* * *
Укрыться в древности, где море или склон,
А все умершие с тобой не станут спорить,
И только ветер донесёт обрывки склок,
Чтоб подивиться мудрости апорий,
А может узости. Какой же тут урок?

Пустой предлог с собой поговорить,
Как будто бы не слыша, что ответил.
Закат империи. Тут можно закурить,
Фетиш последний превращая в пепел.
Свою судьбу на миг перехитрить,

За струйкой дыма уплывая вверх,
Где лампы расплывается окружность
И дружный трёх тысячелетий смех,
От перевода несколько натужный,
Как бык наскальный в кальке или стерх.

Древней преданья только бытиё;
Исканья современнее – сомненье.
Совсем не изменилось вороньё
И так же уж стремит поползновенье,
А пыль всё принимает за своё.

А быль... Да кто уверен был, что был?
До рождества рождались, умирали…
И даже жили. Может этот пыл
Рождает пыль, что нам стереть едва ли.
Вон ветер снова листья закружил

И осень первая, как первый луч и снег
Останутся строфе фигурой речи
Одетой или голой – человек
Надёжною надеждою беспечен
И кто считал, какой там нынче век?

XXXII.14