Владимир Ягличич "О будущем" и другое. Цикл.

Владимир Ягличич  О будущем.
(С сербского).

Страшит, что станется потом:
кирпич без сердца и дыханья,
не обладающий умом,
продлит своё существованье.

Кирпич - лишь камень. Дом - лишь дом.
Смерть им не уделит вниманья -
она расправится с жильцом,
насытится живою тканью.

Бессмертны только лишь стихи.
Во всех веках они нетленны.
Им не страшна слепая мгла.

Им будут прощены грехи.
Они не попадут в геенну.
Взамен хулы, их ждёт хвала.
-------------------------
Поводом будуhности
 
Уплаши слика та, будуhа:
мртве ствари без грама душе
без даха, срца, мозга, плуhа -
потрају, свака, од нас дуже.
 
Цигла је цигла, куhа куhа -
мада ветрови смрти круже,
ал не зграду - да пре свануhа
живот станара неког сруше.
 
Све исто буде, сем стихова:
наставе раст и мимо плана,
порадују се, чак, невольи.
 
Да л теши корист тог исхода:
изгледа да hе, једног дана,
као посмртни бити больи.

Примечание.
Перевод стихотворения "Поводом будуhности" согласован с автором.
Стихотворение написано Владимиром Ягличичем как отклик на стихи Анны Ахматовой:

Анна Ахматова Приморский сонет
 
Здесь всё меня переживёт,
Всё, даже ветхие скворешни
И этот воздух, воздух вешний,
Морской свершивший перелёт.
И голос вечности зовёт
С неодолимостью нездешней,
И над цветущею черешней
Сиянье лёгкий месяц льёт.
И кажется такой нетрудной,
Белея в чаще изумрудной,
Дорога не скажу куда...
Там средь стволов ещё светлее,
И всё похоже на аллею
У царскосельского пруда.
1958
Комарово

Первые (менее удачные) попытки перевести сонет Владимира Ягличича:
1.О будущем

Пугает будущая участь:
мир, полный только мертвечины.
У нас недолгая живучесть.
Мы - не металл, не древесина.

В смертельных шквалах злеет жгучесть,
когда никак не сломят тына.
Мы ж боремся со смертью, мучась,
но в той борьбе - не исполины.

Изо всего, в чём жизнь трепещет,
одной поэзии по силам
не покориться лютой воле.

Она - везде, где небо блещет
живительным небесным пылом
и нас бодрит в лихой недоле.

2. О будущем.

Я твёрдо знаю наперёд,
пока колдую над стихами,
что пляж, усеянный камнями,
со мной в могилу не уйдёт.

Погибель лишь живущих жнёт:
людей с их утлыми мечтами
да птиц в гнездовьях с их птенцами -
привычный роковой исход.

Иное дело со стихами:
пред ними отступает смерть.
Их сила лишь растёт в несчастье.

Они - негаснущее пламя.
Им вторит эхом даже твердь
и наполняется их страстью.
 

Владимир Ягличич  Ремонт
(С сербского).

Над зданием столпились трубы:
глядят в далёкие высоты.
Ремонтники, ругаясь грубо,
ведут какие-то работы.

У каменщиков дух неистов:
они готовы лезть хоть в пламя,
как будто собрались на приступ,
чтоб водрузить на крыше знамя.

Полезли на леса, как в шхеры,
вняв повелительному кличу,
как допотопные пантеры,
спешат скорей порвать добычу.

То шутят, то всё кроют матом.
(А там, вверху, под ними бездна !).
Все с самомнением завзятым,
что всё, что ни творят, полезно.

Смотрю: прорех никто не чинит.
Напротив, расширяют даже.
Кто взял кирпич, то в кучу кинет:
как собирает для продажи.

Твердят: "Ремонт ведём, как надо,
затем, чтоб здание не мокло".
Бьют молотками по фасаду,
потом выламывают стёкла.

Крушат, а осознать не любо.
У нас нет сил для обороны.
Текут все выводные трубы.
Не стало больше домофона.

Жильцы в тревоге и досаде,
все в безнадёжном сожаленье;
в своих квартирах - как в осаде.
Почти готовы к выселенью.

А председатель домсовета
лишь поощряет злую свору,
негласно утверждая сметы
ведущей ломку ремконторы.

Беда ударит в цель - не мимо.
Жильцы поймут её огромность.
Она уже неотвратима
и обречёт их на бездомность.

Ремонтные леса пропали:
исчезли без огня и дыма.
Контракт учитывал детали
и выполнен неумолимо.

Дом сломан. Только сердце ноет,
когда о нём вдруг кто-то спросит.
На свете мало тех, что строят;
и очень много тех, что сносят.
---------------------------------------
Ремонт
 
Цев на цев, расту у висину,
наслоньене на тело зграде.
Уз сочне псовке и присилу
раде јој оно што јој раде.
 
Зидари (као свак што тлачи)
то гасе неку жедж прастару:
као да траже освајачи
погодно место за заставу.
 
По скели су се ревно пели
(наджоше, вальда, циль лутаньу).
Ко препотопска звер да жели
да свари зграду, по гутаньу.
 
Шале се, потом псују штошта,
(под ньима зјапе сви бездани).
У прозаични циль свога посла
уплиhу неки циль незнани.
 
Па шта то чине? Не додају
цигле - бацају све што наджу.
Ко да спремају за продају
ову несвоју, туджу граджу.
 
Бију чекиhем о фасаду,
и ломльење се не стишава.
А причало се да нье зграду
крпити, да не прокишньава.
 
Болује зграда, пропаст још не
схвата, ал веh се мири она.
Цуре фекалне цеви трошне,
ништа од новог интерфона.
 
Станари, нагло ограджени,
из соба плашно свет гледају.
Схватају да су опсаджени
и спремају се на предају.
 
Још, пре предаје, збрку ствара
куhног савета шеф, тај ништак:
о условима преговара,
кришом, са шефом градилишта.
 
Зна се акција нежельена
ко и акције све ньегове:
зграда hе бити исельена,
а станари hе - у збегове.
 
Радници, скеле - вeh их није,
нестају брзо, попут дима.
И мора да је, од раније,
уговорено све медж ньима.
 
Ништа од старе родне зграде,
никад више о ньој не чуше:
премало оних који граде,
превише оних који руше.


Владимир Ягличич  Ящерицы
(С сербского).

Они ютятся с нами рядом,
ползут по стенам, по забору.
При встрече с тенью или взглядом
скорей от нас сбегают в норы.

А было время - их армадам
принадлежали все просторы.
Они повсюду шли парадом
и были ростом будто горы.

Потомки разевают пасти,
грозя сменившемуся свету.
Им хочется вернуть все лавры

и вновь прийти повсюду к власти.
Им грезится, что динозавры
опять заселят всю планету.
-----------------------------------
Гуштери
 
Они се сада држе групе,
бетонских стаза: свог домена.
Плашно беже у своје рупе
надвије ли их льудска сена.
 
А беше време ньине трупе
кад су харале, пре промена
овом планетом, куд год ступе.
Сад, од те славе - ни помена.
 
Но, вире ньушке: из недаhe
саньају власти бивши гламур
над беспомоhним светом пропет.
 
Маштају стара сила да hе
обновити се, диносаур
да овладаhе земльом опет.
 

Владимир Ягличич  Ипатия
(С сербского).

Поймут ли истину невежды ?
Ипатия звала их к знаньям.
Её порвали, сняв одежды,
не снизойдя к её страданьям.

Где красота и мудрость между
насмешкою и отрицаньем,
весь мир во тьме и без надежды
покончить с жалким прозябаньем.

Александрию ждёт разруха,
в ней сожжена библиотека.
В том православным назиданье,

что в царство грёз, к вершинам духа
и нынче путь для человека
идёт, как прежде, сквозь страданья.
-------------------------------------
Хипатија
 
Чему идеје неопрезне?
Чему учити, још, номаде?
Знају што треба, све, и без нье.
Растргнуhе је на комаде.
 
У мрак незнања свет наш грезне,
да л цильа правог да допадне?
Овде лепота смрти чезне
у власти рулье горопадне.
 
Александрија - рушевине,
библиотека - гареж, трине.
Значи ли та вест хришhанима?
 
Најлепши свет сна данас гине,
да се с будуhим, с призванима
стварношhу духа, кроз смрт, вине.


Владимир Ягличич  Ногти
(С сербского).

Когда у человека зуд -
хоть на себе проверьте -
они почешут, поскребут,
попляшут, как в концерте.

У них особенный статут:
чумазые, как черти,
они всегда у нас растут -
и даже после смерти.

Любой из ноготков - как тать,
хотя малютка внешне.
В три счёта могут ободрать
хоть целый куст черешни.
Их нужно чаще подрезать,
пока они не клешни.
---------------------------
Нокти
 
Уврх прстију стрше,
друкчији додир клешу.
Црно би да распрше,
у блату свом да плешу.
 
Спремно услуге врше:
засврби л газду - чешу.
Закон природе крше -
расту чак и на лешу.
 
Гле, како деру веh и
златну кору нарандже...
Тражеhи плен што веhи
у завери састанче.
Вальа их стално сеhи.
Да не постану кандже. 

Владимир Ягличич  Прогулка
(С сербского).

Выдвинул ногу, собрался в путь,
только никак не рискну шагнуть.

Сзади кричит мне военный взвод:
"Ну-ка, быстрее шагай вперёд !"

Ружья готовы мне в спину палить,
если во мне не проснётся прыть.

Если я двинусь, только шагну,
следом толкнут и мою жену.

Чтобы была им забавнее гонка,
присовокупят к нам и ребёнка.

А обстановка - сплошная идиллия,
если б не злобное это насилие.

Кто б ужаснулся такой красоты ?
Чистое поле. Кругом цветы !

Если решусь, наконец, и шагну -
может быть, даже и смерть обману.

Не так ли  все мы небо молим,
как станем перед минным полем ?
------------------------------
Шетньа
 
Дигнем ногу польем пустим,
али не смем да је спустим.
 
Довикује за мном чета:
„Само напред, шетај, шетај!“
 
Уперили цеви тавне
у леджа ми, па ме храбре.
 
Очекујем, по мом трагу,
довешhе и моју драгу.
 
Пронаhи hе веh пречицу
да прикльуче и дечицу.
 
А пејсаж је пун идиле,
још да није и присиле.
 
Ко ту не би да се шеhе,
на све стране никло цвеhе
 
Тако морам далье иhи,
смрт hу, можда, мимоиhи.
 
Ја се, ево, надам больем,
шетајуhи минским польем.

Владимир Ягличич   Смерть утра
(С сербского).

Над рекою вербы
ветви наклонили
и по ком-то, верно,
вместе загрустили.

Лишь едва начался
утренний рассвет,
так уже скончался -
и помина нет.

Зори отблестели.
Кто им был не рад ?
Но уже в купели,
как велит обряд.

Утро лишь родится,
а пора быть дню.
Он спешит проститься -
проводить родню.

(Всё на свете утло -
вплоть до перламутра.
В мире - что ни утро -
умирает утро).
--------------------------
Смрт јутра
 
Врбе су се над реком
повиле, тако косате,
да л оплакују неког
с обала, пуних позлате?
 
Ниједан барјак развит
да му уцрни траг.
Светло умире расвит
тек родивши се, наг.
 
И зраци сунца севају
по смрти јутра раног:
мртваца одевају
у реци окупаног.
 
Светло прожето зраком,
просветльено изнутра,
јутру је природно лако
умрети, сваког јутра.

Владимир Ягличич  Столичная груша
(С сербского).

Смешные люди: пальцы в судороге сжаты
да выливается из них мужская слизь.
Палач гарцует возле княжеской палаты:
следит, за тем, чтобы верёвки не рвались.

Князь Милош вышел, разоделся пребогато.
Он хмур: глаза, как у прицела напряглись.
"Вновь груше взмокнуть, будто тоже виновата" -
шепнёт прохожий, взор задравши ввысь.

Князь вывел всю родню и весь свой двор,
чтоб в их умах не зарождался вздор,
чтоб, видя казнь, все стали посмирней,

чтоб кротче стал народ и поунял задор.
На груше сучья напряглись сильней -
и висельник уже трепещется на ней.
----------------------------------
Престонична крушка
 
Смешни човечульци. Грче им се прсти,
и штрцкају залуд своју снагу мушку.
Джелат с коньа пази да се не замрси
конопац о гранье, пре него се льушну.
 
Док се коджа Милош* са конака мршти
ко да би у неког уперио пушку,
шипке свивши, тајно пролазник се крсти:
данас вальда неhу запишати крушку?
 
Кньаз извео целу породицу, нудеh
тај призор чельади, пред ньим да избуде
снажније, у Богу, умудренье срца.
 
Шта умири народ, да кроткији буде:
чврста грана крушке која још не крца,
обешеник што се још увек копрца.
 
Примечание.
*Коджа Милош, великий Милош - сербский князь Милош Обренович (1780-1860, годы
правления 1815-1839 и 1858-1860). Первой его столицей был город Крагуевац,
где располагался на берегу реки Лепеницы дом князя со знаменитой столетней грушей.


Владимир Ягличич  Отношения
(С сербского).

Есть в людях тягостный недуг,
порок, известный всей природе:
нам зрелище всех бед вокруг -
как переменчивость в погоде.

Срубили лес, скосили луг:
всё по закону и методе.
Где кто-то корчится от мук,
сочувствовать для нас не в моде.

К чему тупеем мы всё пуще
и безрассудны при напасти,
что нам давно уже присуще

лишь тайно ликовать в бесстыдстве,
когда внезапное несчастье
на плечи ближнего ложится ?
-----------------------------
Односи
 
Нисам спазио никада
сажальенье у природи.
Та уме да се савлада,
можда јој суровост и годи.
 
Ни кошньом мир се ливада
у питанье не доводи.
Веньеньем билька, испада,
више законе спроводи.
 
Је ли то равнодушност,
покорност глупа, све веhа?
Тек, не приметих здушно
потајну сласт без грижнье,
кад изненадна несреhа
задеси неког ближнег.


Владимир Ягличич  Завтрашним
(С сербского).

К чему мне плоть, к чему порфира ?
Без пафоса, не человек,
а дуновение эфира,
как веющий в пространстве снег,

я прилечу в грядущий век
без всякого ориентира.
Найдётся ли душе ночлег
среди космического мира ?

Я не наметил направленья.
С собой даров не привезу.
Не знаю, обрету ль покой.

Но заклинаю вас: в моленье
пролейте за меня слезу
и не забудьте, кто такой.
----------------------------
Сутрашньима
 
Није ли одвеh патетично,
сада сам више у вејаньу
присутан, скоро делимично
и не у првобитном станьу.
 
Сутрашньи, сад знам: не баш вично,
и јер не марих много за ньу
тражи душа без мене лично
лог у планетном расејаньу.
 
Ван јасног цильа и намене,
немам ли дати шта на дар
да л стеhи hу бар више мира?
 
Помолите се и за мене,
и спомените, кадгод бар,
и јадног раба Владимира.

Владимир Корман, поэтический перевод, 2016

Сертификат Поэзия.ру: серия 921 № 124182 от 13.12.2016

0 | 4 | 1393 | 25.04.2024. 08:39:02

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []