* * *

Чуть навыкат глаза, круглолицый,
Узкий, длинный и с тростью в руке
Император приходит в столицу
В европейском своём сапоге.

На погосте берёзовском кашка
Рыжий клевер, крапива желта…
Где гуляешь, друг мил Алексашка? –
Что казна, если кружка пуста?!

Торговали мы девку Европу,
Колотили мы в кровь корабли...
Поднялись православные гробы
И поплыли до финской земли.

         Серебряный век

Век серебряный, праздность и поза

И какой-то всеобщий бедлам,

Где печалятся Рыцарь и Роза;

Бузины арматы от дам.

И духи те и ранние грёзы

Никому ни за что не отдам…

И оставлю на память я Розу

И вуаль незнакомой мадам…

Сохнет роза в страницах, не колка,

Ткань меж мушками стала желта…

Поцелуй, а-ля клео*, заколка,

Напридуманных лет маята.

*«а-ля Клео де Мерод» - название модной причёски

Красная дрезина

Красная дрезина
Встала на пути:
Жёлтый кран заспинный,
Фары впереди.

За тобою плёлся
Я весь век блажной,
Тосковал-развёлся
С первою женой.

И вторая – сына
Мне не родила:
Красная дрезина
Стороной прошла…

А как отоснилась,
И обрёл покой, –
Вдруг сама явилась
Та передо мной.

        Липа

Неделю-две цвела, душиста.
Я эту пору упустил:
Елея липы золотистой
Я не вдыхал – и я не жил…

Кому теперь вы на потеху,
Былого милые края? –
В Архангельское не поехал –
И жизнь закончилась моя…

Цветы поблекли и опали;
Шмели елозят на полях.
И липа старая – в печали
Неувядающих цветах.