала мне торгующая дама и выложила на прилавок крепко раздутый и почему-то наглухо закупоренный пакет. «Он не вычищен, — сказала мне продавщица, имея в виду овечий потрох, — и, как вам сказать, немножко...» Она не рискнула оглоушить покупателя словом «воняет» — ведь я еще не расплатился, — вследствие чего избрала более пристойный глагол. Я легкомысленно протянул ей сотню, взял пакет, тянувший кило на 5, и, обалдевший от счастья, потопал на маршруточную остановку.

           Через несколько минут ко мне вернулось самосознание. И я решил позвонить Тане. «Я купил желудок, — радостно начал я, — только...» И осекся. «Что только?» — без никакой радости спросила Таня. «Он не вычищен...» Реакция любимого абонента была мгновенной. «Если ты притащишь домой это...» Таня бросила трубку.

           Было жарко, ради призрачной тени я шел к остановке дворами. Овечий пакет сильно оттягивал руку. Я решил передохнуть. Поставив пакет на землю, я принагнулся над ним и малость поворошил в запечатанном месте. Оттуда возникло такое благо, если не сказать покрепче, воние, что моему взбутетенному сознанию вернулась способность рассуждать. Конечно, я бы мог принести источник моей радости домой. Имею право. Я там прописан. Но ведь там прописана и Таня. Я представил себе самого себя, изгвазданного содержимым овечьего желудка, и ужаснулся представленному. Способность рассуждать обрела способность рассуждать логически. И я рассудил логически.

           Шел я, как уже сказал, дворами, и на моем пути самым естественным образом предстали мусорные баки. Как кстати, обрадовался я и, недолго думая, можно сказать, совсем не думая, зашвырнул полиэтиленовый мешок в помойный бак. Запакованный овечий потрох на прощание обдал меня чем-то овечьим и, увы, не потрошенным. Как бы сборщики мусора, подумал я, не приняли содержимое пакета за расчлененку. И огляделся по сторонам. Иными словами, к моему логическому мышлению вернулась способность осознавать ответственность за совершенные мною поступки. Никого не было. Я облегченно вздохнул.

           Выйдя на проспект, я обнаружил себя перед знакомой пиццерией. Пиццу я там не беру, но кальцоне или хачапури иногда позволяю себе. Так я предал Шотландию не то ради Грузии, не то ради Италии. Но предварительно вымыл руки.

           Главное дело — хаггис продолжает мерещиться! Хоть он и не Шотландии кровавая луна...

 

           3 августа 2017