Прекрасней солнце, чем любимой взор;
А губы так уж вовсе не коралл;
А груди – где там формы снежных гор?
Витки волос – как спутанный металл.
И розы бело-алые свежей,
Чем тон ланит её, он не таков;
А запашок возлюбленной моей –
Отнюдь не тонкий аромат духов.
Приятен мне любимой речи звук,
Но всё ж не музыки то звук отрадный;
И где божественной там ножки стук?
Она идёт и топает изрядно.
      Но всё ж клянусь, милее мне она,
      Чем та, что лестью вся оболгана.

           * * *

My mistress' eyes are nothing like the sun;
Coral is far more red than her lips' red;
If snow be white, why then her breasts are dun;
If hairs be wires, black wires grow on her head.
I have seen roses damasked, red and white,
But no such roses see I in her cheeks;
And in some perfumes is there more delight
Than in the breath that from my mistress reeks.
I love to hear her speak, yet well I know
That music hath a far more pleasing sound;
I grant I never saw a goddess go;
My mistress when she walks treads on the ground.
      And yet, by heaven, I think my love as rare
      As any she belied with false compare.