Из неклассических баллад

ПОСТЕР

Полковник постарел. Трофейное авто.
Тут ржавчина взяла, там подрихтован китель.
В моторе клапанА стучат уже не то.
И в бывших галифе пора менять глушитель.

Гараж его жилья напоминает склад
Житейских запчастей, не стоящих и полки.
Но в лучшем из углов висит телесный взгляд
Раздетой в Сен-Тропе мулатки иль креолки.

За ней – ее гараж: бассейн, шезлонг, бокал,
Аттическим плющом задернутая стела.
Что до нее самой – салют! восторг! вокал!
Бельканто наготы и страсти а капелла!

Сам постер пожелтел, местами обветшал:
Красавица давно снимает этот угол -
С тех пор, когда вдовец покойной обещал,
Что он ушел в себя, как бы из части убыл.

Ей – надцать с чем-то лет. Ее нескромный рот
И трехакцентный торс еще как будто зреют.
Вся мерзость бытия, идущего на шрот,
В том, что ее черты с годами не стареют.

Там – солнце и лазурь, тут – серотень и дождь.
Но фотосутенер Ривьеры иль Биская
Так зацентрил зрачки, что если ты идешь,
Они скользят вослед, твои не упуская.

Быть может, оттого полковничий каблук
Чуть тверже, чем всегда, стучит на поворотах,
Ремень скрипит, как пол, нож режет хлеб, как плуг,
И бритва, как палач, линчует подбородок.

Когда приходит ночь, он обнажает след
Афганского кукри на подреберной складке.
Мальчишеским щелчком он выключает свет.
И втайне от нее – креолки иль мулатки,

Которой в темноте как будто в доме нет,
Выстреливает в рот из запасной облатки
Свой нитроглицерин. Который думал швед
Отнюдь не для того, чтобы гасить припадки.

КАЛАБАШ

Пара попутчиков в тесном купе – он и она –
Смотрят друг в друга молча и не мигая.
Возмутительно долго: на мутной воде окна
Отплывает станция, за ней – другая.

Она уступает первой, как требует стереотип.
Поезд влетает на мост и по нему грохочет,
Выстукивая вопросы: что-то ему претит?
Может, мы где-то виделись? Чего он хочет?

Она начинает нервничать, ибо, уняв зрачки,
Она все равно понимает: он смотрит твердо.
Она поправляет бретельку, достает очки,
Углубляется в чепуху кроссворда.

Там – мегаполис клеток. Кто-то уже решал.
Площадь купе так мала, что колени рядом.
Значит, по вертикали... Если бы не мешал
Этот с гипнотизерским взглядом.

«Вид курительной трубки»... Полых квадратов – семь.
Трубки?! А там есть виды? Ей и один неведом.
Он распускает галстук. Ну, это уже совсем,
Если впереди - ночь наедине с соседом.

Значит, по горизонтали: общая буква эл?
В капкане его ботинок туфле некуда деться!
Все-таки, глядя на ночь двух незнакомых тел,
Он догадается выйти? Позволит переодеться?

Вдруг он щелкает пальцами. Господи, что за блажь!
Нужно покончить сразу, ежели он посмеет...
Он говорит: - Я вспомнил. Пишется ка-ла-баш.
- Что?! – вспыхивает она, чувствуя, что краснеет.

Сутки спустя, войдя в магазин табака
И наклонясь над стеклом, она изучает трубки.
- Помочь? - говорит продавец, отвлекаясь слегка
На длину потерявшей бдительность юбки.

- Я хочу калабаш, - бросает она продавцу,
Шелестящему , не отходя от кассы.
- Калабашей нет. Вообще, вам будет к лицу
Вересковый фрихенд. Есть из вишни пикаксы.

Или вы – не себе? Вам антик? Вам новодел?
- Калабаш! – говорит она, уходя. – Между прочим,
В вересковом фрихенде отсутствует эл.
А вишневый пикакс – он еще и на букву короче.

Дозорцев Владлен, 2014

Сертификат Поэзия.ру: серия 983 № 109271 от 27.12.2014

0 | 6 | 2132 | 25.11.2024. 07:22:12

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []