
Долго умирал Рабинович. Русский евреец.
Волосы испарились. Пенис похож на перец.
Где-то возле Ашдода на грустной кухне
правнучка Ривка смеялась, играя в куклы.
Долго умирал Рабинович. Никто не плакал.
Деду за девяносто,- внучкин жених калякал,-
все мы умрем когда-то... Бляха, так неохота,
даже когда в плюс тридцать ты ощущаешь холод.
Долго умирал Рабинович. День уходил шаббатний.
Тень же его бродила где-то по рехов Бальфур.
Снился Забытый Харьков, ангел на голубятне
и продавщица Хая, девственница -хабалка.
В мире есть нечто больше- жаль не усвоил сразу-
всех либидо полночных или дневных оргазмов...
Есть снегопад январский и звездопад днепровский,
долго умирал Рабинович. Умер легко и просто.
Ты мне прости, дружище, грустную нескладушку.
Шансы у неотложки, как у слезы в подушку.
Пусть тебе снится дива, а не старик - евреец,
нежностью веет море, а не хамсин звереет.
Блеск, Дмитрий! И как самостоятельное стихо, и как пародия.
Долго умирал Рабинович: хороший евреец! :)
+ 10!
Какой светлый и неутомительный переход – Туда. Заснуть и видеть лёгкие сны, погружаться в снегопад и звездопад, а проснуться уже по ту сторону. Или просто не проснуться? Мне вот навычисляли долгую жизнь, почти как Вашему Рабиновичу. Спасибо, Дмитрий.
Дима, мне больше понравилось и продавщица Хая, девственница -хабалка.
Мне сразу в связи со стихами вспомнился куплет
с новым годом тётя Хая
вам привет от Мордыхая
он сказал что тётя Хая
прилетает из Шанхая
Сруль за ней поехал на вокзал.
Рабиновичу светлая память
Дима, ну ты сказанул! Аж все молчат.
Примажусь к твоему трактату своими мемуарами. Как-то жарким днём шли мы с бабушкой по деревенской улице, а на завалинках сидели старички в валенках, благодушные и несокрушимые. И мне захотелось скорее стать как они - каким-то "умом" я поняла, что это кайф. А было-то мне всего года четыре, и я ничего не знала про предстоящую жизнь с её хитросплетенными прелестями...