Дом стоял на обрыве,
и по ночам мы слышали -
у дома росли крылья,
а днём он их прятал под крышу.

Вода скользила с пригорка,
чисто журчала ночью,
в воздухе было горько
от звёзд и осиновых почек.

Когда дождём ослепило,
дрожь прошла по стропилам,
сквозь кирпичную толщину
свет пробежал от окна к окну.

Кажется, дрогнул фундамент -
спящий каменный зуб,
чувствовавший годами
проросшую в нём лозу.

Вытянулась со скрипом
хребтом потолочная балка.
Но не хватало скрипок
крыльям, и стало жалко.

Стоял, и стулья сутулил,
притихший и темноватый,
в себя ли смотрел, в темноту ли,
прикрытую свежей снежной ватой...