Когда твоя тень превратится в оливу
И маслом закапает глаз фонарю,
Я к морю сбегу непременно к приливу,
А то я, как свечка, наверно, сгорю.

За всем, что над ялтинской движется бухтой,
Следила, пока не забыла секрет,
Который разляпал когда-то Апухтин
Такой акварельною памятью лет.

Он эти приёмы не выдал поэтам,
За что не собрал кисло-сладких похвал.
Но летом... Да, именно ялтинским летом
Его мне Всевышний однажды послал.

В глазах разрастались под солнцем пекучим
Какие-то звенья невиданных гор,
Монахи, селенья, и тот невезучий,
Вождём возомнивший себя с давних пор.

Вождём только в Грузии вырасти можно,
Недаром в компьютере «Джорджии» нет,
Её не захватишь в обычные вожжи,
И всё возвратится без ярких примет.

Назад отнесёт центробежная сила,
Её никому не понятная мгла.
Какая бы кратия ни попросила,
Ты в жизни б себя никому не дала.

Я выучу шрифт. Напечатаю буквы.
И в «Память» на сайт аккуратно внесу
И скорбь, и живое дыхание звуков.
Но так и не знаю, проникну ли в суть...