
Не раз к кресту Господь наш был прибит.
Впервые на Голгофе пригвоздили.
От смерти умер, может – от обид,
о жизни не кручинясь, в самом деле.
А после был распят на полотне,
и в гипсе, и в граните, в парагоне.
Потом его распяли и во мне,
и в целом свете, всюду, всесторонне.
Запили кровью плоть, прикрыв глаза.
Год-два ещё, десяток ли, до века?
Из-под полы сбывали образа,
и умереть мешают человеку.
Куда пойду? В какую глухомань?
Где признаки Земли Обетованной?
Теперь казармой стала Гефсимань,
и все народы схожи с рваной раной...
Ісус Христос розп’ятий був не раз.
Там, на Голгофі, це було уперше.
Умер од смерті, може,– від образ,
і за життям не пожалів, умерши.
А потім розп’яли на полотні,
у мармурі, у гіпсі і в граніті.
А потім розп’яли його в мені,
і розп’яли на цілім білім світі.
І тіло з’їли, кров’ю запили.
Ще рік, чи два, чи десять, чи довіку?
І продавали образ з-під поли,
і не дають умерти чоловіку.
Куди піду? Куди тепер піду?
Де на землі Земля Обітована?
Казарми в Гефсіманському саду,
І всі народи – як розкрита рана…
Здравствуйте, Александр!
Не то слово, очень приятно)
Спасибо!
Люблю очень Лину Костенко, большое спасибо Вам! Очень актуальное стихотворение.
Екатерина, привет!
Над такими текстами трудиться интересно и приятно...