
Happiness
Ever again to breathe pure happiness,
So happy that we gave away our toy?
We smiled at nothings, needing no caress?
Have we not laughed too often since with Joy?
Have we not stolen too strange and sorrowful wrongs
For her hands' pardoning? The sun may cleanse,
And time, and starlight. Life will sing great songs,
And gods will show us pleasures more than men's.
Yet heaven looks smaller than the old doll's-home,
No nestling place is left in bluebell bloom,
And the wide arms of trees have lost their scope.
The former happiness is unreturning:
Boys' griefs are not so grievous as our yearning,
Boys have no sadness sadder than our hope.
Здравствуйте, уважаемая Наталия!
Сразу оговорюсь, что для меня данный перевод - чистой воды эксперимент. Лишь недавний разговор с Вами понудил меня попробовать свои силы там, где я слишком мало знаю и не имею достаточного опыта. Тут случай особый - практически все о стихотворении Оуэна можно увидеть через конкурсные переводы (ну, может чуть шире, еще и через переводы Лукина).
Вы описываете смыслы стихотворения предельно четко. В ракурсе теории Гаспарова эти смыслы (структуру авторских высказываний в виде зарифмованного перевода-подстрочника) реализовал Клишинский. На мой взгляд, работа очень достойная.
Интересную работу осуществил и Захаров. У него, правда, трехсложный четырехстопник (амфибрахий, скорее всего). А у автора (я на всякий случай перепроверил) именно пятистопный ямб, как в Вашем переводе. Он (Захаров) уложил свои представления о смыслах в заведомо обрусевшие структуры. Именно поэтому у него перевод слишком адаптивный, осовремененный.
Но вот уложить в ямб можно только те образы, которые сюда укладываются. В английском, как известно, гораздо больше слов на единицу текстового пространства. Так что некоторые образы пришлось изменить. Мне жаль, например, авторских "мальчиков".
Так что с Вашими замечаниями я абсолютно солидарен.
Ваш И.Б.
ИСКУССТВО ПЕРЕВОДА...
– известно, в этой жизни счастья нет,
как впрочем нет и многого другого,
и вторит следом за другим поэт,
чтоб испытать желаемое снова.
:о))
Спасибо, уважаемый Иван Михайлович!
– да ладно, Игорь... и для меня это не более, чем упражнение...
вот и тренируюсь, чтобы не разучиться... а ещё говорят, решение кроссвордов
сильно помогает мозги сохранять в рабочем состоянии... :о))
PS
a propos, именно благодаря этому я, когда понял, что пописывая стихи бобра не убьёшь,
не бросил этого занятия... хотя одна книжечка*-то у меня таки есть... :о))bg
меня уверили, что экземпляр* даже в библиотеке Конгресса США хранится... чем не слава?..
чуть не забыл, а вторая, которую переплёл самолично мой землячок-поклонник украшает местную городскую библиотеку... я сам-то правда давно её не видел, патамушта уверен, всё что нужно было прочесть я прочёл ещё в детстве и библиотек не посещаю...
* – КЛОН & КЛОУН a propos, называется книжка-то... за 28$ доступна любому желающему...
подробного адреса не даю, чтобы не было повода обвинить меня в саморекламе... :о))bg
Доброе утро, Игорь! Вот и Вы прикоснулись ко Счастью Оуэна. Это стихотворение и меня до сих пор не отпускает.
Напишу свои соображения по поводу его смысла, как он мне представляется. Во-первых, оно не делится на первую и вторую часть, с моей точки зрения. То есть в условной первой части (до кукольного домика) беззаботное детство, материнская любовь, но потом идёт солнце, звёзды и божественные удовольствия взрослой жизни, которые компенсируют счастье детских дней. В условной второй части идёт сравнение небесного крова и домика для кукол и т.д. , то есть опять возрождаются образы детства. Таким образом, все стихотворение пронизано грустью по утраченному счастью, но условная первая часть даже более трагична: он ставит вопросы, но ответ на них очевиден: мы никогда не вдохнём больше этот воздух, мы совершали проступки, но никогда уже их не искупим, мы больше не засмеёмся, как в детстве, а если и смеёмся, то это скорее самоубеждение. Божественные удовольствия у Оуэна звучат иронично. И в конце концов мы понимаем, что все это :солнце, звёзды, радости бытия не приносят настоящего счастья. Начало второй условной второй части в этом смысле окрашено не в такие мрачные тона. Это констатация факта, что теперь все по-другому. Романтизм детства прошёл. "Великая песня жизни" звучит в контексте заключительных строк, как реквием. Вот с такими мыслями я села переводить это стихотворение.
Теперь о Вашем переводе. Мне не понравилась замена всепрощающей руки на ту, в ком солнца свет. Если прочитать мои рассуждения выше, станет понятно, почему этого делать, с моей точки зрения, нельзя. "Кукольный масштаб" - масштаб слишком техническое слово для этого сонета. И ещё пару слов о щенках. Одно дело, щенячий восторг. Он бы прекрасно вписался в условную первую часть. Но в концовку, где должна быть прекрасная грусть, "щенок" не вписывается. Это, безусловно, моё впечатление, которое может расходиться с мнением переводчиков этого стихотворения.
С уважением,
Наталия