Романтическая легенда

Я хотел говорить, но слова угасали
в двух шагах от меня. Так летели года.
Но однажды мой голос взлетел по спирали,
и, к нему прикоснувшись, угасла звезда.

Я почувствовал боль. Немота затрещала
и как дерево встала над моей головой.
И лукавая птица листву пролистала,
зачиталась моей обнаженной судьбой.

Я застыл, словно ствол, постигая теченье
сокровенного мира под слоем коры.
И в течение века обратилось мгновенье,
и единственный мир обратился в миры.

Стало в каждом из них для полета просторней,
и сознанье в полете ушло из времен,
и я видел с высот, что мы все – только корни,
заземленные корни без солнечных крон.

Мы застыли, как будто в надежном пределе,
каждым днем утверждая былое вчера,
и обычное солнце – звезду колыбели –
принимали за меру любви и добра.

Я хотел рассказать о светилах полета –
между светом и светом немыслим раскол…
Но людей отвлекала земная забота,
и за тенью своей я к деревьям ушел.

Но я чужд был деревьям, подвижный, не склонный
преклоняться пред каждой осенней бедой…
И высокое дерево с солнечной кроной
я рукой своей вырвал, как волос седой.

Улетела и смолкла лукавая птица.
Только лист и перо есть еще под рукой.
Что поймут по перу любопытные лица,
никогда не слыхавшие птицы такой?

Что поймут по листу, если ветвь улетела,
если крона срослась с невидимкой-звездой?
Эту прежнюю связь и полет без предела
не вернуть ни живою, ни мертвой водой.

Вячеслав Куприянов, 2009

Сертификат Поэзия.ру: серия 1109 № 68458 от 08.03.2009

0 | 2 | 2113 | 17.11.2024. 15:27:07

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []