Все ждали действа «задождило»...
А небо жмурило глаза,
желая лить живое диво
на отхворавший жухлый сад.

И с рыхлым брюшком медоноса
качалось облако, дыша,
но вот нектар плеснуло косо
из серебристого ковша

на сад, лишенный дара слова.
А безголосый хор ветвей
был густо небом затушеван
и брошен броско лиловеть.

Кисельной матовости змейки
сползали влажно и легко
по спинке сгорбленной скамейки,
снег разжижая в молоко.

Сад с черным видом погорельца
дрожал и выдохнуть не мог.
А дождь выкидывал коленца
дорожек вдоль и поперек.

И видя сирую недужность
еще нагих вишнёвых шей,
стремились капли ожемчужить
их переливностью своей,

касаясь скользко и овально,
перемежаясь мелко вниз...
И был ничуть не театральным
дождя высокий бенефис.