Апельсиновый, яблочный, синий –

вспыхнул свет за горой и погас.

У алтайского солнца павлиний,

на дорогу нацеленный глаз.

По алтайским приметам не нужно

уходить в предвечернюю даль,

где курганы и кости верблюжьи

умножают земную печаль.

 

Но иду, и кузнечик-игруля

приглашает послушать концерт,

и блестит комариною пулей

капля крови на длинном конце.

Сколько шума летает по свету!

Рыку зверя и лязгу зубов

ни к чему поклоняться поэту,

но принять эту ночь он готов.

 

Мухомор областного значенья

предлагает лесного вина,

и всплывает лебяжьим свеченьем

над алтайским угодьем луна.

Жить и жить бы в сиянии этом,

волчью ягоду барышней звать…

Здравствуй, Тень – провозвестница Света,

здравствуй, Свет – и отец наш, и мать!