
Цицании зерна,
в воде раскрываясь, блестят,
Имбирные корни
уже пропитал маринад.
Плывут ароматы,
как будто от яшмовых блюд,
А запахи трав –
дух барашка легко превзойдут.
Начнутся дожди,
трав увядших прибьют аромат,
Взовьются ветра,
десять тысяч дерев загудят.
Но что мне с того? –
Ни к чему поднимать суету.
Напьюсь допьяна,
«Скорбь изгнанника»* снова прочту.
陆游 《新凉》
菰首初离水,姜芽浅渍糟。
粳香等炊玉,韭美胜炮羔。
露下残芜湿,风生万木号。
从今更何事?痛饮读离骚。
*Лисао – букв. Скорбь (отверженного) изгнанника –
классическая поэма Цюй Юаня (ок. 340—278 до н. э.)
Аркадий, спасибо!
да автор готов первый посмеяться над собой, но да, смех горьковатый, но ведь и оптимизьма ему не занимать? :)
а чашу приму,
и занюхаю травкой потом,
в душе загорится,
чертогами станет мой дом!
Алёна, вот не смог удержаться от улыбки:
Я травку нюхну, съем смакую барашка седло,
и станет душе веселее и в желудке уютно-тепло. ))
Повторяюсь, очень аппетитный перевод. Но за рецептами блюд чувствуется горечь автора удалённого от таких важных для него дел. Рецепты - это грустная ирония, за которой автор прячет горечь и обиду.