Мою новую книжечку «Разбор предложения» «разобрал» Марк Шехтман

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ МАРКА ШЕХТМАНА К КНИГЕ АЛЕКСАНДРА ШВЕДОВА «РАЗБОР ПРЕДЛОЖЕНИЯ»

АЛЕКСАНДР ШВЕДОВ:

ПОЭЗИЯ КАК ФОРМА ПРАВДЫ

1.

Оценивая творчество того или иного автора, критики и рецензенты обычно совершают экскурсы в историю и теорию литературы. Делают они это, дабы обрести вехи и ориентиры там, где возникали и сменяли друг друга методы, направления, школы, объединения, группы — все те «измы», с помощью которых объект критики будет внесён в нужную клеточку на нужной полочке. Знаю эти «измы» и я, но мои попытки с их помощью проанализировать и понять поэзию Александра Шведова оказались безуспешными. Клеточек для Шведова не нашлось. Шведов в них не помещался...

Когда я впервые познакомился с его стихами, я был даже не удивлён, а ошарашен тем хаосом, который в них царил. Строчки и строфы, выдержанные в строгости силлабо-тонической системы, сменялись периодами, лишёнными ямбического, хореического или любого другого порядка. Точная рифма возникала и вдруг исчезала, а неточная уступала место верлибру, коему рифмы вообще не положены. Лексика самым прихотливым образом сочетала литературную норму с устаревшими словами, неологизмы соседствовали с просторечиями, изысканная архаика — с выражениями, какие в «приличном» обществе произносить не принято.

Но самое поразительное начиналось потом, когда постепенно проходила «ошарашенность» формой и утверждалось чувство, что Шведов-то прав!, что всё так и было, как у него написано, что неправильности и царапины формы — это неправильности и царапины большого мира, отраженного в маленьком, но правдивом зеркальце стихотворения!

Хаос в стихах Шведова оказался не беспорядком, а тем, что понимали под ним греки — первичным состоянием вселенной,—и управлялся он автором из некоего глубинного образно-смыслового центра. Хаос позволял стихам быть тождественным таланту автора, не склонного ни к каким условностям или формальным рамкам, а значит, художе- ственно, поэтически он был оправдан.

2.

И всё же один «изм» беспокоил меня дольше прочих!

Есть в литературоведении такое понятие — «антиэстетизм». Оно обозначает намерение поэта не следовать эстетическим нормам и даже отрицать их. Антиэстетизм проявился в поэзии разных стран, но ярче всего его демонстрируют французские «проклятые поэты» — Бодлер, Рембо, русские футуристы — Маяковский, Хлебников, Кручёных, имажи- нисты — Мариенгоф, Шершеневич, иногда даже Есенин.

И поначалу я попытался объяснить специфику стихов Шведова именно антиэстическими настроениями и тенденциями. Но в конце концов и этот многообещающий «изм» не оправдал моих надежд! Пасьянс не складывался: антиэстетизм у всех его сторонников проявлялся как средство эпатажа и отрицания. Шведов же ничего не отрицает и никого не эпатирует. Он просто подробен и точен в описании окружающей его реальности. И что делать, если вполне нормальный мир скрывает в себе такое, о чём нормальному человеку думать страшно, а поэту — необходимо?

ПРОДОЛЖЕНИЕ СТАТЬИ https://stihi.ru/2020/07/21/7596