«Ты мне ндравишься, Наташка». Признание в любви.

Тамара Васильевна вслух читала детям про то, как Незнайка сочинял стихи.  

Все дружно хохотали. Мишке особенно понравилось место, где Незнайка и Цветик пытались подобрать рифму к слову «пакля».  

А потом она отвела мальчишек в сторону и шёпотом попросила, чтобы каждый из них выбрал одну из девочек и написал ей коротенький стишок к Восьмому марта. Пусть это будет сюрприз!  

Мишка решил посвятить свой стих голенастой Наташке.  

Вечером он долго что-то бубнил себе под нос и выводил на листке бумаги каракули. Затем, удовлетворённо хмыкнув, побежал показывать папе.  

— Папа, нам в садике сказали написать девочкам стихи к Восьмому марта. Вот, посмотри, что у меня получилось.  

Папа взял листок и прочитал:  

«Ты мне ндравишься, Наташка,  

как висёлая букашка!  

Я тебе слиплю машину

из тсветного плостилина.»

— Что ж, весьма неплохо, — хмыкнул он, — только ты кучу ошибок наделал. Сейчас исправим. И вот ещё что — сравнение с весёлой букашкой твоей Наташке может не очень понравиться.  

— Почему? Она же весёлая!  

— Это хорошо. По крайней мере, не огреет тебя за эти стихи тапком. Или сделает это озорно и весело. Давай в целях минимизации рисков заменим букашку на что-нибудь более подходящее.  

— На что?  

— На рюмашку… — непроизвольно произнёс папа первое пришедшее в голову слово. — Ой…  

Мишкины глаза округлились от удивления.  

— Нет, совсем не годится, — тут же поправился папа.  

— На таракашку! — закричал Мишка.  

— Это, братец, ещё хуже, чем букашка.  

— Черепашка?  

— Тоже не подходит… Замарашка… Что я говорю.  

— Как Лариска Чебурашке! — засмеялся Мишка.  

— Уже лучше. Но я помню, что крыска Лариска Чебурашке не сильно нравилась, хотя, может, он просто очень глубоко прятал свои трепетные чувства к ней. Может, «фисташка» или «милашка». А твоя Наташка умненькая?  

— Да! И хитренькая.  

Папа задумался.  

— Зачем ей тогда пластилиновая машина? Пусть хотя бы пальто из крепдешина.  

— Какая крепдешина?  

— Крепдешин. Это ткань такая.  

— Не хочу я крепдешину дарить. Пусть останется машинка из пластилина. Я ей такую к празднику слеплю!  

— Ладно, хозяин-барин, — вздохнул папа. — Давай тогда разовьём тему про машину:  

«Мишка, ты такой балбес!  

Подари мне мерседес».  

— Не хочу быть балбесом!  

— Я не желал тебя обидеть.  

— Да? Вот и напиши тогда своё имя! — ехидно предложил Мишка.  

— Ладно, без проблем! Сейчас и остальные строчки допридумываем.  

Когда папа оценил то, что у них получилось, он что-то заподозрил (как бы мама не подумала, а мама точно подумает, что это про неё) и забеспокоился:  

— Давай имя девочке поменяем!  

— Нет, я хочу про Наташку. Она красивая.  

— Тогда сделаем текст более нейтральным, — вздохнул папа, но нейтрализация стишка не состоялась, потому что в этот самый момент домой вернулась мама, и Мишка радостно закричал:  

— Мама, мы с папой стих придумали. Восьмимартовский. Папа, читай скорей!  

— Наташ, мы его сперва чуток подправим и уж тогда… — неуверенно пробормотал папа.  

— Нет, папа, читай сейчас же! — нетерпеливо воскликнул Мишка.  

Мама его решительно поддержала.  

И тогда папа неуверенно продекламировал:  

— Ты мне нравишься, Наташка.  

Ручки, ножки и мордашка!  

Я тебе слеплю машину  

Из цветного пластилина.  

— Шурик, ты такой балбес!  

Подари мне мерседес  

Изумрудный!  

— Настоящий?  

— А ещё — от Гуччи плащик!  

— И из золота горшок?  

— Как исполнишь всё, дружок,  

Возьми с полки пирожок…  

Мама постояла в задумчивости, а потом выдавила:  

— И какие строчки, Миша, сочинил ты?  

— Первое четверостишие. Кроме второй строчки.  

— Ну, это заметно. А про Шурика-балбеса, получается, папа. Что ж, самокритично. Только вот в заключительных строчках этот Шурик намекает, что его избранница слишком многого хочет. Как старуха из сказки про золотую рыбку.  

— Так это же про меня и мою Наташку! — закричал Мишка, но мама не очень поверила.  

— Мерседесы, золотые унитазы… то есть горшки… — фыркнула она. — Не претендуем мы… Хотя бы не забудьте на Восьмое марта кое-кому цветы подарить.  

— Ты имеешь в виду бабушку? — уточнил Мишка…