Расставим стулья так, как при большой уборке
Закрытого уже приморского кафе.
Последний алконавт, как тот моряк у Лорки,
Уходит по кривой, куда уходят все.

Пора и нам домой из временного улья.
Но дом на одного жильца. И потому
Уловка помогать сдвигать столы и стулья
Есть повод лишний час побыть не одному.

Тем более – сентябрь. И если ночь бессонна,
Ты слышишь молотки отчетливей всего.
А это значит, жить до мертвого сезона
С забитыми кафе осталось – ничего.

Я не умею жить один. С приходом ночи
Меня смущает скрип в небесном колесе.
Но если не постичь науку одиночеств,
То как нам уходить, куда уходят все?

Я говорю себе: осваивай потери,
Благодари болезнь, благослови беду.
В умолкнувшем звонке, в задернутой портьере
Не больше пустоты, чем в жизни на виду.

Наука отвыкать тем тяжелей, чем ближе
Тот возраст, за каким забвенье на кону.
Лишь потому никто полковнику не пишет,
Что все-таки он сам не пишет никому.

И если почтальон заедет ненароком
В твой одинокий дом в прибрежной полосе,
Оставь ему листок, прикнопленный к воротам,
О том, что все ушли, куда уходят все.

  © Все права защищены