– Мы живём, под собою ни чуя, ни чтя –
ни страны, ни погоста, вообще – ничего.
Мы понуро бредём, как толпа дурачья…
– Почему, собстно, "как"? – я спросил у него.

Нет ответа (да, в сущности, что говорить!..)
Мы продолжим подземный нерадостный бег.
В триколоре отмечена красная нить,
в лабиринте свобод чтоб не сгинуть навек.

Шаг наверх, и – в дерьме всенародной любви
(не к тебе!) ты погрязнешь, едва не снесён:
многократен портрет твоего визави,
он – одежды деталь, цвет нательных знамён.

Во́т как встанет из пепла зловещий усач –
не в фонтанную сень раззолоченных струй,
не бесстрашный комарик, писклив и кусач –
таракана на коврике конный статуй…

Сколько кучек наложено в этой стране!
Если тьма это "много" – тут тысяча тём…
И единственный шанс оказаться вовне –
быть идущим – отдельно.

Всё будет путём.