Зима, зима
Зима, зима...
и пауза в словах,
многозначительна снегов холодность
на улице, во мне и в моих снах,
исходников расходных безысходность,
снуют по мёрзлым веткам воробьи,
чирикают о всякой канители,
и как-то глупо думать о ту би -
ту би или не ту - ну в самом деле.
Зима, зима...
паскудная пора,
да ерунда - сезонная подробность,
обычный лед в обычности ведра,
пришедшего от времени в негодность,
и тут уж хоть крути, хоть не крути,
но и весной, того что не успели,
нам не успеть - растает снег, ручьи
домоют, что не вымели метели.
Зима .. зима ..
спокойна, как мертвец,
меланхоличность дров и непригодность
ни черных древ, ни пастбищ для овец,
ни вычурных лошадок иноходность...
я разбиваю взгляд, до глубины
зимующей пытаясь доглядеться
осколками зрачков в глаза зимы,
она мне лёд прикладывает к сердцу.
И замирает весь круговорот,
я из ледышек складываю слово
направо слева и наоборот,
одно и то же, пошло, бестолково.
Ушла б в запой. Да толку от него -
ещё сильней раскачивает кресло.
Я б умерла, но только до того,
как началось сознательное детство
Зима придёт
Не надо ничего. Довольно тишины.
Пустые комнаты - достаточное средство
для вычурных "одеться" и "раздеться",
не чувствуя досады и вины.
Когда глаза привыкнут к темноте,
а мышцы потеряют напряженье,
пойму ненужность соприкосновений,
неважно - на земле или в земле.
Шаги бывают разной частоты,
но даже лёгкие небрежные пробежки
следы оставят, вывернут надежды,
глаза прожектор съест до наготы.
Зима придёт. Привычный первый снег
скатают в прошлогодние комочки,
а кто-то ластиком стирает многоточье,
готовит свой единственный побег.
Завтра кончится зима
Послушай, завтра кончится зима,
ну пусть не завтра, но когда-то точно,
конечно всё и бесконечно срочно
в весенней куртке скомканным платочком,
и фантиком, и чем-то очень прочным,
и птицы беспардонно нахамят.
Припомнишь запах снега и чернил,
согретых (пусть пока холодным) солнцем,
и пробужденье первое эмоций
ручьями щурится, как глазки у японца,
но скоро диким ржанием взорвётся,
и чебурашку гена крокодил
найдёт, и в апельсиновой коробке,
ещё хранящей цитрусовый рай,
освободится место, так и знай,
для вязанных носков и рукавичек,
и ставших непривычными привычек
засунуть нос под шарф, чтоб самый край
цеплял ресниц запутанность неловко,
сдвигая бровки прижиматься к бровке,
скормить скворцам снеговиков морковки,
и лужами, и пузырьками - в май
кричащий, и грозы дождаться первой,
когда ещё дрожишь, но прёшь под дождь,
и как дурак надеешься и ждёшь
и нового, и старого... и нервы -
ножовка разгрызает лист фанерный,
и до крови прокушена губа...
Послушай, завтра кончится она,
ну пусть не завтра, но когда-то точно,
в весенней куртке в скомканном платочке
ты счастья сохранила семена.
Будет февраль
Просто зима,
просто холодный день,
и на домкрат поднята голова,
я бы сама
лету открыла дверь,
если бы знать где она и когда,
Просто зима,
лезет в друзья метель,
и на столе
пыжится самовар,
стынут дома,
крышами ждут капель,
я - в декабре.
и на душе - кошмар,
Будет февраль -
взвоют во всю ветра,
им подпоют мартовские коты,
лучше б соврал
август позавчера,
будто у вьюг сердце есть и мечты,
Лучше бы дождь
выплакал в октябре
всё, что во льды выродилось, в снега,
лучше бы дрожь
пламени в угольке,
чем замерзать возле костра века
Зимний сад
Шлейф памяти метёт, опали звуки,
усталый ветер, чертыхаясь зло,
то лист сорвёт, то перекрестит руки,
одним движеньем рвущие письмо
из глупых слов в нестройных обещаниях,
из стаи точек, пятен от слезы,
забыла осень газ включить, и чайник
тепло воды перегоняет в льды,
Последний лист проковыляет мимо,
последний птах пробьёт моё стекло,
и покраснеет от стыда рябина,
а я усядусь молча у камина:
вода или вино - мне всё-равно,
мне всё-равно когда восходит солнце,
зачем орут так тяжко журавли,
и даже если чашка разобьётся,
и вверх тормашками весь мир перевернётся -
не шелохнусь, потухшие угли
ни ворошить, ни задувать не стану,
пускай в золу, в ничто перегорят,
достану сигарету из кармана,
пойду курить в свой мёртвый зимний сад.
Не боится снег
Куст колючий замёрз. Не боится снег
ни шипов его и ни пустых ветвей,
ни сварливо клюющих постылый свет
перепачканных в красное снегирей.
Посмотри - у меня на руках следы
тонких лапок совсем одичалых птиц,
я не знаю зачем мне так нужен ты,
но опять убиваю себя на бис.
Кто-то раньше её обозвал - Любовь,
это слово - каракули чьих-то душ,
да - "до выбитых я колочусь зубов",
матерюсь - зло выплевываю и чушь
А у нас
А у нас мороз под сорок,
снег зашкварен,
дом застужен,
достаю варенье с полок,
в топке спален
дни утюжу.
По растрескавшимся стёклам
бронированного завтра
неуклюже, боком, боком
тенью от многоэтажек,
умирающей походкой -
отцелованное напрочь,
разбросались туч ошмётки,
распаковывая старость.
Под промасленной обёрткой
устаревшие запчасти,
ночь минусовой отвёрткой
мне откручивает счастье
На пустом берегу зимы
На пустом берегу зимы,
лёд мешая с песком и галькой,
посыпая холсты волны
в сундуках моря снежным тальком,
неприкаянный ветер дул,
обмораживал скалам щёки,
Он одну превращал в сто лун,
а другую - в сто одиноких
У одной забирал тепло,
а другой выдавал отчаянье,
осыпалось, как оргстекло,
небо, битое клювом чаек.
Там вальяжные валуны
придавили собою сушу,
на пустом берегу зимы,
где никто никому не нужен
Февральский дождь
Предвесенних сукровиц дождей
память собирает ополчение,
в лужах под скрипучими качелями
плавают утопленники дней,
в городе моем трамваев нет,
по цепи не бегают троллейбусы,
улиц перекошенные ребусы,
мёртвый у стены велосипед,
город, перепачканный зимой,
у деревьев руки обморожены,
запротоколированы рожами
лица стороны не лицевой,
по щекам февральским ручейки,
жжёт глаза ночные стружка звёздная,
ветер снёс на свалку дни морозные,
дым последний через мундштуки,
чтоб не подавиться угольком,
тянет, глаз прищурив, вечер скомканный,
за спиной сугробами-котомками
шебуршит холодных снов симптом.
По ночному городу январь
.По ночному городу январь
собирал последних пассажиров,
загонял в простуженный трамвай,
разбегались ниточки прожилок
по замёрзшим лицам, по стеклу,
дребезжал вагон натужным кашлем.
И протяжно лаял на луну
в подворотне тёмной день вчерашний,
как бездомный и голодный пёс,
никому не нужный и неважный,
жалобно поджав облезлый хвост,
потому что было очень страшно,
А январь плевался по углам
белыми ошмётками снежинок,
и таким, как я, бездомным псам
кости подавал и гладил спины,
пробирая дрожью до нутра,
согревая холодом до смерти,
где-то между завтра и вчера,
где-то между, где-то кто-то третий...
Стыли молча чёрные стволы,
целились по звёздам ружья - ветки,
и сугробам разбивали лбы
фонари лучами света метко,
Шёл январь по городу и пел,
а возможно, плакал откровенно.
Где-то между. Где-то, где-то. Где?
Всё пройдёт....
когда-то....
Всё - мгновенно.
Переулки дворники мели
Пополам делили, пополам.
Прятали смешные половинки
по укромным, меченным местам
крестиками. Быстро, без запинки,
по молитве выпили. Ушли,
бережно смакуя послевкусье,
Переулки дворники мели,
приводя в порядок захолустье.
Хохотали вслед снеговики,
нам пустые подставляли вёдра..
Мы бросали мёрзлые комки
из того, что стало неугодно.
И потом по разным сторонам
побежали, перепутав время....
Пополам забрали, пополам:
Ты - луну,
А я - её затмение.
Трамваи в никуда
Погасили фонари. Рассвет
потянулся, облаком зевая.
Побежали первые трамваи.
В окнах загорелся жёлтый свет.
* * * * *
Побрели бездомные собаки
к магазинам сторожить еду.
А вороны, чёрные зеваки,
облепили тёплую трубу.
Снег румянцем заиграл на солнце,
захрустел, запрыгал, застонал...
Снеговик у старого колодца
умывался и смешно чихал.
Белобока, гнусная воровка,
улучила выгодный момент -
утащила мёрзлую морковку.
Пёс лохматый прорычал -Привет.
И остался снеговик без носа.
Плачут снегом угольки - глаза.
На пустое место папиросу
бомж воткнул. Скрипели тормоза
по асфальту. Лёд лизал дорогу.
Звёзды уходили на покой.
И свою нагретую берлогу
люди покидали и толпой
шли на остановки, наполняли
улицы собой и города...
.
А по кругу первые трамваи
шли из ниоткуда в никуда.
Ещё метель взапой
Надменно усмехался хрупкий снег,
ехидно расплывался колким скрипом,
вальяжно - снисходительно постскриптум
распределял сугробы на ночлег.
Подачками скупыми по стеклу
шуршал, собою забивая стыки,
и штукатурил цепко колею,
и нежился, ложась под света блики.
Шальной февраль, заправив бороду
в объёмистый карман своей тужурки,
отвязано затеял чехарду.
Играли с февралём чертята в жмурки.
Сидел мороз в избушке у реки,
Сутулился по косогорам ветер,
Дряхлели во дворах снеговики,
Вставали раньше стылые рассветы.
Ещё зима . Ещё метель взапой,
Ещё дома курили спозаранку,
Но тонкой струйкой из трубы печной
тянуло предстоящей перебранкой.
Тема: Re: Зима, зима... Наташа Корн
Автор Владимир Старшов
Дата: 26-12-2023 | 10:33:15
Как это только у Вас души хватило, Наталья, на такую многоликую зиму! Наверно, самые лучшие стихи случаются, когда некуда душу девать. На одном перехвате
дыхания читается всё, и поэтому с Наступающим Вас, желаю и впредь не бояться честных замерзаний и оттаиваний во всю оставшуюся жизнь.