Рут Падел. Дарвин. Жизнь в стихах. Свиное сало. Сырой лимон. (из гл. 4. Эмма)

СВИНОЕ САЛО

Их первый ребенок, Уильям, родился 27 декабря 1839 года.

Она идет  по темной кромке моря, доверяя

страданиям и утешениям Спасителя:

Но это тяжко. Здесь гинеколог, рядом - акушерка,
в руках - кувшин с водою, полотенца, свиное сало.

В беременности первой женщина страшится медосмотра.
Поэтому присядьте рядом и говорите о других вещах.
Ворота плоти - как неподатливые боги. 

Окрашен путь в цвета дымящегося кала. 

Пусть медсестра проверит положение плода.

Она еще от этого переживает. 

Она горит. Слова беззвучно показываются

на ее губах, как у волшебной  рыбки
золотой, и исчезают снова. 

При наступлении схваток,  на поясницу

положите руку, чтобы облегчить боль.

В этом мистерия любви. Над миром

мрак расправляет свои крылья.
В момент, когда опять начнутся схватки,
введите во влагалище два пальца.

Она старается боль воспринять, как милость,
но это как таран, как гильотина внутри себя.
Удостоверьтесь, что проходы открыты, лобковая дуга
естественна. В ее глазницах пламя; Южной Америки
малиновая  карта.  За нас и за все человечество…

Топор и нож - нащупайте зев матки -
и что-то лезет из нее. Глядит, как акушерка
закутывает в тряпку малюсенькое что-то. 

Ночь за окном - как темно-синие меха аккордеона.

Она пройдет через такое десять раз:

ходить беременной, рожать, и приходить в себя, так
все шестнадцать следующих лет. Она напишет
после пятых родов “ Быть может, мне повезет,
и следующий раз не скоро будет”. Но нет.

Из книги современного акушера Джеймса Бланделла, 1840 год. (курсивом)

                  HOG’S LARD

Their first child, William, was born 27 December 1839.

She’s walking a dark shoreline, trusting

the Saviour’s suffering and comfort:

but it’s hard. Behind the accoucheur,

a midwife with towels, hot water, lard. 

A newly-married woman dreads examination.

Therefore sit by the bed and talk of other things.

Gateways of the flesh like stubborn gods.

Colours of a journey: smoking dung. 

Get the nurse to ask how baby lies. 

This makes her anxious about it.

She’s burning. Words form

On her lips like miraculous fish

bearing a gold ring, and rush away again. 

When a pang comes, put your hand

on the sacrum to relieve pain. 

This mystery of love. Darkness

across the world on stretchy wings.

Next time there is a wave of anguish 

slip two fingers into the vagina.

She tries to feel the pain as kinder

but it’s a battering-ram, a guillotine inside.

Ascertain the passages are open, the pubis arch

natural. Flame in her eye-sockets; a maroon map

Of South America. For us and all mankind….

An axe, a knife - feel for the os uteri -

and something pulling away. She sees the midwife

bind cloth round something tiny. Behind the glass

night pleats an indigo-and-black accordion.

She’s going to go through this ten times:

pregnant, in labour or recovering, in whole 

next sixteen years. After the fifth she’ll write,

‘I wonder if I might have the luck

to escape another soon.’ But no. 

From a book by a contemporary obstetrician, James Blundell, 1840. (in Italic) 

      ------------        

СЫРОЙ ЛИМОН

Жду, как отшельник на столбе

сорок ночей в пустыне

голой. Крики. Чок-чок,

так бьют собаку.

Сценарий черный боли.

Его язык испытывает вкус

лимона горького

из дьявольского кубка.

.

Какой же это ужас -
роды! Я тоже чувствую  

себя беременным,

как Эмма.

      RAW LEMON

Waiting, like a hermit on a pole

forty nights in bare

desert. The cries. Thock thock

like beating a dog.

This black script of pain.

His own tongue

tasting a devil’s cup

of bitter lemon.

‘What an awful affaire

confinement is!

It knocked me up

nearly as much as Emma.’

Елена Рапли, поэтический перевод, 2019

Сертификат Поэзия.ру: серия 2278 № 146502 от 11.10.2019

1 | 5 | 739 | 25.04.2024. 20:40:23

Произведение оценили (+): ["Алёна Алексеева"]

Произведение оценили (-): []