С.Верде. Цинизм

Дата: 17-12-2015 | 12:37:18

Сезариу Верде

 

Цинизм

 

Я буду говорить, что вы распяли

мою любовь, огромную, святую,

и в богомольном, истовом запале

 

бить кулаками в грудь свою больную;

вас назову своим венцом терновым,

себя ж ничтожеством изображу я.


Что свято для меня, открою всё вам,

раскрою мир любви, надежды, счастья,

подобно баснословным богословам.

 

Скажу, какие страшные напасти

изведал тот, чья жизнь горит, как пламя,

примусь на вас смотреть, дрожа от страсти.

 

Когда ж, убиты этими речами,
удручены и чуя в сердце рану,
заплачете вы тихими слезами,

 

тогда от смеха корчиться я стану.

 

17-19 декабря 2015

 

 

 

Cesário Verde (1855-1886)

 

Cinismos

 

Eu hei-de lhe falar lugubremente

Do meu amor enorme e massacrado,

Falar-lhe com a luz e a fé dum crente.

 

Hei-de expor-lhe o meu peito descarnado,

Chamar-lhe minha cruz e meu Calvário,

E ser menos que um Judas empalhado.

 

Hei-de abrir-lhe o meu íntimo sacrário

E, desvendar a vida, o mundo, o gozo,

Como um velho filósofo lendário.

 

Hei-de mostrar, tão triste e tenebroso,

Os pegos abismais da minha vida,

E hei-de olhá-la dum modo tão nervoso,

 

Que ela há-de, enfim, sentir-se constrangida,

Cheia de dor, tremente, alucinada,

E há-de chorar, chorar enternecida!

 

E eu hei-de, entáo, soltar uma risada...

 

1874, Porto.




Юрий Лифшиц, поэтический перевод, 2015

Сертификат Поэзия.ру: серия 1238 № 116811 от 17.12.2015

0 | 29 | 1443 | 20.04.2024. 02:54:08

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []


Юра, Вы допускаете много значительных отступлений от оригинала. И по смыслу, и по эмоциональной окраске. "Корчиться от смеха" - это совершенно не в духе Верде. 

И - очень спорно, по-моему, просто неверно, что герой сравнивает эту женщину с Иудой. скорее, он сам себя оценивает в этой ситуации, как настолько жалкого и смиренного, более жалкого, чем Иуда после совершения своего преступления.

Так что, простите Юра, при всём моём уважении к вам, этот перевод мне не нравится...

Тема: Re: Re: С. Верде. Цинизм Юрий Лифшиц

Автор Юрий Лифшиц

Дата: 17-12-2015 | 22:45:22

Спасибо, Ира, за отклик. Насчет "корчиться от смеха" Вы, конечно же, правы. Но будь я таким циником, как лиргерой Верде, я бы корчился. А у Вас он начинает тихо смеяться. Согласитесь, это тоже не совсем то.


Насчет Иуды спасибо. Поправил. Хотя, судя по тому, как Вы написали (скорее оценивает себя), Вы не совсем уверены в этой трактовке. Или уверены?

"вас назову крестом, венцом терновым,

себя ж Иудою изображу я".

Юра, из Вашего перевода совершенно непонятно, чей она крест и чей терновый венец. И почему герой себя изображает Иудой. На меня перевод производит впечатление сработанного наспех, без особого старания.

И - главное, что Вы в переводе даёте себя, а не лирического героя Верде, который ни бить себя кулаками в грудь, ни корчиться от смеха никогда бы не стал. А Вы стали бы :)

Лиргерой лжет - и это главное. Перевожу как чувствую. Вы привнесли в перевод женское начало, я - мужское. И, думаю, я более прав, поскольку это мужские стихи.


"Вас назову своим венцом терновым". Так пойдет? Насчет Иуды буду думать, но Вы его вообще выбросили. 

Принадлежность к мужскому полу не даёт человеку преимущества при переводе стихов поэта-мужчины. Мужчины., как и женщины, бывают чрезвычайно разнообразными :) Так что, Ваш аргумент: " я более прав, поскольку это мужские стихи" просто смешон. Юра, а это звучит по-русски: "Я более прав"? Сказали бы ещё: "Я правее" :) 

Терновый венец - вообще не отсюда. Там - крест и Голгофа.  Как-то, на мой взгляд, странно назвать женщину своим терновым венцом, Вы не находите? Я Иуду выбросила, потому что не прочувствовала достаточно этот образ в этом тексте, не увидела его логику. В таком случае лучше убрать, чем использовать формально. 

По-моему, Голгофа, крест, венец терновый из одного ряда. Ничего странного здесь не вижу. И перекликается со свадебным венцом. И вообще женщина - венец творения.


А насчет мужского и женского в переводах Вы напрасно иронизируете. Скажем, Щепкина-Куперник, переводя "Ромео и Джульетту", более убедительна в лирических сценах, нежели в дуэльных, хотя она весьма близка к оригиналу и там, и здесь.


 Фразу Frailty, thy name is woman! из "Гамлета" переводчики интерпретировали в зависимости от того, насколько они натерпелись от противоположного пола.

Кроме Лозинского, который предпочел перевести буквально: «Бренность, ты
Зовешься: женщина!».

Радлова: «Слабость — имя
Твое, о женщина!» - пошла по стопам Лозинского, несколько ослабив оригинал.

Полевой: "О женщины! ничтожество вам имя!"

Пастернак: "О женщины, вам имя вероломство!"


Вот и судите.

Ира, вот Вам и логика по поводу Иуды. Лиргерой называет любимую своим крестом, своей Голгофой. Стало быть, себя он считает Христом. Поэтому дама, пригвоздившая лиргероя к кресту, как раз Иуда.


Возвращаю прежний вариант.

И Вы всерьёз считаете, что бия себя в грудь и обзывая любимую женщину Иудой, можно заставить её плакать? заставить её пожалеть лирического героя и почувствовать свою вину?! Бог с вами, Вы совсем женщин не знаете...  

Не знаю, видимо. Как не знал, по-видимому, и Сезариу Верде. И вообще лирический субъект его стихотворения только намеревается сделать то, о чем он так страстно декларирует. Но сделал ли - вопрос. Логика же по поводу Иуды здесь очевидна: дама - это крест для лиргероя, стало быть, она - предатель, Иуда.

Для Вас логика очевидна, но в оригинале сказано: назову её своим крестом и своей Голгофой и буду ещё униженней, чем Иуда (там даже сказано "чучело Иуды"). Кстати, о том, что мужчина "никогда не назовёт себя униженным": у Верде есть стихотворение "Унижения" - вот первая строфа из него в моём переводе:


Отвратна нищета. Я – Иов неимущий,

Презренье Ваше я, приняв, боготворю,

И ради Вас в ночи я, будто к алтарю,

………Иду в театр гудящий и зовущий.

И, поверьте, я не исказила смысла строфы).

Кстати, Вы заметили, что у Верде многие стихи названы множественным числом : "Героизмы". "Цинизмы", это один из штрихов к портрету его оригинальности.

Верде, надеюсь, женщин знал лучше, чем Вы. Говорить с женщиной, чтобы её в чём-то убедить, чтобы увлечь её - надо её языком, ведь ты стараешься пробудить её чувства (не свои!).  Если уж использовать примеры, извольте: мужские духи должны нравиться женщинам, а женские - мужчинам. Слова героя этого стиха должны быть вкрадчивыми, прокрадывающимися в душу женщины на мягких лапах искусной лжи. А Ваш герой бьёт себя в грудь и обзывает женщину нехорошими словами :) Так что, Юра, учитесь, хотя бы у Верде. пока не поздно :)


Я стар учиться, Ира (слова Кента). Еще раз, последний, поскольку меня самого утомила наша дискуссия, а у Вас вроде как ощущается острая нехватка времени. Лиргерой Верде только собирается сказать эти громокипящие словеса своей мадаме. Собирается, а не говорит. И не факт, что скажет.  Там ведь будущее время, не так ли? Психологически это выглядит следующим образом. "Я ей и это скажу, и это, и так ее назову, и этак - она расплачется, а я расхохочусь". Лиргерой предвкушает свою месть, но не осуществляет. Мы не знаем, что дальше было. Потому что мужчина пока еще ей ничего не сказал. Иными словами, его речи - всего-навсего риторика, не более того. И относиться к ней всерьез не стоит.

Другое дело, если бы лиргерой сказал, что он все это осуществил на практике - и она расплакалась, а он ее "срезал". Но этого нет в данном стихотворении. Нет. Уффф! Я - все.

"Кстати, Вы заметили, что у Верде многие стихи названы множественным числом : "Героизмы". "Цинизмы", это один из штрихов к портрету его оригинальности". Заметил, но по-русски это звучит не ахти.


"Верде, надеюсь, женщин знал лучше, чем Вы". Теперь уже Вы говорите смешные вещи. Вы ни меня, ни его не знаете. 

Я совсем не знаю португальского, Ира, но не вижу, где лиргерой говорит о себе как об Иуде.


"Я назову тебя своим крестом и своей Голгофой, и менее, чем чучелом Иуды". Примерно так. Где там местоимение, относящееся к лиргерою? 

Верде имеет такую особенность - немногословие. Он обычно умещает в одной строфе целый маленький рассказ (это стихотворение не самое характерное), поэтому скуп в словах, часто его непросто понять. даже и португальцам. Expor-lhe и  Chamar-lhe имеют чёткую привязку к этой женщине, а вот ser никакой привязки не имеет.   Я поняла так.  Если хотите, я переспрошу моего знакомого португальца, но тогда надо подождать.

Если у португальского филолога - то давайте. Буду ждать.

Естественно не у работника склада или оператора машины :)

Пока хочу сказать следующее:


Вот эти глаголы из второй строфы, везде подлежащее – лир. герой.

Hei-de expor-lhe - буду показывать

Chamar-lhe – называть её

E ser – и быть (грубо говоря буду быть, буду представлять собой – я, а не она)

Юра, а зачем переводить португальцев, если Вы совсем не знаете португальского языка, по Вашим словам?


Захотелось. Опыта для. Да и данный текст Верде не бином Ньютона оказался. И, судя по Вашим ответам, место здесь спорное, в котором Вы сами не уверены.

Его - смею сказать, что знаю лучше, чем Вас :) Я перевела почти всю его книгу, прочла много материала о нём и о его произведениях.  

Вынужден задать циничный вопрос - в духе стихотворения Верде. Вы его знаете как мужчину? Ни за что бы не стал говорить "цинизмы", если бы Вы не начали оценивать меня с точки зрения моего отношения к женщинам, давать мне в этом смысле советы. Извините, но переходить на личности в литературной дискуссии не стоит.

Как всем давно известно, примеры ничего не могут ни опровергнуть. ни доказать. Юра, мне жаль своего времени, его у меня очень немного. Давайте закончим. 

Спасибо, Яков. Но мне сдается, это чересчур сложно для столь прозрачного опуса Верде. Сверхсложно. 

Тема: Re: Re: С. Верде. Цинизм Юрий Лифшиц

Автор Юрий Лифшиц

Дата: 19-12-2015 | 01:11:55

Спасибо, Александр, за отклик, за подробную консультацию. Вы до деталей подтвердили информацию, уже присланную мне Никитой Винокуровым в частном письме. Меня сбил с толку Иуда, который четко соотносился с крестом и Голгофой. Оказалось, что речь идет не столько об Иуде, сколько о соломенном чучеле Иуды, а это совсем другое дело. Кстати, Ира призналась, что сама не разобралась с этим образом. Теперь же все ясно, надо подумать, как все это передать, ибо, как Вы опять же правильно заметили, незнание языка не освобождает от ответственности за безбилетный проезд перевода.


За пару кусочков сахара спасибо. Надеюсь заслужить третий по исправлении неточности.


Когда с переводной ленты уйдут мои тексты, выложу "Слезы" Верде. Мне он показался интересным, напоминающим не то Бодлера, не то Рембо, а то и обоих сразу.


Еще раз спасибо.


Поправил. Не совсем то, но, думаю, это в духе Верде.

Уважаемые Юрий и Александр! 

Во-первых, Юрий, я никогда не признавалась в том. что не уверена в этом месте. И я сразу написала Вам свою трактовку: лирический герой чувствует себя в этой ситуации более униженным, чем чучело Иуды. Но мне показалось более логичным не упоминать здесь Иуду, а оставить только эмоциональное состояние героя. Я спросила, как обещала, у португальского филогола его трактовку этого места - она совпала с моей. Ни любимую женщину, ни себя Иудой лирический герой не называет (вернее, не собирается называть). Речь идёт о его самоощущении в этой ситуации, как я и говорила.

Александр, говоря о том, что я упустила детали оригинала, следовало приводить примеры. Я утверждаю, что мой перевод не упустил ничего важного из образов и чувств оригинала. Впрочем, у нас с Вами давнние разногласия, поэтому я не хочу спорить ни с Вами, ни, тем более, с Юрием. 

Я прочла, Юрий, Ваш перевод стихотворения "Слёзы" Сезариу Верде на другом сайте. Вы совершенно не поняли эмоциональной тональности оригинала и отношения к героям самого автора.

Что же, если Вы собираетесь "исправлять мой неправильный подход к переводу Верде", продолжайте в том же духе. 

На этом, господа, давайте мирно расстанемся. Здесь наши пути расходятся. У меня нет времени на бесплодные дискуссии.

Уважаемая Ирина!


Я уже исправил спорное место. И сделал это благодаря консультации с Н.Винокуровым и комментарию А.Куликова, доказавшим мне мою неправоту. Ваши же доводы не показались мне убедительными, поскольку в них чувствовалась неуверенность, усиленная Вашим намерением обратиться за разъяснениями к знакомому филологу. Никита же и Александр четко расставили точки над i безо всяких филологов.


Теперь о "Слезах" Верде, которые здесь еще не выложены. Вы утверждаете, что я "совершенно не понял эмоциональной тональности оригинала и отношения к героям самого автора". Все это, видите ль, слова, слова, слова. Это тоже надо доказывать, а не декларировать. Я тоже посмотрел Ваш перевод "Слез", и он меня, мягко говоря, не впечатлил. И не потому что там у Вас "приближение к силлабике". Перевод, выполненный Вами в регулярном режиме, тоже не фонтан. Текст у Вас опять же очень женский, рыхлый и даже, я бы сказал, технически слабый. Более всего у меня вызвала недоумение сквозная рифмовка практически однородных слов "исступлённо-отрешённо-полусонный-салонный-влюблённой-воспалённый-солёной". Вместо крепких мускулистых строк какая-то стихотворная мягкотелость, даже беспомощность. Это ли Верде? В окончательном варианте Вы убрали оба последних прилагательных, видимо, ощущая слабость своей версии, но общего впечатления от текста это практически не изменило.


Я вовсе не собираюсь "исправлять Ваш неправильный подход к Верде". Еще чего не хватало. Я никогда не берусь за заведомо неисполнимое. Более того. Я не считаю Ваш подход неверным. Но воплощение Вашего подхода, так сказать, в жизнь оставляет желать лучшего. То, что Вы разбираетесь в Верде лучше меня, не подлежит сомнению. Но свои несомненные знания необходимо подтверждать ремеслом. А в двух просмотренных мною Ваших текстах (особенно во втором, первый еще куда ни шло), на мой взгляд, с ремеслом у Вас не все порядке.


Полужирный шрифт, Ира, который Вы использовали в своем ответе убедительности ради, таковой отнюдь не способствует.


О переходе на личности во время литературной дискуссии я уже сказал выше, повторяться не буду.


Давайте расстанемся, если Вам так хочется. Всего Вам доброго!

Уважаемые Юрий и Александр! 

Во-первых, Юрий, я никогда не признавалась в том. что не уверена в этом месте. И я сразу написала Вам свою трактовку: лирический герой чувствует себя в этой ситуации более униженным, чем чучело Иуды. Но мне показалось более логичным не упоминать здесь Иуду, а оставить только эмоциональное состояние героя. Я спросила, как обещала, у португальского филогола его трактовку этого места - она совпала с моей. Ни любимую женщину, ни себя Иудой лирический герой не называет (вернее, не собирается называть). Речь идёт о его самоощущении в этой ситуации, как я и говорила.

Александр, говоря о том, что я упустила детали оригинала, следовало приводить примеры. Я утверждаю, что мой перевод не упустил ничего важного из образов и чувств оригинала. Впрочем, у нас с Вами давнние разногласия, поэтому я не хочу спорить ни с Вами, ни, тем более, с Юрием. 

Я прочла, Юрий, Ваш перевод стихотворения "Слёзы" Сезариу Верде на другом сайте. Вы совершенно не поняли эмоциональной тональности оригинала и отношения к героям самого автора.

Что же, если Вы собираетесь "исправлять мой неправильный подход к переводу Верде", продолжайте в том же духе. 

На этом, господа, давайте мирно расстанемся. Здесь наши пути расходятся. У меня нет времени на бесплодные дискуссии.

Годится.