За гранью чёрного квадрата

Сладок запретный плод инакомыслия! Это как бы "пустое", ещё никем до тебя не освоенное пространство. Может быть, кто-то туда и заглянул, даже побродил - но, от греха подальше, ретировался восвояси. Было бы неправильно думать, что рискуют только смелые. Да, как правило, это смелые люди, но их отвага - смелость диссидентов. А смелыми могут быть и ортодоксы, готовые взойти на костёр за свою веру, если эта вера вдруг попадёт в политическую или эстетическую опалу. А "рисковать" могут и люди девственные, не подозревающие о возможных последствиях своего поступка. Я думал об этом, читая стихотворение Нобелевского номинанта Константина Кедрова "Пушкин - наше всё". Кто захочет, может прочесть его на страничке Кедрова. К.Кедров. "Пушкин наше всё реп". Кедров написал очень весёлые стихи в духе Велимира Хлебникова, над которыми, наверное, смеялся бы и сам Пушкин. Весь "пафос" стихотворения Кедрова направлен против большевистского по духу утверждения, что Пушкин, дескать, "наше всё". Звучавшее поначалу как выражение восторга (кайфа, отпада) от творчества великого классика, это крылатое выражение постепенно превратилось в могучее оружие скинхедов от пушкинистики против всякого инакомыслия. А сам Пушкин превратился в священную корову нашей родной литературы, которую и пальцем-то тронуть нельзя: заклюют! "Вот в чём перегиб и парадокс", как говаривал Высоцкий.

Надо ли говорить, что истинные адепты свободы слова всегда противились подобному ходу вещей. В новейшее время первый камешек в расфуфыренных пушкиноманов бросил Андрей Синявский. Я хорошо помню, как на одной и той же странице журнала хвалили мои стихи и отчаянно ругали Синявского за его "Прогулки с Пушкиным". Спустя полгода встречаюсь с Синявским на литературном вечере в Нью-Йорке. К счастью, он не читал ту статью и мои стихи, невольно солидаризировавшиеся своим соседством с его хулителями.

Надо заметить, что с развалом Советского Союза и крахом его идеологии почти не осталось запретных тем и почвы для диссидентства. Но свято место пусто не бывает! Если квадрат Малевича полностью чем-то заполнен, надо крошить подрамник и идти за пределы холста! Даже если в поисках белых пятен исследователю попадутся пятна на светлом лике Солнца. Такова диалектика развития, нравится это нам или нет.

И, поскольку идолов становится в массовом сознании всё меньше и меньше, именно Пушкин, с его немеркнущей славой в веках, является идеальным объектом для подобных контр-инициаций. А потом, безумно обидно, что мы настолько поздно родились, что не можем прибавить к тому, что сказало "наше всё", ни единого слова! Какой пассаж! Какая ирония судьбы! Пора переквалифицироваться в управдомы! "Ну, нет уж, дудки!" - восклицают поэты. Кто-то дописывает "Евгения Онегина", кто-то создаёт "Антипушкина", кто-то, не имея в душе никаких тематических табу, просто не в курсе, что хвалить Дантеса, даже исключительно его внешность, ни в коем случае нельзя, и, неожиданно для себя самого, попадает под шквальный огонь народных дружин пушкинофилов. Словом, всё хотят быть если не на дружеской, то хотя бы, на худой конец, на "вражеской" ноге с прославленным классиком.

У меня сложилось такое впечатление, что организованная масса поклонников Пушкина может быть очень агрессивной и… бездуховной, наподобие фанатов футбольного клуба "Спартак". Хотя, казалось бы, это сплошь литературные, образованные люди. Но нетерпимость к неортодоксальным взглядам на Пушкина и его творчество делает их узколобыми фашиствующими фанатиками, которые не считаются с мнениями других людей. Квасные пушкинисты уверены, что делают великое, патриотическое дело, защищая "своего" идола. Справедливо сказано в Писании: "Не сотвори себе кумира!" Кумиры не памятники, они очень уязвимы в частностях. Например, ни для кого не секрет, что пушкинская любовная лирика уступает тютчевской. Но это не умаляет Пушкина как поэта и не возвеличивает за его счёт Тютчева. Просто, может быть, Тютчеву посчастливилось прожить более долгую жизнь, только и всего.

В заключение хотелось бы сказать, что разного рода кавалерийские наскоки на Пушкина не только не преуменьшают его значение как классика русской поэзии, но даже ещё сильнее утверждают его в этой роли. Наше к нему неравнодушие - тоже ведь "нерукотворный памятник" его творениям. Хотя слово "нерукотворный" здесь, на мой взгляд, весьма спорно: чем же ещё творит поэт, в изначальном смысле, как не собственной рукой? А "перебить" верховенство в нашей поэзии Пушкина может только ещё более универсальный гений, вооружённый, к тому же, современной лексикой и большей плотностью стиха. Но произойдёт это не так скоро, как вы думаете.

Александр Карпенко, 2009

Сертификат Поэзия.ру: серия 791 № 70399 от 12.06.2009

0 | 2 | 2115 | 23.11.2024. 16:13:51

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []