Ритмы поэзии Антонио Нобре. (Ч. 1). Ирина Фещенко-Скворцова

Как известно, для португальской поэзии характерен силлабический стих с элементами силлаботоники. Главным признаком метра выступает число слогов и наличие или отсутствие цезуры (фиксированного словораздела), но внутри каждого такого силлабического метра есть тенденция к повторению обязательных ударений на одних и тех же слогах. В результате возможны по-разному звучащие разновидности метра с одним и тем же числом слогов.
Эта особенность португальской метрики позволяет переводчику португальской поэзии выбирать при переводе ритм, наиболее соответствующий ритму оригинала.

В этом очерке я хочу поделиться своим опытом перевода поэтического наследия Антонио Нобре (1867 – 1900), одного из лучших португальских поэтов второй половины XIX века.
По мнению критика Луиса Филиппе Линдлея Синтры, представившего свою работу по исследованию ритмов в поэзии Антонио Нобре на лингвистический факультет Лиссабонского университета в 1946 г., ритмика Нобре делает его поэзию переходной от поэзии 19 столетия к творчеству поэтов 20 столетия, она как бы стоит на пороге, отделяющем поэзию романтизма от современной поэзии. Будучи наследником классических романтических ритмов, он преобразует их, учитывая новые тенденции, в том числе находки французских символистов. От романтиков, и, в частности, от Герры Жункейру, Нобре взял семисложник, восьмисложник, девятисложник и одиннадцатисложник, используя эти ритмы как в их традиционной форме, так и преобразовывая их, как будет указано ниже. Десятисложник и двенадцатисложник он значительно трансформирует, адаптируя их к самым разнообразным выразительным тональностям, пытаясь в некоторых случаях превратить их в «вольный» стих. И в этом он является предшественником современной поэзии.
Нобре имел громадное влияние на своих современников. Его стихи знали наизусть, «сеньору феодалу из башни слоновой кости» посвятил стихи известный поэт Са-Карнейру. В статье «В память Антонио Нобре», написанной в 1915 году , Фернандо Пессоа, поэт во всём своём творчестве и в самой сути своей личности полностью противоположный Антонио Нобре, не скрывает восхищения стихами Нобре, наполненными любовью к Португалии, патриотизмом, болью за судьбу родины. Он отмечает, что Антонио Нобре первый раскрыл европейцам душу и национальный уклад жизни португальцев, раскрыл наивный пантеизм рода, который имеет такое ласковое слово для деревьев и камней, меланхолически в нём расцветающее. Ф. Пессоа находит для этого поэта удивительно тонкие, проникновенные определения: «Он пришёл осенью в сумерках. Несчастен тот, кто понимает и любит так, как он. Когда он родился, родились мы все.».

Для Антонио Нобре были характерны постоянные поиски в области поэтической формы, поиски большей свободы выражения через перекомпоновку, ломку традиционных ритмических рисунков.
Рассмотрим основные ритмы, использовавшиеся в его творчестве.

Семисложник –это традиционный португальский ритм. Нобре его начал употреблять очень рано. (1884 г.). Обычно при этом ритме ударение падает на 3 или 4 и на последний слог. С использованием этого ритма написаны такие вещи Нобре, как «Всадники», «Сон Жуана».

Во «Всадниках» – семисложник Нобре был переведён мной четырёхстопным хореем, как это обычно делается при переводе этого метра. Ударения в оригинале и переводе более-менее совпадают. При переводе стихотворения «Сон Жуана», где Нобре допускает большое разнообразие схем ударений, я сочла, что попытка переводчика воспроизвести такое разнообразие силлаботоникой придаст переводу слишком свободный характер, разрушит его стройность. Поэтому семисложник также был переведён обычным хореем,
«Девушкам Коимбры» – тоже семисложник. Здесь перед нами лирические народные куплеты, близкие нашим частушкам. По свидетельству современников поэта их и знали наизусть, и пели на улицах. В переводе, как и в оригинале, всегда строго соблюдается число слогов в стихе, а ударение плавающее.

Восьмисложник – при этом ритме ударения обычно падают на 4 и на 8 слоги.
Но у Нобре и здесь наблюдается разнообразие в ритмических схемах. Он использовал этот ритм после 1886 года чаще, чем семисложник. Этот ритм очень редок в португальской классической и романтической поэзии, до Нобре его использовал Герра Жункейру. Возможно, что Нобре и стал им пользоваться под влиянием вышедшей книги Жункейру «Старость Вечного Отца». Возможно также и прямое влияние на поэта традиционного восьмисложника французской поэзии.
Я переводила восьмисложник четырёхстопным ямбом, им написаны, например, «Баллада о гробе», «Путешествия по моей земле», «Трубка».

Особняком здесь стоит стихотворение «Колокола», часть строф которого тоже написаны восьмисложником. В этом стихотворении ритмический рисунок более произволен, здесь используется приём ономатопеи – имитация звона колоколов. Музыкальность этого стихотворения базируется не только на сменах ритма, но и на эффектах, получаемых при повторении одних и тех же ритмических групп.
Колокола поют венчанье,
Светло звучанье!
Колоколов светло звучанье,
Поют венчанье!
Эффект гармонии, имитирующей звон колоколов, достигается, кроме уже названного приёма, с помощью подбора звуков. В первых двух частях, где речь идёт о венчании и крещении, строки оканчиваются открытым звуком «а» - «аду», в третьей части «инью», в четвёртой «эна», в пятой «ура».
При переводе для меня главной задачей также стало - передать звучанье колоколов, что достигалось подбором звуков:

анье – анье (венчанье – звучанье)
энье – энье (крещенье -пенье)
инью – инью ( Минью – синью)
эне –эней (новене – сокровенней)
он – ое (звон –сторон) и т.д.

К приёму ономатопеи Нобре прибегает и в других случаях:

Что ни минута, в двери наши: «Тук, тук, тук!»
Все знали обо мне на мили три вокруг!
(«Горести Анту»).

В село въезжали мы надменно
Под звон бубенчиков: «Тлинь-тлинь».
(«Путешествия по моей земле»).

И финал «Колоколов», где поэт тщательно выписывает звучание различных колоколов:

Вот, похоронный звон в предместье,
Длин! Дланг! Длинг! Длонг!
Колокола звонят все вместе,
Длонг! Длин! Длинг! Длонг!

Девятисложник – обычно при таком ритме ударение падает на 4 и 9 слог, строка поделена цезурой на равные половины, слог перед цезурой - безударный. Но Нобре вносит изменения и в эту схему, у него ударения могут падать на 3 и 9 слоги, иногда на 2, 7 и 9 или 4, 7 и 9. Такой ритм хорошо ложится при переводе на анапест, так были переведены «Дон Неудачник» и «Прощай». Синтра считает, что монотонность ритма способствует созданию настроения грусти, меланхолии.
Этот ритм Нобре стал применять достаточно поздно, его ещё не было в первом издании книги. Первое стихотворение, им написанное, появилось в 1892 году. Это «Песня о счастье», она появилась только во втором издании книги «Один».
Затем он написал этим ритмом «Дон Неудачник» и «Прощай!» Все эти поэмы были созданы в Париже. Но, по мнению Луиса Синтры, они возникли не под влиянием французской поэзии, девятисложника французских символистов. Португальские романтики также не использовали этот ритм. До Нобре им пользовались иногда Жуан де Деуш и Герра Жункейру. Но Гера Жункейру опубликовал книгу, в которой были стихи с таким ритмом в 1892 году, спустя несколько недель после выхода в свет первого издания «Один». Только поэма «Литания» (после 1892 года) может считаться написанной под влиянием вышедшей книги Жункейру.
«Песня о счастье» хорошо легла на ритм строчного логаэда, удалось в случае женских рифм соблюсти полное соответствие схемы ударений.

Одиннадцатисложник - в случае с этим ритмом ударение всегда должно падать на 5 и 11 слоги. У Нобре, несмотря на одинаковое количество слогов, встречаются достаточно различные ритмические схемы:
6 и 11,
1, 4, 8 и 11,
2, 4, 8 и 11
2, 6, 8 и 11.
Большинство этих стихов я перевела амфибрахием с ударениями на 2,5,8,11 слогах. Так, например, переведена «Память».
Это традиционный ритм португальской поэзии, его использовали ещё трубадуры. Романтическая поэзия его возрождает. Жункейру использует одиннадцатисложник со схемой ударений на 1 и 3 слогах каждой половинки стиха. Такая схема акцентов в стихе очень редка и не традиционна для португальской поэзии. Нобре на этот раз определённо избегает влияния Жункейру (у него ударения на 2 и последнем слоге) и прибегает к популярным ритмам, введённых в моду романтизмом. В отличие от ритма быстрого и радостного у Жункейру, ритм его 11-сложников томный и нежный.

«Закаты Франции», написанное в 1891 г., я перевела логаэдом (стопным логаэдом). В этом стихе единственный раз среди всех стихов Нобре, написанных на 2 голоса с антифонной традицией – он выбирает одинаковый ритм для обоих голосов:

- Старое вино солнечного зноя!
Чашу мне налей славного Грааля.
Солнца багрецом, точно после боя,
Запад-цирк залит под пятой мистраля.

………………..Чужестранцы вы, мне вы не родные,
………………..Франции закаты, не люблю вас, нет!


Строфы 11+5

В трёх поэмах «Чёрные фиги», «Антонио» и «Саудаде» используется строфа 11+5+11+5.
Впервые в 1889 г. в поэме «Чёрные фиги» в поэзии Нобре появился одиннадцатисложник с цезурой посредине в комбинации с простым пятисложником в четверостишиях. Строфы этого типа вновь появились в «Антонио» в 1891 г. и в «Саудаде» в 1894.
«Чёрные фиги» сделаны на два голоса, один из них написан двенадцатисложником с цезурой посредине, а второй по схеме11+5 (амфибрахий). То есть удалость добиться соответствия ритму оригинала.
«Саудаде» написано по схеме 11+5, переведено точно в соответствии с оригиналом.
Поэма «Антонио», как и «Чёрные фиги», написана на два голоса с различным ритмом. Переведена также различными ритмами.

Антифонная традиция.

Как я уже говорила, некоторые поэмы Нобре написаны на два голоса.
Это «Антонио», (1891) где 1 и 2 голос имеют совершенно разный ритмический рисунок; «Чёрные фиги»(1889) – то же самое, «Закаты Франции»(1891) где ритмические схемы разных строк отличаются, но 1 и 2 голос похожи по рисунку, «Горести Анту» (1891, 2 часть), которая написана 10-сложником и часть 12 –сложником. Во 2 части второй голос дан в форме двустиший или двенадцатисложником, или десятисложником, или двустишиями, комбинирующими в себе эти два типа. Первый и второй голос также похожи по ритмическому рисунку.
Здесь Нобре следует очень древней традиции. Португальские литературоведы сравнивают второй голос у Нобре с греческим хором, который постоянно дополняет основное повествование. Антифонное пение - хоровое (ансамблевое) пение, в котором попеременно звучат два хора (или два вокальных ансамбля). Антифонное пение применялось в древнегреческой трагедии, у католиков антифонно поются псалмы, причём стихи распеваются поочерёдно двумя группами певчих.
Например, второй голос в поэме «Антонио» написан пятистишиями, разбитыми на две части 2+3, и эти части вставлены между строфами, написанными первым голосом.

Какая нынче ночь! Мой уголь, словно лёд:
………Принёс его из клети;
Сую его в камин, пусть пламя запоёт
………О милом жарком лете!

………………..Рождён в королевстве златых алтарей
………………..У берега моря.

Карлота старая! Рассказывай опять,
……….Люблю твои сказанья:
Ведь ты поможешь мне их в прошлом откопать -
……….Мои воспоминанья.

………………..Я – внук мореходов, героев морей,
………………..Правителей индий, бродяг, бунтарей,
………………..Властителей моря!

В стихах Антонио Нобре существуют две тенденции, казалось бы несовместимые друг с другом, однако они уживаются рядом в одном и том же стихотворении.
Одна из них – тенденция к повторению ритмических групп одинаковой природы, что приводит к некоторой монотонности поэтической мелодии, специально подчёркнутой. В связи с этой особенностью стихов Нобре, Альберту де Оливейра высказался таким образом: «Его стих, напоминающий литанию, будящий воспоминания, как бы повторяет ритм продолжительного вздоха».
И вторая тенденция – ломка классических схем путём введения новых ритмических модуляций. Отсюда вытекает большая гибкость поэтической речи, большая свобода выражения для поэта.

В обзоре-анализе поэтического наследия А. Нобре, организованном журналом «Сеара Нова в 1967 г. к столетию со дня рождения поэта, Марио Дионисио (1967 г.) писал об исключительной важности всего, что Нобре принёс в поэтический язык Португалии, начиная с непочтительности в отношении традиционной метрики и до языковой смелости и оригинальности, явившейся предвестником сближения поэзии и прозы.
Жозе Фернандеш Фафе отмечал важную роль внесённых Нобре изменений в традиционный александрийский стих, а также разговорного стиля многих его произведений, показавшего направление для дальнейшего развития португальской поэзии.
Луиза Дукла Соареш отметила многочисленные поиски-эксперименты поэта в области формы и подчеркнула, что наибольшим его достижением, вкладом в развитие португальской поэзии является чрезвычайное разнообразие ритмов, их комбинации, разделение длинной поэмы путём включения в неё строф с иным ритмом, производящее эффекты своеобразной мелодии стиха и творящее атмосферу его спонтанной свободы.

Десятисложники, двенадцатисложники.

Десятисложник и александрийский стих – наиболее часто встречающиеся ритмы в книге Нобре «Один».
Десятисложником написаны «Сонеты»(1884 – 1891), одно из ранних стихотворений Нобре «Труп»(1885), часть «Горестей Анту».
Написана этим ритмом также «Литания», но для более точной передачи её мелодии, близкой колыбельной песне, она была переведена логаэдом:

Сердце твоё внутри моего прикорнуло,
Как будто просит: «Оставь меня, не буди»,
И сном таким безмятежным дитя уснуло,
Вошло и с тех пор осталось в моей груди.

Двенадцатисложником написаны «Мальчик и юноша», «Святая Ирина», «Похороны Офелии», поэмы «Наугад», «Красная лихорадка», «Письмо Мануэлу», часть «Чёрных фиг», «Жизнь», « На дороге в Бейру», первая часть «Горестей Анту» и др.
Комбинацией десятисложника и александрийского стиха написаны «Тень» и «У огня».

Как известно, существуют две наиболее часто встречающиеся разновидности десятисложника: героический с обязательными ударениями на 6 и 10 слогах и сапфический с ударениями на 4 и 8 слогах. У Нобре есть примеры использования этих типов в чистом виде, порой и того, и другого в одном сонете, но чаще он использует десятисложник с тремя ритмическими акцентами, а не с двумя, как в приведённых образцах. Строка разбивается не пополам, а на несколько частей, что даёт ощущение оживлённости, придаёт дополнительную энергию стихотворению. Этот тройной ритмический акцент я старалась сохранить и при переводе.

Александрийский стих.

Александрийский стих представлен двумя вариантами: классическим 12-сложником с цезурой посредине и обязательным ударением на 6 слоге и 12-сложником, состоящим из 3-х ритмических групп по 4 слога в каждой с ударениями, соответственно на 4 слоге.

Первый тип александрийского стиха характерен для французского классицизма, в Португалии появился сравнительно поздно, начал появляться в 18 столетии и значительное распространение получил в 19 столетии.
Второй тип значительно современнее, во Франции он получил распространение в период романтизма, в частности в творчестве Виктора Гюго. Из Франции он постепенно переходит и в поэзию Португалии как раз в то время, когда создаётся книга А.Нобре «Один».
Поэт Жулиу Брандан, современник Нобре, отмечает, что в поэтике Нобре происходил постепенный отход от классического 12-сложника с цезурой посредине и обязательным ударением перед цезурой (тип А) в сторону 12-сложника, состоящего из трёх ритмических групп по 4 слога в каждой ( тип В).
Таким образом, в его поэмах встречаются или – только тип А, или смесь двух типов, как в «Письме Мануэлу», которое правилось автором на протяжении 1888 – 1890 гг. и за это время в значительной степени освободилось от преобладания классического александрийского стиха (в первых 38 строках 20 относятся к типу А и 18 – к типу В). Если сонет «Мальчик и юноша» (1885 г.) написан только классическим александрийским стихом, преобладает он и в «Красной лихорадке»(1886) и в «Похоронах Офелии» (1888), то уже в 1885 г. он использовал второй тип александрийского стиха в таких вещах, как «Святая Ирина», «Наугад», и др. Нобре стал использовать этот тип александрийского стиха раньше другого известного португальского поэта Эужениу де Каштру (его стихи, написанные этим ритмом, датированы, начиная с 1889 г.), которому порой приписывают первенство во введении его в употребление в Португалии. Герра Жункейру также к моменту выхода в свет первого издания книги Нобре «Один», почти исключительно использовал в своём творчестве классический александрийский стих.
Переход Нобре от классического александрийского стиха к смеси с «тройным четырёхсложником», вероятно, объясняется интуитивным пониманием, что такая форма более соответствует внутреннему содержанию его поэзии. Модели «тройного четырёхсложника» Нобре почерпнул у Виктора Гюго, Бодлера и др. Он использует эту модель, разбивая строку не только на равные 3 части, но весьма разнообразными способами, допуская разбивку на 4 и даже 5 частей, число акцентов в стихе также варьирует от 2 до 5. Таким образом, 12-сложник Нобре отличается значительной степенью свободы, поэт раскалывает классические схемы, постоянно варьирует ритм.

Классический тип А:
Ma no el, tens ra zгo /. Ve nho tar de. Dкs cul (pa)
- - - - - = / - - - - - =

Тип 3 х 4

Os fo gos- fб / tuos dкs ta co / va(do) In fi ni (to)

- - - = / - - - = / - - - =

Однако, как в случае А, так и в случае В достаточно многочисленны разнообразные вариации отхода от классических схем.

Вот схемы вариаций на тему типа А:
половинки александрийской строки разломаны в различных вариациях, например, одна половинка разделена ещё на две группы 4+2:
- - - - - = / - - - = / - =
(E a gesticulaзгo dos pinheirais ao Vento!)

Дальше приводятся разнообразные варианты такой «ломки»:

- - - = / - = / - - - - - =

- = / - - - = /- = / - - - -

- - = / - - = / - - = / - - =

= / - - - - = /= / - - - - =
И т.д. и т.п.

Тип В чаще встречается в чистой форме, чем тип А. Но также отмечается, что в текстах Нобре есть множество вариантов схем этого типа:

- - - = / - - - = / = / - - =
- = / - = / - = / = /- = / - - =
- - = / - - = / = / - = / - - =
= / - - = / - = / - = / - - - =
= / - - = / - = / = / - - - - =
= / - - = / - - - - =/ - - =
- = / - = / - - = / - - - - =
Между десятисложниками и двенадцатисложниками Нобре нет большой разницы, при чтении их сложно отличить один от другого. Так, в поэме «У огня», в которой ритм чередуется от 12 к 10-сложнику (12 – 10 – 12 – 12- 10), первая строфа:

Ноябрь. Один! Мой Бог! Как этот мир мне скучен!
…………..И ни души нигде…Лишь марево свечей.
Ночь длится без конца… О, Боже! Я измучен.
Как ветра жалкий вой, моей душе созвучен
………….Сплин этих нескончаемых ночей!

повторяется в конце, и поэт с лёгкостью трансформирует в ней строки, написанные 10-сложником на двенадцатисложник:

А дождь идёт…Мой Бог! Как этот мир мне скучен!
И в доме никого. Лишь ветер – в сто бичей.
Ночь длится без конца… О, Боже! Я измучен.
Как ветра жалкий вой, моей душе созвучен
Смертельный сплин моих отравленных ночей!

Таким же образом, второй голос в «Горестях Анту» написан двустишиями ритмом александрийского стиха:

………………………НАРОД
………………Свет лунный на земле как слезы в янтаре…
………………Какая красота!…

………………………СЕНЬОРА ЖУЛИЯ
……………….Ах! Луны в январе!

Или комбинацией ритмов 10-сложника и александрийского стиха:

……………………………………АСТРОНОМ
…………………………..Такой луне быть летом в самый раз
…………………………..На Мартина!


……………………………………СЛЕПОЙ ИЗ КАЗАЛ
……………………………Скажи мне, друг, который час?

Такое ярко выраженное разложение классических схем десятисложника и александрийского стиха в поэзии Нобре имеют ещё один эффект: они сближают язык его стихов с языком прозы, что было на то время весьма необычно и явилось предвестником дальнейших преобразований поэтического языка португальских поэтов в ХХ веке.
Мониз Баретту в 1892 г., анализируя книгу Нобре в «Португальском журнале», отмечал: «Один» - собрание стихов, перемешанных с прозой, похожей на стихи». Вот, пример такой «прозаизации» поэзии Нобре в его стихотворении «У огня»:

«Меня не мучит боль. Я счастлив этой верой в иную жизнь, там, в небе ледяном. Я продал книги, я идеи счёл химерой, и медальон ношу я на цепочке серой, беседую с ним часто перед сном.»

А вот, из «Горестей Анту»:
«О, мать! Возьми меня к себе и слушай: в наш последний час, ты не буди меня опять, как раньше, дома, - ты меня не будоражь, хотя бы и труба звала… Позволь мне спать…»

Из «Письма Мануэлу»:

«А старики молчат, мешать-то нет нужды: один лишь поцелуй не натворит беды! Сельчане пожилые незамысловаты, подходят за советом: мы же адвокаты, у нас – смекалка, ум и знание закона, в народе к «докторам» почтение исконно. Подходят: что им делать? Лишь пробились всходы, тут ливни, как на грех – весь труд испортят воды… - Что делать? Пейте их! - подскажут им нарочно. Уходят, обещают выполнить всё точно.»

Для усиления этого разговорного стиля в поэзии Нобре используется также перенос, когда фраза, мелодичная группа ломает ограничения стиха, так, словно они не существуют, переходит на другую строку. Только рифма отделяет в таких случаях одну строку от другой. Такой перенос встречается у Нобре не только в десятисложниках и в александрийском стихе, но также в семи- и восьмисложниках. Он позволяет ему варьировать ритмические акценты и их расположение в стихе.

Ирина Фещенко-Скворцова