пейзаж ольховый под дождями выцвел,
и размытый кистью тумана,
словно припорошен пудрой,
вспоминает листья,
те дни, исполненные солнца
и веселой круговерти:
да был ли мальчик,
было ль счастье то безмерное,
ответьте?

то кружевное забытье,
та сногсшибательная нега...
одно желание осталось нынче:
снега, снега, снега,
метели, белого забвения,
беспамятства, поземки,
переживая одиноко
заведенные потемки,

струятся тонкие заломленные
хрупко к небу ветви,
в тумане тонут дерева
уже на треть, уже на четверть,
и вот парят, и то парение
с ума тихонько сводит...
и зажигаются снежинки,
две, семь, сто,
на небосводе.