
Небо прописью сосен испещрено.
Лает в серый ноябрь ошалевший щенок.
И заря акварели совсем не заря,
словно нет ни устава, ни монастыря.
Видно, просто жилось мне две тысячи лет,
и спалось на снегу, и бродилось во мгле
городов умеревших, сгоревших домов,
тарабарских наречий и сотканных мов.
И погода менялась, и Бог постарел,
и слова не читались на черной коре,
но огонь ожиданий горел и не грел,
лишь игумен не старился в монастыре.
Старикам позволяли за службой сидеть,
молодым разрешали взрослеть и седеть.
И молитвой командовал Мельхиседек.
А Иешу вознесся. Он где-то не здесь.
Как вариант:
Небо прописью сосен иЗОпещрено.
PS
сорокин, а у меня сегодня доча замуж вышла,
мне кажется, что ты за меня
порадуешся..
:о)bg
А я так особой печали в этих строках и не вижу (по толстокожести, наверное, своей). Строгость - да, пронизывает.
Спасибо за молитву, Сорокин. Тебе и командиру.
Дима, спасибо! Чуть царапнуло: умеревших. Странная форма. Привычна: умерших. Может, лучше: опустевших?
Сердечно, я
Дима!
Ритм этого стихотворения мне напомнил вот это у Стуса .
Ну, это, конечно, мой «пунктик»…
А.К.
Дмитрий!
Не предавайтесь печали, если и Вы дрогнете, то на что и на кого надеяться?
Пусть печаль, даже такая красивая, пройдёт. "День веселья, верь, настанет!"
С любовью
А.М.