Альфред Теннисон. Геро и Леандр

Дата: 06-11-2020 | 16:50:20

Повремени, родной,

Ночь все еще темна,

Шумит прибой, чуть освещен луной,

Все выше и смелей волна.

О, целуй же, побудь со мной! Бьют валы во тьме под стеной,

Гладь голодная не видна.

Поцелуй и не уходи.

Грудь моя на твоей груди

Не теплее ль морского дна?

 

Бьется сердце твое, розовеют уста,

Радость не доверяет глазам.

Чаша мирры уже над тобой пролита –

Воскресит тебя мой бальзам.

Пусть мирра стекает с твоих волос,

Их расчешет волна.

Поцелуев моих нежнее она

И солонее слез.

Леандр, поутру не оставь меня,

Не уплывай, не умри,

Вот и дождь не сумел погасить огня,

Ты еще разок посмотри.

На заре уймется, замрет прибой,

Солнце выпустит саламандр

Поиграть на ковер голубой.

Целуй же, но если ты мертв, Леандр,

Постой, я иду за тобой.

Не уходи, родной.

Иду на голос твой

И восхожу высоко над волной

По лестнице винтовой.

Мрамор влажен. Гремит прибой.

С белой башни звезды видны.

Свет мерцает из глубины.

Леандр, я иду за тобой.

 

 

 

 

 

 

Hero to Leander

 

By Alfred, Lord Tennyson (1809–1892)

 

 

 

 

OH! go not yet my love,                                                   

The night is dark and vast;                                               

The white moon is hid in her heaven above,                     

And the waves climb high and fast.                                 

Oh! kiss me, kiss me, once again,                                              5

Lest thy kiss should be the last.                                       

Oh kiss me ere we part:                                                     

Grow closer to my heart,                                                 

My heart is warmer surely than the bosom of the main.   

                                                                                          

Thy heart beats through thy rosy limbs,                                    10

So gladly doth it stir;                                                       

Thine eye in drops of gladness swims,                             

I have bathed thee with the pleasant myrrh;                     

Thy locks are dripping balm;                                           

Thou shalt not wander hence to-night,                                      15

I’ll stay thee with my kisses.                                             

To-night the roaring brine                                                 

Will rend thy golden tresses;                                             

The ocean with the morrow light                                     

Will be both blue and calm;                                                        20

And the billow will embrace thee with a kiss as soft as mine.       

No western odors wander                                                 

On the black and moaning sea,                                         

And when thou art dead, Leander,                                   

My soul must follow thee!                                                        25

Oh! go not yet, my love,                                                   

Thy voice is sweet and low;                                             

The deep salt wave breaks in above                                 

Those marble steps below.                                               

The turret stairs are wet                                                            30

That lead into the sea.                                                       

The pleasant stars have set:                                             

Oh! go not, go not yet,                                                     

Or I will follow thee.                                                         

                                                                                          




Андрей Гастев, поэтический перевод, 2020

Сертификат Поэзия.ру: серия 1777 № 157727 от 06.11.2020

2 | 10 | 819 | 26.04.2024. 16:56:47

Произведение оценили (+): ["Владимир Корман", "Ирина Бараль"]

Произведение оценили (-): []


В принципе неплохо, достаточно точно. Сохраняется неровность размера, рифмы точные, но вот зачем включать такую отсебятину, как

Солнце выпустит саламандр

Поиграть на ковер голубой.


Причём здесь саламандры? У Теннисона нет этого образа, у него просто - океан, освещённый светом, будет синим и спокойным. Вы думаете, что улучшили великого Теннисона. Решили посоперничать с ним, как говорил Жуковский?:) Не обязательно рифмовать в переводе имя Леандр.

Добрый день, Александр Викторович! Как в советском анекдоте - в принципе все есть, только где же этот магазин Принцип? Улучшать Теннисона я не возьмусь, поскольку чуть хуже владею английским. А величие его уменьшить не смог даже Оден, хотя так старался! Кто теперь читает Одена? Разве что Бальмонт, он все читал и все переводил. А Теннисона не только Бальмонт, но и я время от времени почитываю. Саламандры, конечно, прибежали на рифму "Леандр", куда же им еще бежать? Но появились они вместе с образом, которого нет у Теннисона. Что же делать - не гнать же их обратно? В принципе мог быть такой образ у Теннисона? На мой взгляд, мог - ведь в Принципе у всех все есть. Но читатель вправе заглянуть в другой Принцип. Я только сделал вариацию в отдаленной от оригинала знаковой системе и попытался сохранить чуточку Теннисона, не выплеснуть его вместе с водой Дарданелл.

Андрей, у Теннисона не было нигде никаких саламандр. Проявлять свою неграмотность не надо. К Леандр можно всё что угодно подобрать .И скафандр, и олеандр. Надо не применять слова, которых нет в словаре поэтов, а искать более подходящие варианты. Вы же пишите в заголовке стихотворения автор Теннисон. И читатель уверен, что это  Теннисон написал про солнечных саламандр. Но это не так. Напишите себя автором. И пожалуйста. Зачем обманывать читателя. Я всё время поражаюсь, когда обычные рифмачи настолько считают себя великими поэтами, что начинают корёжить поэтов действительно великих. Соперничать можно, но надо думать при этом. Пример Ирины про Винокурова - не подходит. Ибо Никита не придумал необычных образов, и Эдвард Томас - не так уж и отличается от мастера Винокурова. Но Гастев от Теннисона отличается как мушка отличается от слона. :)

А мне нравится, как Вы посоперничали, Андрей.
Запомнилось без усилия и сразу, давно, как Никита Винокуров посоперничал с Эдвардом Томасом: " И слышу ад, не вслушиваясь в шепот/Такой же тихий, как мои стихи..." ("Осины").

Спасибо, Ирина. У Никиты есть, чему поучиться. "Осины" - замечательная вещь, даже небольшая амфиболия ее как-то не портит. Не хватает нам здесь Никиты. Но к счастью  есть еще редакторы, на своем примере раскрывающие нам тайны ремесла.
Вот Вашего Уилби хочется, однако, запеть сразу на два, даже на три голоса или присоединиться к хору где-нибудь в парке Ковент Гарден...

- «Как, милый Петушок, поешь ты громко, важно!»

- «А ты, Кукушечка, мой свет,
Как тянешь плавно и протяжно:
Во всем лесу у нас такой певицы нет!»
:)

Ирина, ну как можно сравнивать Гастева и Винокурова.Quod licet Iovi, non licet bovi. Вы же знаете. 

 

Увидевши быка лягушка на лугу,
Сказала, такъ толста сама я быть могу,
И чтобъ товарищамъ въ семъ виде показаться,
Влюбяся въ толщину вдругъ стала раздуваться,
И спрашиваетъ ихъ надувшися она,
Подобна ли ее быковой толщина.
Ответствовали ей товарищи, ни мало.
Ответствіе ей то весьма досадно стало,
Вздувалася еще услыша те слова,
Конечно быть толста хотела такова.
До самыхъ техъ она поръ дуться научалась,
Покаместь треснула, и спесь ее скончалась.

Ирина,
Спасибо за столь замечательный ответ. Но это как раз таки можно применить не ко мне (я не стараюсь соперничать с быком (то бишь в великими поэтами и становиться на них похожим). Наоборот, кто мнит себя соперником великих поэтов, старается поправить их, внести свои отсебятины в их поэзию, вот тот надувает себя до их величия. Так что Ваш пример не ко мне. Вот Вы написали

А мне нравится, как Вы посоперничали, Андрей. 

 
Похоже на слова басни  - Подобна ли ее быковой толщина. То есть подобны ли  стихи переводчика оригиналу великого английского поэта :)))  У нас многие привыкли так надуваться, всё считают, что их опусы подобны замечательной поэзии великих мастеров разных стран. И переводят, обычно, великих. Приятно, когда вместе с Теннисоном, Гёте, Верленом и твоя фамилия светится:).

Здравствуйте, Александр Викторович. Думаю, здесь опять имеет место вариативность трактовки поэтического текста. Так для Вас слово "спесь", в котором сконцентрирована мораль басни Сумарокова, является побудительным мотивом переводчика-творца - в отличие от копииста, налагающего кальку на оригинал.  

Я же полагаю, что в первом случае возможны прорывы в поэтический космос, когда перевоссозданное произведение на другом языке может стать равновеликим оригиналу, и стремление к этому я приветствую. И, напротив, нахожу странным объяснение такого стремления мотивами тщеславия.

В то время как результат переводчика-копииста обречен быть всегда бледнее оригинала, т.к. неуловимое вещество поэзии через кальку не переносится. При этом, на практике именно копиисты демонстрируют немалое тщеславие, впрямую заявляя о безукоризненности своих работ, и даже частенько начинают притязать на исключительные права по отношению к тому или иному переводимому поэту.