Бедный Геррик! Геррики и панегеррики. Опус 2.

Правление сайта опять опередило меня буквально на один шаг. Прошлый раз я уже было собрался писать о Ситницком серьёзную статью как о явлении Хамства в Интернете – и его на две недели исключили. Мне пришлось отказаться от серьёзного тона и перейти на эпиграммы, что и привело к созданию жанра «Бедный Геррик!» и публикации Опуса 1. Когда у меня накопилось материала на Опус 2 и я только-только собрался его поставить на сайт, Ситницкого опять исключили на две недели. С замиранием сердца я ждал окончания срока: а вдруг его исключат совсем, и наши с Герриком эпиграмматические труды пропадут! К счастью для Ситницкого, меня и всех участников сайта доступ к его страничке восстановлен, и я с чистым сердцем публикую очередной ему подарок.

БЕДНЫЙ ГЕРРИК!
Геррики и панегеррики
ОПУС 2

– Кто вы, Ситницкий? Определитесь!
– Я читатель со знанием двух языков.
Из комментария А.Ситницкого

Я уникальный! Таких больше нет!
Из комментария А.Ситницкого

Прочитав мой опус №1, Ситницкий пожаловался на меня хозяину Пробирной палатки» Бедному-Горькому, создав очередной шедевральный геррик:

Геррик Ситницкого:
Жалоба Бедному-Горькому

Ах , душа моя, Ванюша,
одолели супостаты
и давно увяли уши,
и стихи мои – кастраты
боле не взмывают писком
над седой равниной моря,
буду пуделям и кискам
я стишки, поэтам вторя,
посвящать, шекспироведы –
это, брат, народ особый,
и не тонут в водах Леты,
их питая злом и злобой.

Мы с Герриком немедленно разразились ответным панегерриком:

Панегеррик Козаровецкого:

"За что тебя кастрировали, брат? –
Спросили у кастрата. – Супостат
Был не жесток ли, мир лишая мужа?" –
"Я пел фальшиво, – он в ответ, – и слух
Всем истерзал, наверное…" – "Но, друг,
Ты так теперь пищишь, что вянут уши!"

Обиженный Ситницкий выдал очередной бессмысленно-противоречивый панегеррик мне и Геррику:

Панегеррик Ситницкого:

Козаровецкий – наш Крылов бескрылый,
Уж точно доведет беднягу до могилы.
Смешон вельми, бо перья рвет из крыл,
Как и тогда, когда переводил...

Мы с Герриком попытались разобраться, почему «бескрылый» «доведёт беднягу до могилы», откуда у него крылья, если он «бескрылый» и из чьих же тогда "крыл" он рвёт перья, но, отчаявшись, это бессмысленное занятие бросили; тем не менее, оценив возросшее мастерство "бедняги" Ситницкого (его геррик хотя еще и не "вельми", но уже почти "бо"), не могли не ответить на комплимент собственным панегерриком:

Панегеррик Козаровецкого:

Крылатый наш, не помирай однако:
Терпи, бедняга, коль ввязался в драку;
И перья на себе не рви вельми ты,
Бо станешь голым, а не токмо битым.

Тут Ситницкий, в надежде, что в двустишиях ЛЯПов будет вдвое меньше, чем в четверостишиях, сменил размер и стал переводить двустишия Роберта Геррика. Увы, ЛЯПов осталось столько же, но они стали такими, что у нас с Герриком, как никогда обидевшимся на переводчика, не хватает слов для панегерриков, которые могли бы стать в один ряд с его герриками; приходится на каждый геррик Ситницкого отвечать двумя-тремя панегерриками.

Геррик Ситницкого:
Страстная и фригидная

Как в притче, посоветую ЖЕНЕ –
Ленись с другими, страсть яви ко мне.

Панегеррики Козаровецкого:
(читать отдельно и вместе)
Выданная тайна

В своих стихах и в жизни он, видать,
Един, желая не жену, а …блин.

Подумать страшно, что жена вот-вот
С ним сделает за этот перевод!

С кого же списан этот стих-урод? –
Жена – не блин, твой стих – не перевод.

Геррик Ситницкого:
На Шифта

Одежку Шифт СМЕНИЛ, и все ИЗ ПЕРВЫХ РУК;
Все кроме шляпы СПРЯТАЛ – НЕ ВОШЛА в сундук.

Мы (с Герриком) сняли шляпы перед переводческим мастерством Ситницкого и воздали ему сразу тремя панегерриками; два приводим здесь, а один оставляем про запас:

Панегеррики Козаровецкого:
Немереные уши
(читать отдельно и вместе)

Он жанр СМЕНИЛ, чтоб не менять манер;
Мнил уши СПРЯТАТЬ – НЕ ВОШЛИ в размер.

Здесь уши глупости опять торчат не вдруг:
Его нелепицы всегда ИЗ ПЕРВЫХ РУК.

В ответ Ситницкий разразился обиженным панегерриком:

Панегеррик Ситницкого:

Ну да, я Вам неравнодушен,
Но также не равноумен.
Достаточно ОБМЕРИТЬ УШИ
И глаза пристальный "кулон"!

Я на глазок обмерил его уши и вместе с Герриком ответил ему сочувственным панегерриком:

Панегеррик Козаровецкого:

Он так ко мне неравнодушен,
И так мне не равноумен,
Что, чуть его завидев уши,
Ему я все прощаю тут же,
Когда меня ругает он.

Одновременно я счел необходимым выразить своё соболезнование Ситницкому и собственным герриком:

Геррик Козаровецкого:

Читатель-умник, как растерян ты!
Дела и впрямь идут из рук вон плохо:
Мозги не варят, и глядишься лохом?
Нет сил? – Себя ты всё же до черты
Не доводи: поешь чертополоха!

Тут я узнал, что нашего уникального умника-читателя и переводчика Геррика не обошёл вниманием и Александр Сергеевич Пушкин, который оказал честь нашему сайту своим посещением, а Ситницкому – своим панегерриком:

Панегеррик Пушкина:

...Ни мне, ни площадному шуту
Не удалось прикрыть своих проказ:
Он по когтям узнал меня в минуту,
Я по ушам узнал его как раз.

И вдруг я увидел Геррика плачущим навзрыд над очередным переводом Ситницкого из Геррика. Я попытался успокоить его, но прочитав перевод, понял, что мои утешения ему не помогут, и теперь мы рыдаем над ним вдвоём – Геррик от горя, а я от сострадания к нему, и слёзы у нас текут в три ручья:

Геррик Ситницкого:
Его поэзия - общая могила

Петь мне на лире дни,
В пустую – ночи,
И рифмовать на «и»
Нет боле мочи.

Кончать я не могу ,
И даже нечем,
Язык то – не гу-гу,
Давно заплечен.

На всех налет лежит,
В мозгу извилин,
Один пиит
Им непосилен.

Душой мой червь согрет,
Но точит все же.
Неужто я поэт
Сумнясь ничтоже?

Себе я камень в срок
Воздвиг до срока,
Но злюка – этот рок!
Трещит, сорока!

Колонн я зрю полет
Но без обиды,
Здесь мой оплот!
...Смеются гниды...

Если Геррик рыдает главным образом потому, что над этим "переводом" стоит имя Роберта Геррика, то я рыдаю из жалости не только к Геррику, но и к Ситницкому, который "не может кончать", поскольку "нечем", который "поёт в пустую", потому что нет больше мочи "рифмовать на "и"", и у которого, к тому же, язык "давно заплечен" и нет даже "налёта в мозгу извилин". Но главная причина наших с Герриком слёз – это абсолютная невозможность подняться в наших панегерриках до недосягаемой высоты этого геррика Ситницкого. Он "поёт на лире" дни и ночи и "воздвиг себе" такой "камень" и "зрит полёт" таких "колонн", что этот "пиит" нам просто "непосилен" и мы снимаем шляпы, опускаем руки, преклоняем колени и падаем ниц.
С трудом подавив рыданья и вытерев слёзы, мы с Герриком, "сумнясь ничтоже", послали Ситницкому в ответ наш панегеррик:

Панегеррик Козаровецкого:

Он перевёл смешно и рад тому,
Что все вокруг смеются что есть мочи;
Беднягу жаль – ведь невдомёк ему:
Смешон не перевод, а переводчик.

Ситницкий пообещал больше никогда никого не переводить и заявил, что переходит на пародии. "Только не под моим именем!" – сказал ему Геррик. Обиженный Ситницкий заявил, что он пародирует не Геррика, а его интерпретаторов, но Геррик ему не поверил и мы послали ему наш собственный геррик – интерпретацию того, чем занимается Ситницкий:

Геррик Козаровецкого:

Осёл так дико начал вдруг орать,
Что все вокруг пыхтели, разобрать
Пытаясь воплей этих содержанье.
– Чего орёшь? – спросили у осла,
А он в ответ, набычившись: – Козла
С бараном передразниваю ржанье.

Подумав, мы с Герриком решили оставленный про запас панегеррик про запас не оставлять, а присоединить к предыдущим; им мы и заканчиваем этот опус:

Панегеррик Козаровецкого

Он поумнеет – только дайте срок,
Хотя пока не вяжет и двух строк.

"Спасения от срамоты" не предвидится.
23 марта – 25 мая 2008 г.

Владимир Козаровецкий, 2008

Сертификат Поэзия.ру: серия 986 № 62588 от 18.06.2008

0 | 1 | 2129 | 19.04.2024. 02:43:01

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []