Путевые заметки . Крым.

Хочу рассказать про Крым.
Это конечно не Рим,
НО….
В Тавриде прекрасно!
Ужасные скифы,
Опасные рифы,
Дома Романовых
И новых…
Толи русских, то ли украинцев
Не принцев,
Просто буржуев…
Туннели поцелуев,
Алые скалы,
Ночные опалы
Ялты,
Блики смальты,
Дворцы тёсанные,
Дачи, разбросанные
По побережью,
Парков безбрежье.
Всё в одной корзине.
Путеводитель купи в магазине
И по дорогам…
К вершинам, отрогам,
Вокруг Ай-Петри
Наматывай петли.
В рощах можжевельника
Рай для бездельника,
Для кошек,
Для ранних мошек –
Зима, как март.
В санатории «Марат»
Одни кошачьи свадьбы.
Самой погулять бы…

В местной «Ясной поляне»
Глаза нулями!
Пальмы перед дворцом,
Лев Толстой молодцом.
Посматривает из-под лохматых бровей.
Думаю: «Я – муравей
Живу во дворце Романова
Покрашенном заново,
А Толстой брал разрешение
Чтобы, прошу прощения,
Только мимо проезжать территории
Санатория
Люксембург Розы.
Раньше здесь Романовы принимали позы
Отдыхающего самодержавия.
Читаю истории скрижали я.
Где теперь та знать?
Не сыскать, не узнать.
А Толстому памятник.
Свет его мысли проник
В нас
И светит как Спас.

В иных усадьбах хозяева - Новые….
Фортовые,
Из прежних бандитов,
Набрали кредитов
И строят дачи
Кто кого богаче.
И даже разрешения на проход не проси!
Как начнёт охранник тебя поносить…
Что им свет мысли,
Посторонний – брысни!
Пришла в «Кичкинэ»,
А мне – «НЕ!!!
Нельзя, частная территория.»
«А достопримечательность?» - спорю я.
А охранник: «Вас вывести?»
Славные вести!
Опять испрашивай «высочайшего» позволения
На осмотр имения.

Маяковский пишет: «В «Чаире» розы…»
Охранник даже не меняет позы,
Когда только спрашиваешь: «Это «Чаир»?»
У Них там сегодня пир.
(во время чумы)
Кто такие МЫ?
Народ?
Ему самоотвод.
Даже не подходите к подворью!
А вдруг вы болеете корью!
Пропуск есть?
Это историческая месть.
Хотя, конечно, я не Маяковский.
Парень свойский,
но трибун,
Я не посетитель трибун.
За что мне может быть честь?
Чтобы в Чаире спать и есть.

Пойду, погуляю в Мисхор.
Под пальмовый хор,
Под скрип кипарисов,
В чащобу тисов.
Или попытаюсь проникнуть в «Дюльбер».
Ты маловер!
Думаешь опять охрана?
А я рано,
Вместе с толпой обслуги
Как подруге:
«Здрасьте»,-
Охранной мордасьте.
И бочком на запретную территорию.
А если выгонят, скажу: «Сорри». – я.
«Не знала, что нельзя здесь гулять»
А может я новая знать?
Хотя по мне не видать…
Нет на плечах норки,
На ногах почти опорки.
Сойду за дворника
Из восточного дворика.
Приключения!
Устала, поем печенья я.
Присяду на таврский могильник напротив Ленина.
Завтра не буду ходить, куда не велено.

А санаторий «Днепр» с открытой душой,
В Харакский парк хоть на постой.
Беседка с античными колоннами,
Смотровые площадки, лавочки сонные.
Парк регулярный возле Романовской дачи –
Секвойи, тисы, кедры, правда, не плачут,
Наверное, здесь не имеют права.
Плачут в Массандре, от Ялты справа,
Если с моря смотреть.
Там церковь Николы горит как медь
Начищенная.
Силище!
Сияет огромным куполом!
И старый парк – не скука вам!
Точно, как одичавший Эдем.
Кипарисов гарем,
Заросли бамбука
И плачущий кедр – классная штука!
Ветви, как водоросли
Вниз отросли.
Сам изогнут, как водяной!
Правда, кругом один разбой.
Застраивают парк дачами.
Рубят деревья – чуть не плачем мы –
Поклонники садов и парков.
А богатеям даже не жарко.

Утрата Никитского сада – вообще фурор!
Сам президент отобрал мыс Монтодор!
На территории заповедника
Заборы и девочки в белых передниках.
Редко когда приедет Сам.
«И сам не ам и другому не дам»
И Юсуповский дворец в президентский венец.
Раньше водили экскурсии,
А теперь… В курсе я! –
Забор, глухие ворота….
А кому посмотреть охота,
В Кареиз, под Ленина и из далека…
Любуйтесь, и так честь велика!
Можете даже посмотреть на крышу.
Новый президент. Но пока не слышу.
Чтобы он это безобразие изменил.
Видимо Крым ему тоже мил.


Поеду в Семеиз –
Кошачий сюрприз.
Гора – Кошка
Выглядит, как обложка
Глянцевого журнала.
Да и живых немало.
В основном тигровой окраски.
Одевайте каски,
Когда в Таврское укрепление пойдёте.
Камни держатся лишь на йоте.
А огромные, как великаны!
Доставай стаканы.
Разложим закуску на таврской могиле.
Сильные мужики у них однако, были!
Укладывали на мёртвых такие каменюки!
Наверное, чтоб не страшны были загробные муки.
«Ну, давай на разлив!»
С видом на Голубой залив,
На метеостанцию.
Сейчас устрою танцы я
На средневековой стене укрепления!
Нет, только не надо пения!
Или пойдём в обсерваторию.
Споём местным собакам ораторию
Над могилами скифов.
Сфоткаемся на фоне рифов
Ай-Петри,
Где ветра как вепри.
Посмотри вниз!
Скальный карниз.
Опасно!
Но как прекрасно…

Съезжу, конечно, в Воронцовский парк.
Арки, водопады – шварк, да шварк.
Один бурлит, другой звенит, третий ругается.
Сосна итальянская – красавица,
Как атомный взрыв
(ствол, правда, чуть крив).
Внизу стройна, а в верху, как гриб.
Ливанский кедр – могучий изгиб.
Разлапился голубой.
Такой большой!

Пойду, погуляю по тропе Боткина.
Хуже водки. На
Скале тропочка -
Еле помещается попочка.
Страшновато…
Ноги, как вата.
Внизу Ялта, над ней облака,
А я к скале прижимаю бока.
А она (скала) вся в поту.
(может реакция на высоту?)
На скале пена.
Поверьте поэту! Вена
Пульсирует у виска.
Как пройти до домика лесника?,
До водопада Учансу?
А потом по тропочке на весу?
Сначала пот от страха,
Вспоминая Аллаха,
Потом водопадный душ - парко
НО уже не жарко.
Холодно от тумана над пропастью.
Рукой, как лопастью
Балансирую.
Прости меня Господи сирую!!!
Не дай поскользнуться, упасть.
Что за напасть!
Остатки лавин на дорожке!
Последнее мужество собираю, ещё немножко,
И вниз к домику Чехова.
Расскажу, будет смеху вам.
Как было страшно…

Бывали на перевале Чёртова лестница?
Призрак Пушкина там не мерещится?
Держащийся за хвост татарской лошади.
А я ходила. Пощади Господи!
Лезла по мокрым камням.
(Конфетку от страха – ням-ням,
Как в самолёте.)
В тумане, в горах, на автопилоте.
Там и козе трудно пройти!
Историк, фантазию укроти!
Может, Пушкин там и был,
Мёд ли с пивом с кем-то пил.
Но вот чтобы лошадь!
Не позволит площадь.
Где на скале разместиться копытам?
Может, та лошадь внизу зарыта?
Ведь перевал – почти вертикаль,
Ступени в стене выступают – маль, маль!
А вы – с лошадью…
Разум та – адью!
В Байдарские ворота!
Вот там - хоть рота!
Строем – ать, два
Хоть взлётно-посадочная для У-2.
А с лошадью по Чёртовой лестнице,
Нет, уж лучше сразу повесится.


А императрица Мария Фёдоровна
Церковь поставила.
Службы правила, соблюдая правила,
В нижней Ореанде с двенадцатого года.
А потом Октябрьская непогода.
И сделали из церкви склад.
Сейчас, правда, пошло всё на лад.
Поп службу служит,
Смальта слепит, голову кружит.
В Куполе Христос
Красив и прост.
Потрясающее впечатление!
Повод для чтения:
Говорят, была звонница на дубе,
На живом дереве, не на срубе,
Пять колоколов настраивал кто-то,
Имени не знаю, а знать охота.
Приеду домой завалюсь литературой.
Всё перечитаю, не буду дурой.
У Гомера про Греков и Тавров.
Сколько в Крыму видов лавра?
А видов дуба просто не счесть!
Представляете, даже каменный есть.
Про турков – осман и про местных татар,
Про Генуэзцев торгующих дар,
Про горы, долины,
Полезные глины,
Про царскую рать…
Киммерийскую стать,
Про Кутузовский глаз
И как свершают намаз
Как пала Киркинитида,
Крым! Нет лучше, пожалуй, Таврида!
Ты остров из острых приправ.
Кто любит тебя – трижды прав.

Снежана Малышева, 2005

Сертификат Поэзия.ру: серия 584 № 33108 от 24.03.2005

0 | 4 | 2451 | 24.11.2024. 13:12:21

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []