
С дороги, весь разбит, валюсь на ложе,
Чтоб изнурённым членам дать покой.
Но и тогда я, друг, тебя тревожу;
Бессильно тело – разум в силе мой.
Как пилигримы, мысли издалёка,
Где ныне я, к тебе свой держат путь;
Я вижу только тьму, хоть зряче око,
И век тяжёлых не могу сомкнуть.
Спасенье мне, что милый образ ясный –
Алмаз в ночи – моей душою зрим,
Что лик ночной – и старый и ужасный
Он делает прекрасным и младым.
Вот так мои: днём – тело, ночью – разум
Лишаются покоя раз за разом.
Поправил 7, 10 и 14 строки.
Согласен с Андреем: на третью строку второго катрена натыкаешься, как на камень посреди ровной дороги.
Всё остальное понравилось.
С уважением, С.Х.
P.S. Обратите внимание на то, что ни Маршак, ни Финкель, ни Вы не смогли передать смысловой оттенок фразы: "I haste me to my bed" - Я спешу уложить себя в постель. Причина - в краткости английского языка.
Люблю 27 сонет и этот перевод достаточно отличен от прочих, концовка очень понравилась, но смутила строчка: во тьму незрячий точно, зрю я оком (тьмой ослеплённый все же зрю я оком, слепец во тьме, другим я вижу оком... ну, я просто пробовал найти варианты, а Точно - надо точно убрать).
Спасибо, с уважением, Андрей.