Безумец и Смерть, Гуго фон Гофмансталь (1874-1929)

Дата: 24-05-2021 | 21:09:13


Безумец и смерть

(отрывок)

 

Действующие лица:

 

Смерть

Клаудио, дворянин

Его камердинер

Мать Клаудио

Возлюбленная Клаудио

Друг юности

 

(Дом Клаудио. Декорация 20-х годов 19 века.

Кабинет Клаудио в стиле ампир. На заднем плане слева и справа большие окна, в центре стеклянная дверь, ведущая на балкон, на нём видна деревянная подвесная лестница, ведущая в сад.  Слева белая двустворчатая дверь, справа – аналогичная дверь в спальню, прикрытая зеленой, бархатной портьерой. Слева у окна стоит письменный стол, перед ним удобный стул с подлокотниками и высокой спинкой.  У колонн стеклянные витрины с античными экспонатами. У стены справа комод  в готическом стиле, тёмного цвета, с инкрустацией; над ним древние музыкальные инструменты. Картина в почти чёрных затемнённых тонах, как у некоторых итальянских мастеров. Основной тон: светлые, почти белые обои с лепниной и позолотой.)

 

КЛАУДИО (один. Сидит у окна. Вечернее солнце)

Ну, вот уже последний горный блеск

Во влажности прогретого заката.

Венки лилейных облаков и плеск

Златой над тенью серого агата.

Так мастер древний в вышине бездонной

Рисует небо в облаках с Мадонной.

В индиго-облачных тенях на склоне

Наполненная тень далёких круч,

В зелёно-сером, приглушённом тоне

Сияет, угасая, солнца луч.

О, как близки они моей тоске,

Отшельники на дальнем косогоре,

Все их дары в протянутой руке

Смягчат усталость проблеском во взоре.

 

Чудесный ветер, озорной с утра

Бежит босой; склонившись над цветком,

Напоминает, что вставать пора –

И буйность пчёл, и страсть, и Бог кругом.

Даны всем естество и милость Бога,

Услышать счастье –напрягая слух? –

В желаниях по силе путь-дорога:

Да и в усталом теле – бодрый дух.

Теперь вот тонет шарик золотой

В зелёном море, дальнем из морей,

Прощальный свет зажёгся над листвой,

Мелькая в дымке, исчезая с ней,

Заполнит пляж, где города кипели,

А весь народ в объятиях наяд,

Качающих детишек в колыбели.

Народ хитёр и жадный до наград.

Скользят наяды в тишине залива,

Не расставаясь с килем кораблей,

Гнев остудят морской игриво – живо

Облегчат боль заблудших в мир скорбей.

В том суть и вижу и благословенье,

И всё тоскую: там-то даль виднее –

А пригляжусь поближе – просветленье:

Всё муторно, больнее и мрачнее.

 

По жизни, видно, и влачить истому:

Влечений нет, нет никогда и плача

По переулку этому и дому.

Искать иное – скучная задача.

 

(КЛАУДИО, стоя у окна)

Теперь они огни вот зажигают

В своих постылых узеньких стенах

И в сердце этот скучный мир впускают

С восторгом и слезами на глазах.

Сближает их друг с другом теплота,

Горюют все, когда один помрёт,

А станет кто-то жертвою вреда,

Так утешают…  ну, а я не тот,

Кому найти слова для утешенья.

Они откроют семь замков с любовью,

А мне не вскрыть замки без прегрешенья –

Боюсь испачкать пальцы свои кровью.

 

 

О жизни человечьей что я знаю?

А я каким-то боком приурочен,

Причастен к ней. Но, между прочим,

Всё лучше понимал и понимаю.

Не мне ли знать, небедному сатрапу:

Потери есть и в центре, есть и с краю.

Что толку брать – отдашь другому в лапу.

К примеру вот: что только не имел я,

Но разум был всегда и трезв и светел,

Я никогда не пил хмельного зелья,

И болью настоящей я не бредил.

Один в пути – рыдать? Да никогда!

Природа вдохновляет нас всегда,

И прежде, чем успел бы я вздохнуть,

Найдёт мой ум ярчайшие названья

Всему тому, что есть для порицанья.

Доверья нет – к другим и счастье в путь.

Так вот и скорбь! Изъедена, истёрта

В раздумьях, ОТгорела И ДОтла!

Прижать к груди? – Да и какого ж чёрта!

 

(испуганно)

Уже темно. И транс – не по часам.

Да, да: не время детским мелочам.

И спать пора и я совсем уставший.

 

(слуга вносит лампу и снова уходит)

Вот у меня и свет, меня снискавший.

Бедлам в кладовке и бездушный хлам

Я вижу снова. Помню, изумлённо

С дороги сбившись, я сюда, как в храм,

Бежал от всех, мечтал здесь упоённо.

 

(перед распятием)

К ногам твоим израненным, о Боже,

Припасть стремились многие, на пламя

Молясь Твоё,  Господень Крест возложен

И чудеса вознесены над нами.

Коль вместо жара лёд и тьма в сердцах,

Раскаянье приходит, стыд и страх.

 

(перед старинной картиной)

Джоконда, по причине свыше, ты

Божественно прекрасная на веки:

Загадочна улыбка и черты

Со вкусом терпко-сладким… твои веки

Под блеском грёз…  Так жизнь секреты эти

Раскрыла мне, попавшемуся в сети!

 

(отстраняясь. Перед комодом)

Вы, кубки, вы, чья свежесть ободка

Влекла к себе все жаждущие губы,

И вы, былые звуки-скалозубы –

В иных сердцах вам память глубока.

Отдал бы всё, чтоб к лучшей перемене

Мне с ними вместе оказаться в плене!

 

Работая по дереву, верстак

Запутал форму. Наглым стал ваш знак.

Вы – жабы, ангелы, грифоны, фавны,

Плоды фантазии, пернатые химеры,

Пугающе-пьянящие без меры.

А были некогда полны и чувств, и нег

Живые вещи – это было главным –

Из океана выплыли на брег

И вот на блюде, как икра кефалья.

Напрасно, да напрасно вас искал я.

Я вами увлечён был слишком сильно,

А вы– ну, как изменчивый кумир,

Меняли маски чувства изобильно,

Не обнажая сердце, жизнь и мир.

Роились вы – а я всегда был сир.

Неумолимы гарпии, жестоки,

Влекут их только свежие истоки…

 

Искуственное всё, всё оказалось пленом

Для мёртвых глаз, а им рассветы не видны

И ухо мёртвое не слышит о проблемном –

Вокруг меня и сплошь проклятия одни;

Не без ума совсем и не совсем с умом,

И горе – не беда, и радость – сухарём:

Живу – пока живу, календарём, как дни.

Ещё или уже наполовину пуст, –

Поймёшь, когда в телах живых раздастся хруст.

Не важен сам себе; всё, что меня томило,

Что было в радость мне - и не было и было.

Нет, будущая жизнь дана ещё взаймы

А пустота уже - прелюдия зимы.

 

Вот так в тоске, с любовными тенями

Я путался, по жизни пробиваясь,

Подспудно ждал, мол, встретится мне днями,

Но все плоды вкушал, не наслаждаясь.

К ней повернувшись, я смотрел на жизнь:

Для бега в ней нет пользы в быстроте

Отвага – звон пустой при споре, в ней

Нет боли неудач, удачи все не те;

Бессмысленный вопрос –  ответы не умней;

Так вот и сны неточностями полны,

Важны для счастья час, ветра и волны!

Не потрясён, мучительно умней,

И в гордости своей изнемогая,

Живу я в отлученьи, не стеная,

Здесь, в этих стенах, город мне видней.

Оставили в покое, понимая,

Что я обычнейший среди людей.

 

(входит слуга и ставит на стол тарелку с вишнями, хочет закрыть балконную дверь)

 

КЛАУДИО

Оставь открытой дверь… Что приключилось?

 

СЛУГА

Вы не поверите, наверно, Ваша милость

 

(говорит, как бы сам себе, со страхом)

Теперь в беседке спрятались они.

 

КЛАУДИО

Кто же?

 

СЛУГА

Пардон-с,  того не знаю я.

Толпится там кошмарное отребье.

 

КЛАУДИО

Нищих?

 

СЛУГА

Того не знаю я.

 

КЛАУДИО

Так и запри

Калитку  в сад, где переулок. Ступай,

И спать потом, а мне здесь не мешай.

 

СЛУГА

Мне потому и жутко так. В саду

Калитку накрепко закрыл я. Но…

 

КЛАУДИО

И?

 

СЛУГА

Теперь в саду уселись на скамью там,

Где Аполлон, что из песчаника, стоит.

И парочка в тени. Там, где фонтан.

На Сфинкс забрался кто-то и сидит.

Не видно кто, тис перед ним растёт.

 

КЛАУДИО

Мужчины?

 

СЛУГА

Несколько. Но есть и дамы,

Не нищенки, лишь в старомодном платье,

Как на гравюре медной. Мертвый взгляд

Не человечий, и с такою сватьей

Дороженька прямая только в ад,.

Как будто в пустоту, в тебя глядят.

И ни за что на свете, Ваша милость,

Не захотел бы я такую близость.

Дай Бог, исчезнут завтра утром ранним.

Я, с позволенья Вашего, сейчас

Запру парадную, да и замок

Водою освящённой окроплю.

Не видел никогда таких людей

И глаз таких у человека нет.

 

КЛАУДИО

Делай, что хочешь, и спокойной ночи!

(он некоторое время задумчиво ходит взад и вперёд. За сценой слышатся заунывные, щемящие душу звуки скрики, сначала отдалённо приглушённые, потом всё ближе и ближе и, наконец, отчётливо слышные, как если бы играли в соседней комнате.)

Мотив?

И странно к душе взывающий!

Ужель меня так человечий бред достал?

Возможно, звуки те не знал я даже

И скрипку человечью не слыхал…

 

(остановился, прислушиваясь и прислонясь к правой стене.)

В глубоком долгожданном оживленье

Нахлынула могучая волна

И в бесконечном словно сожаленье

Надежда бесконечная она –

В груди уставшей тихое томленье:

Любимая и мать… и жизнь одна

И в позабытых радостях и в горе –

Преображеньем светится до дна,

Волнует мысли набожно и в море

Младой поры швыряет жизнь меня:

 

Стоял я в блеске красоты нетленной.

Юнец. Весна. Мне думалось: взлечу

Над гранями извечными вселенной,

Тоске моей всё было по плечу!

И вновь походы, и восторг в объятьях!

Тогда светился иногда весь мир.

Звон колокольный, розы в алых платьях

И лучезарный, голубой эфир;

Какими были вещи все, живыми,

И было всё, как будто под рукой,

Как окрылён я был и вместе с ними

Был я звеном живым в цепи одной! 

Я ощущал волнующий мне душу

Поток любви, питающий сердца,

И, как прибой с волной бежит на сушу,

С мечтой моей останусь до конца. 

Звучи, мотив, ещё немного, ну!

И разволнуй душевно мою душу:

Пусть даст мне жизнь хоть искорку одну

И хоть чуть-чуть согреет меня в стужу:

Все тёплые огни, огонь к огню –

Такую песнь не перестану слушать!

Все эти старые, запутанные знанья

Исчезнут с грузом тяжким на плечах,

Поскольку в звуках этих первозданье:

Услышал я в тех детских голосах

Тот чистый звук далёкий, колокольный

Что пел о жизни так, как никогда,

Когда искал я смысл краеугольный

По формам: брать, принять, отдать и дар.

 

(почти неожиданно прекращается звучание мелодии)

Здесь, здесь замолк божественный мотив -

Разволновался я, себя забыв!

Открыл мне чудо-мир бездельника талант.

А он сейчас, поди, сбирает медяки –

Вечерний попрошайка-музыкант.

 

(у окна, справа)

Здесь нет его внизу. Какой же странный!

Где он? Взгляну-ка я в другом окне …

 

(Когда он подходит к двери справа, портьера тихо колышется и в дверях появляется Смерть, в руке смычок, скрипка висит на ремне. Она спокойно смотрит на Клаудио, который в ужасе отстраняется)

Как напугал ты, ужас безымянный!

Играл ты сам, раз скрипка на ремне.

Пришёл ко мне зачем, ты окаянный?

Чтоб дыбом волосы, и холод по спине?

Уйди! Да ты же смерть. Пошто ко мне?

Не страшно! Прочь! Для крика нету сил.

 

(опускаясь)

Меня не держат ноги, душно мне!

Уйди! Кто звал тебя? Да кто ж впустил?

 

СМЕРТЬ

Встань!  Я не ужас, не скелет – герой

Твоей же унаследованной веры –

Из рода Диониса и Венеры

Великий бог души перед тобой!

Когда ты летом на закат вечерний

Глядишь и видишь: пролетает лист,

Вдруг вздрогнешь, знай, что это друг твой верный

Повеял. И мечта и явь сплелись;

Когда в гармонии печаль и радость

И теплотой наполнилась душа

Когда и чудища тебе, как сладость,

И впустишь мир в себя и, не спеша,

Прочувствуешь и к ним в великом танце

Примкнёшь, тогда настал великий час

И всё вокруг увидишь в новом глянце,

Не содрогнувшись больше, как сейчас,

Поймёшь: к тебе я прикасаюсь той

Таинственною силою святой.

 

КЛАУДИО

Кончай. Приветствую, но есть сомненья

 

(с небольшой паузой)

Зачем пришла и эти треволненья?

 

СМЕРТЬ

Я прихожу, когда пришла пора!

 

КЛАУДИО

Заметь тогда: ко мне пришла ты зря!

Листы все перед тем, как воспарить

Высасывают полностью все соки.

Мне рановато: не успел пожить!

 

СМЕРТЬ

Тебе, как всем, в назначенные сроки!

 

КЛАУДИО

Как сорванный цветок на заливных лугах

Довольствуется там лишь тёмным зельем тризн,

Так по воде скользил я в молодых годах,

Я даже и не знал, что так зовётся жизнь.

Тогда… и я стоял у жизненных ворот,

Открытых  для чудес и сладостной тоски

В величественных грозах ярких непогод.

Сложилось всё иначе… и я попал в грозу

И освящён я был и было озаренье:

Свой крест я выбрал сам и сам его несу,

И не всегда мечты находят отраженье.

Заклятье надо мной висит и не покинет.

Я словно погребён и в сумречной тиши –

Застыли чувства все и сердце в половине –

Угрюм я и разбит до глубины души,

Всегда вокруг меня всё сплошь на тормозах;

И мне не удалось, проникнуть внутрь и в суть,

Я Бога не встречал. С волной морской в слезах

 Всё спорят с Богом те, кто ищет в жизни путь,

Пока Бог ниспошлёт на них благословенье.


СМЕРТЬ

Что всем дано, ты получил сполна

Земная жизнь – так по-земному жить.

Дух верный вам (связь эта всем дана)

Парит живой над мёртвыми вещами

В том хаосе, что создали вы сами.

Для вас миры связующая нить:

В саду бурьян и цветик должен быть.

Ужели первой связь тебе открыла?!

Быть связанным – связать: в развязке сила.

Стать храбрым не легко – в час душный, дикий,

Когда во сне стенания и крики.

Одним – усталость, неизбежность скуки,

Другим – тепло от жизни на поруки.
Но зреет всё, и попадёт мне в руки.




Бройер Галина, поэтический перевод, 2021

Сертификат Поэзия.ру: серия 1709 № 161710 от 24.05.2021

1 | 4 | 734 | 29.03.2024. 04:05:40

Произведение оценили (+): ["Владимир Корман"]

Произведение оценили (-): []


Галине Бройер
Спасибо !   Большая и аккуратнейшим образом выполненная интересная переводческая работа.
ВК

Спасибо большое, Владимир! Я очень рада, что Вы с интересом прочли!

Галина, вот Вам походят для перевода именно такие авторы. Смесь романтизма с символизмом.

У Вас "неяды". Правильно "наяды" - нимфы вод. У Гофмансталя тоже Najade.

Благодарствую, Александр! И к разному...по-разному я прикипаю к авторам:) 
За наяд отдельное спасибо, исправила.