Сергей, красивые строчки у Шелли.  Но Вы их вырвали из контекста - и это создало дополнительные проблемы. Так   "I dare not guess;" по-моему относится скорее к тому, что было до того в предыдущем катрене... И смысл фразы другой,  "Я не смею догадываться"  -- слово "верить" тут не при чём. Слово  "укоризны"  здесь появилось только для рифмы -- а сама рифма "жизни-укоризны"  не очень хорошая. Лучше поискать другую рифму, так как про укоризну здесь Шелли не говорит ничего.  Последняя рифма  "отсрочь её – и прочее" 

тоже к стихотворению не имеет отношения. Необходимо найти что-то другое. К тому же Ваши две последние строчки удлиннились на целую стопу (в оригинале четырёхстопный ямб). Может быть, надо было бы перевести весь фрагмент: 

CONCLUSION.
    
 Whether the Sensitive Plant, or that
 Which within its boughs like a Spirit sat,
 Ere its outward form had known decay,
 Now felt this change, I cannot say.
    
 Whether that Lady's gentle mind,
 No longer with the form combined
 Which scattered love, as stars do light,
 Found sadness, where it left delight,
    
 I dare not guess; but in this life
 Of error, ignorance, and strife,
 Where nothing is, but all things seem,
 And we the shadows of the dream,
    
 It is a modest creed, and yet
 Pleasant if one considers it,
 To own that death itself must be,
 Like all the rest, a mockery.
    
 That garden sweet, that lady fair,
 And all sweet shapes and odours there,
 In truth have never passed away:
 'Tis we, 'tis ours, are changed; not they.
    
 For love, and beauty, and delight,
 There is no death nor change: their might
 Exceeds our organs, which endure
 No light, being themselves obscure.

Бальмонт её перевёл зачем-то дактилем - это немного странно:

  IV

Знала ль Мимоза, что скрылась весна
И что сама изменилась она,
Знала ль, что осень с зимою пришла,
Трудно сказать, - но она умерла.

Дивная Нимфа, чьим царством был сад,
Чьим дуновением был аромат,
Верно, грустила, когда не нашла
Формы, где нега стыдливо жила -

Чудная нега любви, красоты
И неземного блаженства мечты.
Но в этом мире суровой борьбы,
Горя, обмана и страха судьбы,

В мире, где мы - только тени от сна,
Где нам познания власть не дана,
В мире, где все - только лживый туман, -
Самая смерть есть мираж и обман.

Вечен таинственный, сказочный сад,
Вечно в нем Нимфа живит аромат,
Вечно смеются им вешние дни,
Мы изменяемся, - но не они.

Счастье, любовь, красота, - вам привет!
Нет перемены вам, смерти вам нет,
Только бессильны мы вас сохранить,
Рвем вашу тонкую, светлую нить!

пер. Константин Дмитриевич Бальмонт