Лежат они теперь на полках морга,

окоченевшие готовы к примиренью,

как будто время есть ещё для торга

найти того, кто приведёт к сплоченью;

для завершенья нужен свой черёд.

Чьё имя дóлжно отыскать в карманах?

И отмывали тщетно каждый рот,

измученный, синюшный, в грязных ранах:

Кошмар не смыть, хоть кожу всю сдери.

Бородки только стали чуть пожёстче,

на вкус охранников – так было проще

не вызвать у лентяев тошнотворность.

В глазах закрытых – муть и иллюзорность

с потусторонним взглядом изнутри.

(Из книги Новые стихотворения, первая часть (1907). Предположительно написано в начале июля 1906 г в Париже)

***

Morgue

Da liegen sie bereit, als ob es gälte,

nachträglich eine Handlung zu erfinden,

die mit einander und mit dieser Kälte

sie zu versöhnen weiß und zu verbinden;

denn das ist alles noch wie ohne Schluß.

Was für ein Name hätte in den Taschen

sich finden sollen? An dem Überdruß

um ihren Mund hat man herumgewaschen:

er ging nicht ab; er wurde nur ganz rein.

Die Bärte stehen, noch ein wenig härter,

doch ordentlicher im Geschmack der Wärter,

nur um die Gaffenden nicht anzuwidern.

Die Augen haben hinter ihren Lidern

sich umgewandt und schauen jetzt hinein.

Aus: Neue Gedichte (1907), Paris, Anfang Juli 1906)