Маршал рессорного завода.

  Маршал рессорного завода.

                          Памяти Стёпичева Валерия Алексеевича.

Последние несколько месяцев подсел на сериал шестидесятых годов ‘’Gunsmoke’’.  Чёрно-белое кино. Каждая серия - отдельный эпизод - смотри с любого места.

Середина восемнадцатого столетия. Американский запад. Ковбои, салуны, разношерстный народ. Преступность. Человеческая жизнь стоит мало. Правосудие быстрое, особенно если были свидетели. Убил человека защищая себя или другого – невиновен. Убил без повода – висельница. Часто толпа берёт правосудие в свои руки.    Небольшой городок Дадж. Главный герой – маршал Мэт Дилан. Маршал – официальное лицо, следящее за соблюдением законности в диком, ещё почти беззаконном мире, где споры почти всегда решаются посредством пистолета или ружья. Мэт Дилан. Двухметровый парень. Он не говорит красивых слов о справедливости. Он просто спокойно делает свою работу, каждую минуту рискуя жизнью. Там так: кто первым нажал на курок, тот и жив.

Смотрю я сериал, а где-то внутри ощущение, что я знаком с маршалом Диланом. Отношу это к обычной симпатии к положительному герою.

В середине марта звонил в Москву поздравить друга с днём рождения. Спросил, давно ли он был в Минске, известно ли ему что-нибудь о наших общих сослуживцах по Минскому рессорному заводу. Ответил, что заезжал. Почти никого из тех с кем работали на заводе, уже нет. Другой завод, другой мир. Почти тридцать лет прошло. И ещё сообщил, что в прошлом году умер Стёпичев Валерий Алексеевич. Помолчали. Попрощались. И тут меня, как током. Вот кого мне всё это время напоминает Мэт Дилан.

Они же даже внешне чем-то похожи. Ростом, уверенностью в себе, спокойствием, бесстрашием. Как же я не сообразил раньше…

Стёпичев Валерий Алексеевич…

В1980-м я закончил БПИ. Инженер-механик. Распределился в институт ядерной энергетики Белорусской академии наук. После защиты диплома – два месяца армейских сборов. Для уже служившего срочную – приятный отпуск. Возвращаюсь со сборов, этаким бравым лейтенантом, а дома меня ждёт письмо из академии наук:

''В связи с изменением в плане научных работ, необходимость в специалисте Вашего профиля отпала. Зайти за откреплением в отдел кадров БАН.''

 Прихожу. Спрашиваю:

- Как же так?

- Не тот профиль. Вот вам письмо-открепление. Делайте, что Вам нравится.

- А подъёмные молодому специалисту?

- Вы ещё не работали, а уже вопросы задаёте.

И только выйдя из кабинета кадровика, понимаю, что даже не возмутился. Положены же подъёмные! Оседлал я свою ''лошадку'' (мотоцикл) и начал методично объезжать заводы Минска. И оказалось, специалисты моего ''профиля'' нигде не нужны. А у меня стаж трудовой вот-вот прервётся. А стажа уже – о-го-го! Год до армии, два года армии, пять лет института…

Восемь лет стажа коту под хвост? А потом через тридцать пять лет у меня пенсия будет не 132 рубля, а всего каких-то 120! И как я потом жить-то буду? С такой пенсионной перспективой и семью заводить страшно!

Иду к декану ''родного автотракторного'':

- Как же так? Пять лет учили на конструктора двигателей внутреннего сгорания. Диплом выдали ''инженер – механик''.

- Так вам, ребята, работу найти будет проще. (А то, что от черчения только мозгами можно было тронуться, это как?)

 А теперь с моим новым профилем я и подавно никому не нужен. Обязаны – трудоустраивайте! (Декан - не кадровик БАН. С ним можно, как с ''человеком''. Он у нас эти самые двигатели и преподавал.)

Выслушал декан мою пламенную речь. Снял телефонную трубку. Соединили его там с кем-то:

- Андрей Андреич, выпускника моего по фамилии Шляпинтох на работу возьмёшь? Спасибо. Увидимся.      Значит так, езжайте на Минский рессорный завод. Директор завода уже дал указание отделу кадров. Вас возьмут мастером, а там сами решите, нужно вам это или нет.

Приехал. Начальник отдела кадров:

- Когда можете приступить к работе?

- Да хоть сегодня.

- Соседний подъезд, второй этаж. Начальник рессорного участка - Стёпичев Валерий Алексеевич. Зарплата 105рублей. Ступайте.

Мне частенько доводилось бывать и работать на серьёзных машиностроительных предприятиях. Грохот и дым над крышами меня не удивили. Заводик как заводик. В кабинете начальника участка находилось человек пять-шесть. Дыма было больше, чем на улице. Курили почти все. Двое играли в шахматы. Остальные наблюдали за игрой. Давали советы, перебрасывались какими-то фразами. Крепкого телосложения мужчина сидел в торце стола. Боком к столу сидел другой играющий. Крепыш, лет сорока, похоже, проигрывал. Кто-то давал ему советы, кто-то критиковал его ходы. Он лениво отмахивался от помощников и критиков. Типа:

- Отстань, а то как …

На меня никто не обратил внимания. Покашлял. Крепыш бросил на меня вопросительный взгляд и тут же снова уставился на шахматную доску.

- Меня отправили к Стёпичеву Валерию Алексеевичу. Я новый мастер. Крепыш что-то промямлил.

- Извините, не понял?

Он промямлил более длинную фразу, но уже слегка раздражённо.

- Извините…

От стола отделился молодой парень:

- Не отвлекай. Без толку. Пойдём, я тебе объясню.

Вышли из кабинета.

- Значит так. Он тебе сказал, чтобы выходил в третью смену. Начало в 12-ть ночи. Приходи за 30-ть минут до начала. Мастеру третьей передадут о тебе по смене. Недельку походишь с ним, а там и сам начнёшь работать, если не передумаешь. Многие бросают через несколько часов. Некоторые работают несколько дней. Мастера меняются часто. Я - старший мастер сборочного отделения. Надеюсь, сработаемся.

- А на каком языке разговаривает начальник?

- Не обращай внимания, привыкнешь. Конец рабочего дня, устал человек.

Пришёл в ночную смену. Из тридцати необходимых работников появилось на работе человек двадцать пять. Троих, особенно пьяных, мастер отправил домой – отстранил от работы. Сделал необходимые перестановки. Сам стал на рабочее место наладчика. Меня поставил на сборку… Несколько раз в термическом отделении (то же помещение) происходило возгорание. Всё в дыму. Никакой паники. Каждый делает своё дело. Сбили огонь, устранили проблему и вперёд. Со стороны посмотришь – ужас. Но люди спокойны. Значит - это штатная ситуация.

Утром, за час до окончания смены, появился начальник. Перекинулся несколькими словами с мастером, с рабочими.

- Зайди ко мне после смены.

Зашёл.

- Вижу, осваиваешься. Недельку походишь с напарником,  потом выйдешь в ночную сам. Не дрейфь. Обычные люди. Работа тяжёлая, текучка большая. Но и зарплата серьёзная. 145 оклад, 40% прогрессивка, премии за новую технику, запчасти, экспорт. Набегает за 300.

- У меня оклад 105.

- Ну, старый… чудак начальник отдела кадров. Где он такую ставку для мастера откопал?

Ладно, в этом месяце компенсирую премиальными, а в следующем месяце будет как у всех.

Кстати, утром Стёпичев разговаривал гораздо внятней, чем накануне.

К концу недельной стажировки освоил ещё четыре или пять сборочных операций, научился заполнять наряды – работа у почти всех ''сдельная''. Сколько сделал – столько получил. Научился составлять протоколы об отстранения от работы. Каждую смену одно и то же. Либо кто-то не пришёл, либо кто-то пришёл такой пьяный, что глаза на это закрыть невозможно. Утром просишь укомплектовать смену людьми. Кого-то отправляют из первой смены. Отправят двоих, в смену не выйдут трое других… Успевай , крутись.

Обжился, работаю. Отстраняю пьяных, составляю протоколы, требую увольнения ''злостных''.

Стёпичев каждый раз спокойно повторяет:

- В этих условиях других людей не будет. Будь терпимей. У каждого из них свои беды и проблемы. Я тебе отправлю кого-нибудь, а дойдёт ли он - не обещаю.

Ох, и долго же у меня заняло понять это. Так вот, ''рессорный участок'', как я теперь понимаю, здорово напоминал киношный Дадж-сити. Разные люди, пьянство, драки, травмы, любовные истории, измены, подлость, порядочность, способность прийти на помощь… Историй друг о друге столько расскажут – заслушаешься. Все всё друг о друге знают. И работают,  и живут рядом. Людей в цеху больше, чем в Дадж-сити. Милицию на каждый конфликт не дозовёшься. Да и не рвётся милиция разбираться. Если в первой смене что-то случилось, старожилы тут же:

- Зови Стёпичева. (Или сам кто-то за ним сбегает.) Да и сам он всегда где-то рядом.

Появляется Валерий Алексеевич. Пытается достучаться словами до буянящих. Иногда это удаётся. Иногда нет. Сперва, я слышал истории о том, как он кулаком умудрялся наводить порядок. Потом увидел его в деле. Не важно, сколько человек ''против''. Не важно, какого они размера и силы. (Физически слабые там не работали.) Если слова не действовали, в ход шли кулаки. Видел, как он сбил с ног озверевшего пьяного амбала на голову выше его. Было такое ощущение, что у него полностью отсутствовали чувство страха и инстинкт самосохранения.

Но что было ещё более удивительно, когда пытавшийся его убить или изувечить, протрезвев, приходил просить его же не увольнять или не наказывать деньгами.  И он прощал. Нет, это было не прощение. Это было что-то другое.

- Иди, работай. Скажешь мастеру,  я разрешил. Будешь человеком, в конце месяца решу, что с тобой делать.

Он каждому давал шанс. И опять. И опять… Но если кто-то не давал житья другим – увольнял сразу же. Или предлагал уволиться самому, если не хочет запись в трудовой книжке об увольнении за пьянку или прогулы.  Мастера, как правило, умели сами за себя и других постоять. Но если он слышал, что кто-то угрожает мастеру – плохо тому приходилось. Кто-то его любил. Кто-то ненавидел. Но уважали все.

Он никогда не пугал или угрожал противнику. Но если было надо – он просто делал работу по наведению порядка так, как умел. К нему приходили с любыми вопросами, и он пытался помочь. Просто помочь, не ставя никаких условий.

За ним давно закрепилась кличка ''Лось''. То ли потому, что он был высокого роста. То ли за силу, то ли потому, что он был заядлым охотником. Близкие могли так называть его ''в глаза''.  Он не обижался. Казалось, он даже не замечал этого.

Неожиданно для самого себя, я прижился на ''рессорке''. Перешёл на заготовительное отделение. Тоже помещение, но на пенсию, после выработки 10-ти лет, уходили мужчины в пятьдесят. Пенсия – архиважно. Как же без пенсии? Стал старшим мастером. Забот вместе с зарплатой прибавилось. Редкая ночь проходит без телефонных звонков домой. Либо травма, либо нет людей, особенно в дни аванса и получки, либо не завезли необходимый металл. Удаётся решить проблему по телефону – хорошо. Нет – едешь на завод. Участок работает круглосуточно. Заводик маленький – 670 всех работающих. Достаточно уникальный даже в масштабе СССР. Рессорных производств  в стране мало, а потребность в рессорах – огромная. Дороги плохие и рессоры ломаются часто. Без этой ''ерундовины'' машины стоят на приколе. Входит наша ''рессорка'' в объединение БелавтоМАЗ. Всё бы ничего, но без рессоры и рамы нельзя начать сборку автомобиля. А рессоры и лонжероны для рамы делаем мы. И любой сбой влечёт серьёзные последствия. Без других деталей сборку автомобилей можно продолжать, или откатить в сторону, пока не привезут детали. Без нашей продукции не начнёшь сборку. На моей памяти за 11 лет сменилось четыре директора. Меняться могло всё. Но начальник ''рессорки'' был незаменим. Желающих ''подсидеть'' его, занять его ''хлебное'' место не было.

Каждое утро и вечер проводились оперативки у директора завода. Основной вопрос - как просматривается план, как реально выдать необходимое количество рессор и лонжеронов. И необходимого ассортимента. Валерий Алексеевич обязан присутствовать и утром, и вечером. Если приглашает меня с собой, это значит, как говорил один сослуживец ''будут загонять каштан''. Стёпичев старается ограждать нас, мастеров, от этих экзекуций, аргументируя тем, что мы нужны на рабочих местах в цеху. Но когда он уходил в отпуск, приходилось его подменять. Удовольствия это не доставляло. Автозаводу нужна рессора. Нет рессоры – зачем директор рессорного завода? А возможности что-то изменить у директора ''рессорки'' нет. Работа у рессорщиков неимоверно тяжёлая. Зарплата не соответствует затратам сил. Какой-то костяк коллектива есть, но с каждым годом он ''тает''. Люди уходят. Свободные места заполняются очень ''непростыми'' людьми, оказавшимися на самом дне общества. Дальше опускаться некуда…

И вот таким цехом руководит Стёпичев. Где-то уговорами, где-то кулаком. По обстоятельствам.

Утром он уходит на оперативку. Долго не возвращается. Шутим:

''Наш Лось где-то рогами зацепился.''  У него в каждом отделе заводоуправления - друзья и подруги. Спокойный, доброжелательный, улыбчивый, надёжный. Даже если что-то сорвалось в работе ''рессорки'' по вине отдела, или кого-то лично – не ''сдаст''. Возьмёт на себя. Всё равно ''кругом виноват'',  и за всё отвечает.

Появляются руководители других служб. Задаёшь вопрос:

- Что было на оперативке?

- Всё утро по тебе ''топтались''! С языка у директора и парторга ''не сходил''.

Всё, настроение испорчено. Чтобы ни делал – плохо.

Наконец появляется ''Лось''. Где-то уже пропустил стаканчик. Или больше. Обычное явление. Здоровый! Что ему стаканчик… Точно как в Дадж-сити. Маршал Дилан и остальные пропускают.

- Валера, (когда нет посторонних, обращаюсь к нему Валера) что там сегодня меня ''трепали''? Сделали же больше, чем могли. Металла нет, людей нет…

- Вот же языки! Уже доложили. У тебя начальник я. Если что-то не так, я тебе скажу. А то, что они там на этих оперативках языками стучат – тебя не касается. Работай спокойно.

Для этого я хожу туда, чтобы кто-то мог работать.

- Но обидно же…

- Не обращай внимание. Тоже мне – ''красная девица''! Пусть болтают. Им кажется, они так помогают. На-ко лучше глотни и работай.

- Евреи на работе не пьют!

- Во-первых – врёшь. Ну и дурак, помогает же! Черти. Весь кабинет прокурили. Мне что в цех идти ''свежим воздухом'' дышать? В шахматы будешь?

- Нет.

- Ну, тогда или сиди тихо, или ступай. И без тебя голова трещит!

Каким же терпением необходимо обладать, чтобы после того, как тебя час с лишним ругали из-за ‘’кого-то’’, оставаться спокойным и не срывать раздражение на этом ''кто-то''?

Я пробовал перенимать у него это ''спокойствие''. Но как же сложно удержаться и не сказать резкость человеку, из-за которого тебя только что ''имели''.

Время шло. Что меня держало на этой, казалось бы, сумасшедшей работе? Теперь понимаю. Отсутствие скуки, рутины. Сколько людей - столько историй. Страшных, смешных, трогательных…Не знаешь , что произойдёт через минуту. А уж через несколько часов – и подавно.

Конец рабочего дня. Стёпичев:

- Идёшь со мной на открытое партсобрание.

Начинаю ''валять Ваньку.''  Знаю же – ''обязаловка''. Руководитель должен присутствовать!

- Какого чёрта? Я не коммунист! Дома жена молодая. А я и так за полторы смены за…работался!

- А я что – коммунист? И жена у меня не старая. Короче, не … ''тревожь мои мозги''. Я тут заскочу в ОТИЗ к Виктору Степановичу, а ты займи мне место рядышком.

Сидим на собрании. ''Лосю'' хорошо. Только пропустил и спит. Начинает похрапывать – толкаю его в бок. Завтра буду целый день донимать, вот, мол, зачем ты меня на собрание тянул. Вот-вот собрание закончится. Но надо же, чтобы кто-то ещё сказал, кроме штатных ораторов.

Парторг:

- Валерий Алексеевич, хотелось бы услышать ваше мнение по обсуждаемому вопросу.

Толкаю спящего в бок:

- Валера тебя на трибуну. Самому смешно, хоть это и не первый раз происходит.

''Лось'' не торопясь поднимается и, просыпаясь по дороге, идёт на сцену. Начинает говорить. Понять, что он говорит, могут не все. Но это не важно. Всем ужасно хочется, чтобы ''это'' закончилось.

Возвращается на своё место.

- Валера, ты же спал всё собрание. Как же ты знал, о чём разговор?

- Молодой ты ещё. Они всегда говорят об одном и том же. Учись, пока я жив. И всё равно, они не понимают мою дикцию.

Смешное. Через несколько лет я в его ''шкуре''. Маленькие дети дома. Работу я уже описывал. Принял? Нет. В рабочее время всё ещё не пью. Партсобрание. Сплю. Сидящий рядом старший мастер толкает в бок: ''Начальник рессорного на сцену.'' Выхожу и начинаю говорить о нехватке людей, дисциплине…

Парторг:

- Погодите, тема была другая. (Мне сложнее. С дикцией пока всё в порядке.

- Мне плевать на эту тему! Мне работать надо, а людей нет, металла нет. Тюрьма ушко поставляет с перебоями! (Был у нас такой поставщик. С людьми у них никогда проблем не было, а перебои – были.)

Возвращаюсь на свое место. Мой старший давится от смеха.

- Ну, начальник, ты даёшь! Как такому научиться?

- Молодой ты эшо. Обращайся к Стёпичеву. Он многих хорошему научил, и тебя, бестолкового, научит. Всё, я домой, а ты загляни на минутку в цех. Договорились?

В 1988 я подал документы на выезд из страны. Сколько это займёт времени – неизвестно.

Мастеров в моей команде должно быть пять. Больше трёх уже много лет не бывает.

Обратился к директору, поговорив с ребятами, сократить ''мёртвые'' души, а обязанности разделить официально между оставшимися. Директор согласен. Ещё бы! Будет с кого спрашивать в случае травмы или прочего.

Получаем расчётные листки. Из 300 рублей ''сэкономленных''  окладов мастерам добавили по десять рублей всего – тридцать! Как в глаза ребятам смотреть? Иду к директору.

- Как же так? Мы же договорились!

- Не горячись. Должно же что-то остаться у хозяина?

 Выхожу в приёмную. Пишу заявление с просьбой перевести наладчиком. Деньги такие же, а головной боли меньше в сто раз.

Возвращаюсь в кабинет директора. Там ещё и парторг завода.

Директор пытается меня отговорить, а парторг его подзуживает, мол, найдём на такие деньги человека. Заявление подписывается. Забираю все собравшиеся дни и ухожу в отпуск. Полтора месяца.

Недели через три меня разыскивает друг:

- Я с поручением от директора. Тебя срочно вызывают на завод. Зачем - предупредили не говорить, но всё равно всем всё известно.

Стёпичев, пришёл на вечернею оперативку как обычно, немного уже ''того''. Фактически рабочий день закончился час с лишним назад. У директора плохое настроение – проблемы с основным предприятием. А там шутить не умеют. И директор наехал на Валеру.

- Опять от тебя спиртным несёт! А автозавод вот-вот остановится. (А вся вина Валерия Алексеевича в том, что автозавод же и не поставил необходимые комплектующие для рессоры)

Если меня снимут, я успею и тебя за собой потянуть. Не отсидишься у себя в цеху! (Это-то Стёпичев отсиживается?)

Валера:

- Успокойтесь, не первый раз. Прорвёмся. Запах? Так я яблочко кислое съел, вот и кажется, что принял. И ещё. На моей памяти вы, кажется, уже шестой директор. Отсюда директора обычно идут на повышение. А я здесь, похоже, так свой век и проживу.

- Директор:

- Эх, вывести бы тебя из кабинета, да набить морду!

Валера, усмехаясь:

- Так в чём дело? Пойдём, поговорим. С удовольствием сложу твои железные зубы тебе в ладошку.

А разговор происходил при всей команде заводоуправления.

- Короче, Аркадий. Валеру снимают. Тебя хотят начальником сделать.

- Какой начальник? Я уезжаю скоро, да и заявление о переводе в наладчики подписано.

Дружище, ты меня не нашёл!

Догулял я отпуск и прихожу на завод. На проходной пасутся парторг и кадровик. Им важно перехватить меня до того, как я узнаю ситуацию. Столько лет работают, а не знают, что на заводе секретов нет, Ну, может быть от них.

И вот я у директора в кабинете.

- Хотим предложить тебе должность начальника рессорного участка.

- А Стёпичев?

- Он не может больше исполнять обязанности начальника.

- Почему?

- Не может и всё.

- Я скоро уеду. И заявление в наладчики подписано.

- Ладно, погорячились и хватит. Получат твои мастера обещанную прибавку.

- Мне надо подумать.

Пришёл в кабинет Валерия Алексеевича.

- Валера…

- Я всё знаю. Тебе уже предложили?

- Да.

- А ты?

- Сказал, что подумаю. Но думать-то нечего. Не хочу.

И тут ''Лось'' преподал мне самый важный урок:

- Ну и снова дурак! Когда же я научу тебя думать? Оставить меня начальником директор не может после разговора при таком скоплении народа. Да и поддатый я был. И в этом он прав. Найдут они кого-нибудь, если ты откажешься? Не сомневайся – найдут! Только это будет чужой человек. Как скоро он поймёт, с кем имеет дело, если вообще поймёт. Вспомни, сколько у тебя заняло времени понять этих всех таких разных. Они тебя знают, понимают, принимают. Надеются на тебя. Приходят к тебе с вопросами чаще, чем ко мне. Ты пьёшь мало и просьбы и обещания не забываешь. Подал документы на выезд? Так ещё неизвестно, может и откажут. (Он как-то криво, неловко улыбнулся). Соглашайся. Ради тех, кто горбатится на этой чёртовой работе столько лет. Если не против и сможешь - оставь меня в цеху наладчиком. Место на которое ты претендовал свободно. (Он снова криво усмехнулся.) Друзей у меня хватает. Зовут на другой завод с повышением, Только не могу я уйти с ''рессорки''. Ты же знаешь, квартиру ''горьким методом'' строю. Через год сдавать должны. С тремя дочками и женой тесновато в двушке. Да и старшая из девчонок с парнем хороводится. Хороший, вроде бы. Обидит – убью! А если они поженятся до сдачи дома – двушка им останется. Да и куда я без наших? Прикипел за столько лет.  

Я согласился и принял участок. Меня пытались убедить перевести Стёпичева в другую службу, но я стоял на своём. Или он здесь, или я не соглашаюсь.

- Он будет тебе палки в колёса вставлять!

- Вы его совсем не знаете!

Валера хотел отдать мне ключи от кабинета.

- Зачем? Для тебя он всегда открыт.

Через два года я уехал в Америку. Все эти два года ''Лось'' был незаменим.

- Валерий Алексеевич, извини, но надо выйти из первой в третью смену.

- Не извиняйся. Надо, значит выйду.

- Валерий Алексеевич, (теперь я обращался к нему только по имени отчеству) можешь остаться из второй в третью, там мастер заболел?

- Нет вопросов.

Прощались тепло. Его уроки остались в памяти зарубками.

И вот его нет.

Светлая память тебе, Стёпичев Валерий Алексеевич. Мой дорогой Лось.

P.S.

Как же мало я знал о нём!

Кажется, он был родом из Сибири. Кажется, служил в войсках МВД.

Несколько баек о Валерии Алексеевиче. Источникам этих историй верю, как самому себе.

Стёпичев с мужиками из цеха на зимней охоте. Каждый на своём месте. Холодно, скучно. Загоняющих не слышно. Пошёл тихонечко к соседнему посту. А там его приятель Коля прислонил ружьишко к дереву, спустил несколько пар тёплых штанов и присел подумать.

''Лось'' бесшумно подошёл к мыслителю. И холодным стволом ружья, прикоснувшись к обнажённому задумчивому месту, сделал ''хрю-хрю''. Коля, как был в задумчивости, так и взлетел на дерево.

Стёпичев снизу наивным, ласковым голосом:

- Коля, ты чего там делаешь?

- Убью, сволочь!

Шутник, зная бешеный нрав приятеля, прихватил его ружьишко и ходу. К вечеру Коля набегался и поостыл. Но долго ещё цех сотрясался от хохота, когда Коля рассказывал в деталях эту историю.

**

Стёпичев идёт с работы домой. У пивного ларька толпа пьяных мужиков. Вдруг один из них как заорёт:

- Это же тот козёл-начальник, что меня за пьянку уволил!

''Козёл'' оценил взглядом толпу и… побежал. Мужики за ним. Такой охотничий азарт. Бегут. Беглец всё время оглядывается. Вот от толпы отделяется самый шустрый. Вот он уже почти хватает за плечо жертву. Стёпичев разворачивается и бьёт. Один выбыл. И так повторяется несколько раз, прежде чем до мужиков доходит, что он не убегает от них, а разъединяет их, выманивая вперёд шустрых. Отстали.

**

Один из таких ''пострадавших'' стучит в дверь его квартиры, но прежде чем хозяин успевает приблизиться, кричит обидные слова и убегает. Один раз. Второй. Третий. Третий раз дверь не открывается. '' Герой'' ждёт. И вдруг в подъезд входит Стёпичев. Он спрыгнул с балкона, обошёл дом и… Бежать некуда

- Валерий Алексеевич, прости дурака!  

**

На завод приехали командированные. Была такая практика. Автобазе нужна рессора – присылают людей для работы в цеху. Месяц отработает человек – отгрузим вне плана двадцать рессор. Двадцать человек прислали – четыреста. Живут командированные на заводе – устроили им общежитие.  Трудятся ребята. Тут же и ''гудят''. И девушек у нас хватает, которых никуда не берут на работу, и райисполком направляет к нам, на ''рессорку''. Хорошие девушки, весёлые.

Как-то отработал Валерий Алексеевич первую смену и устроился в нашем, теперь уже общем кабинете, с мастером первой смены играть в шахматы. К перерыву второй смены ''наигрались'' и подались домой. Стёпичев проходит через цех, а там командированные к девушке пристают. Приглашают к себе в общежитие. Девушка согласна заглянуть к ним в гости, но только после работы. А им невтерпёж. Стёпичев и стал их увещевать, мол, девушка на работе. Сейчас не может. Говорит же, после смены – хоть до утра. Не слышат они его. Особенно самый здоровый не слышит.

- Мы здесь на вас ишачим, а вы нам в маленьких удовольствиях отказываете…

Ну, и врезал Валерий Алексеевич. Сильно врезал. Врезал и пошёл домой. Командированные вызвали милицию, скорою.

Утром Стёпичев первым делом сообщил мне о происшествии. Спрашиваю:

- Кто видел?

- Вся смена видела.

- Не хорошо. Буду говорить с людьми, когда придут во вторую смену.

- Не надо. Всем рот не закроешь, а должен потом будешь много. Как же, покрывали по твоей просьбе.

Делать ничего не пришлось. Едва открыл рот…

- Да ты что, начальник? Стёпичев из цеха ушёл вчера раньше тебя. Это командированные нажрались и между собой бузу устроили. А теперь виноватого ищут.

Ты же знаешь, Валерий Алексеевич никогда в жизни никого пальцем не тронул!!!

- Знаю.