Ю. Арбатская. К. Вихляев. Николай Михайлович Карамзин и французские розы

Появление первых европейских роз с «русскими» названиями обязано русской литературе. И история их создания связана, главным образом, с именем Николая Михайловича Карамзина. Он был первым русским «сочинителем», чьи книги переводились на французский язык и издавались во Франции, а первым селекционером, обратившимся к «русской теме», стал Жан-Пьер Вибер.

Екатерина Мещерская. Фото из Алупкинского музея-заповедника


Екатерина Петровна Клейнмихель (урожденная Мещерская). Фото 1880-х гг.


Екатерина Подборская в девичестве. Фото 1880-х гг.


Жан-Пьер Вибер (1877-1866)


Имение Е. П. Клейнмихель в Кореизе. Фото 1910-х гг.


Князь Александр Васильевич Мещерский с молодой женой Екатериной. Фото 1890-х гг.


Портрет Николая Михайловича Карамзина. В.А. Тропинин. 1818 г.

 

Жан-Пьер Вибер (Jean-Perre Vibert), создав за период с 1816 по 1851 год сотни новых сортов роз, был человеком твердых убеждений и обладал великолепной интуицией и передовыми знаниями. Он использовал в своих опытах все известные в то время виды и сорта роз, начиная с китайских и чайных (он был первым, кто интродуцировал во Францию первые желтые чайные сорта и так называемые парковые желтые чайные китайские розы), до традиционных видов: альба, галльских, дамасских, моховых и центифольных. Особый интерес он проявлял к ремонтантным сортам (повторяющим цветение), благодаря чему и создал первые ремонтантные гибриды. Любая роза с необычной расцветкой – «полосатая», «пятнистая» – была предметом его внимания. Эти, с его точки зрения «особые» виды, он непременно пытался скрещивать с другими, традиционными сортами и получал интересные гибриды, которые и поныне пользуются успехом на рынке.

Но и этого было мало любознательному садоводу. Помимо роз он стал разводить у себя в саду виноград, пытаясь вывести новые сорта без косточек. В результате появились многие разновидности сортов винограда, о чем Вибер много раз делал сообщения в периодической печати.

 

Круг интересов любого талантливого селекционера можно определить по названиям его «произведений». Судя по разнообразию имен, которые Вибер давал своим созданиям, он был в высшей степени образованным человеком.

Например, его интерес к истории и мифологии проявился в таких названиях роз, как ‘Клеопатра’, ‘Андромаха’, ‘Сафо’, ‘Пенелопа’, ‘Антигона’, ‘Талия’, ‘Анакреон’, ‘Анаис’, ‘Ниобея’, ‘Леонида’, ‘Антиопа’ и других. География отражена в сортах ‘Заир’, ‘Аргентина’, ‘Гюлистан’, любовь к литературе и поэзии – в розах ‘Беранже’, ‘Ронсар’, ‘Санчо Панса’, ‘Дездемона’, ‘Гораций’, ‘Петрарка’. Серия роз посвящена разным историческим личностям Франции: ‘Жанна д’Арк’, ‘Бирон’, ‘Генерал Клебер’. Повальная обструкция в адрес Наполеона, проводимая во Франции в 20-40-х годах XIX века, не позволила садоводу выразить свое почтение императору, но он посвятил несколько роз супруге Наполеона (‘Жозефина’, ‘Жозефина Богарне’, ‘Императрица Франции’) и ее дочери (‘Гортензия Богарне’).

Среди названий есть и сорта, имеющие прямое отношение к России и русской истории. В 1805 году в Женеве в переводе Ж.-Ж. Пашу отдельным изданием выходит повесть Николая Михайловича Карамзина «Марфа-Посадница, или покорение Новгорода», написанная в 1802 году [1]. Но, видимо, Виберу эта книга на глаза не попалась. Он познакомился с этим произведением, изданном в Париже, лишь в 1818 году - в переводе Ипполита Ожера [2]. Восхитившись героиней исторической повести Карамзина, Вибер называет одну из своих галльских роз ‘Марфа, или героиня Новгорода’ – ‘Marpha, ou l’heroïne de Novogorod’ (G, Vibert, 1819). В дальнейшем этот сорт фигурирует в каталогах под сокращенным названием ‘Marpha’. Роза не сохранилась.

В 1808 году в Париже в серии «Библиотека новых романов» вышла книга «Романы Севера» («Romans du Nord»). В нее вошли три произведения Карамзина: «Наталья, боярская дочь», «Бедная Лиза» и «Юлия». Несомненно, эта книга была знакома и Виберу. Однако образы слабохарактерных героинь Карамзина не вдохновили садовода. Лишь героическая страстная Наталья, которая не только пошла против воли отца, выйдя замуж за опального княжича Алексея, но и, переодевшись в воинские доспехи, мужественно сражалась за свободу Отчизны с литовскими захватчиками вместе со своим мужем, поразила воображение французского садовода. Так появилась роза ‘Nathalie’ (N, Vibert, 1835).

Сорт принадлежит к группе нуазетовых роз и сохранился лишь в коллекции старинных роз в питомнике Лубера (Долина Луары, Франция). В 1849 году Вибер одной из своих моховых роз также дает имя ‘Nathalie’ (Moss, Vibert, 1849), вероятно, подчеркивая тем сходство ее внешних признаков с предыдущим сортом. Роза имеет ту же светло-розовую окраску, такой же средний размер цветка и даже среднее количество лепестков (17-25) совпадает с нуазетовой розой. Разница лишь в том, что моховая роза обладает многочисленными характерными волосками. И этот сорт сохранился лишь в коллекции Лубера.

Любопытно, что не только Вибер проникся повестью Карамзина «Наталья, боярская дочь». Другой садовод, Жан Лаффей в том же 1835 году тоже называет свою розу ‘Nathalie’ (Be, Jean Laffay, 1835). Роза не сохранилась, нет и описания сорта. В 1833 году Гюэрен называет свою розу ‘Наталья’ – ‘Natalie’ (D, Guérin, 1833), а за девять лет до этого появляется сорт Александра Харди ‘Natalie’ (G, Hardy, 1824).

Говоря о влиянии русской литературы на садовое творчество Вибера, необходимо упомянуть еще одну розу – ‘Anastasie’ (Rbg, Vibert, 1826). В каталоге Вибера записано, что сорт относится к группе Rubiginosa, то есть это прямостоячий куст, длинные побеги которого (1,5 – 2 м) покрыты многочисленными острыми шипами. Ни описание, ни сама роза не сохранились, но обычно сорта розы Рубигиноза (или, как ее еще называют розы колючейшей) отличаются тем, что их мелкие листья имеют сильный приятный аромат яблока. Цветет такая роза небольшими ярко-розовыми цветками простой или махровой формы в конце июня, продолжительность цветения две недели.

 

Что касается истории посвящения, то и здесь не обошлось без Карамзина. Речь идет о розе, посвященной царице Анастасии, супруге Ивана Грозного. А узнать о ее судьбе Вибер мог только из «Истории государства Российского» Карамзина, вышедшей во Франции в 8 томах в 1824 году.

Действительно, в переводе Сен-Тома, Жоффре и Дивова в парижском издательстве «Белен и Боссанж-старший» в течение нескольких лет выходит главный труд Карамзина. Восьмой, последний том, как известно, заканчивается 1560-м годом, то есть в эпоху Ивана Грозного, где описывается трагическая судьба первой жены царя.

Надо отметить, что не один Вибер был очарован историей царицы Анастасии. В 1823 году французский садовод Тутен (Toutain) создал дамасскую розу ‘Anastasia’ (D, Toutain, 1823), однако о самой розе сведений нет. В каталоге Симона и Коше за 1906 г. говорится лишь, что роза имела ярко-красный цвет [3].

Завершая рассказ о Вибере, заметим, что из всего многообразия названий роз, созданных этим селекционером, 22 сорта посвящены «русской» теме, среди которых ‘Nikita’, ‘Odeska’, ‘Comtesse de Langeron’, ‘Comtesse Orloff’, ‘Comte Orloff’ и другие. С легкой руки Вибера и другие французские садоводы стали называть именами русских аристократов свои селекционные новинки. Массово стали появляться пионы, розы, клематисы, посвященные российским императорам и императрицам, великим князьям и их женам, сановным чиновникам и первым промышленникам.

Особенно вырос интерес французов к России, когда в конце XIX века, вслед за царствующими особами, представители именитых фамилий наводнили французские пляжи Лазурного берега, а на месте одноэтажных домиков на побережье появились роскошные русские особняки, построенные по образцу московских и петербургских.

Так совпало, что будущий известный садовод и селекционер Жильбер Набоннанд в это время закладывает свой питомник роз недалеко от Ниццы, в маленьком городке Гольф-Жуан. Вскоре его имя стало известно по всей стране, а богатые русские господа, путешествующие вдоль Средиземного моря, считали непременным долгом заглянуть в розарий Набоннанда и подарить своим спутницам букет изысканных роз.

В один из мартовских дней 1884 года на Лазурный берег с целью поправить здоровье приезжает Екатерина Петровна Клейнмихель (урожденная Мещерская), внучка Николая Михайловича Карамзина. В Крыму у нее после смерти мужа осталось имение в Кореизе, где она и поселилась постоянно.

С первого дня владения усадьбой в Кореизе Екатерина Петровна с головой погрузилась в обустройство дома. Особенное удовольствие она получала от работы в саду и парке. Хозяйка лично выписывала растения, следила за новейшими поступлениями цветов и семян в Крым, придумывала ландшафтные композиции. Уезжая на лето из Кореиза, она писала управляющим очень подробные письма с распоряжениями по ведению хозяйства. Впоследствии, войдя в близкие отношения с императрицей Марией Федоровной в период ее отдыха в Крыму, Е.П.Клейнмихель часто посылала цветы из своего имения в Ливадию. Об этих подарках пишет в своих воспоминаниях дочь Екатерины Петровны, Вера Клейнмихель:

 

«Мама часто посылала цветы и фрукты из нашего сада Императрице… Букеты же отвозились одним из наших служащих, с письмом от Мама. За что приходила благодарственная записка от Императрицы к Мама, а татарин получал, вероятно, очень хорошо на чай, потому что радостно сообщал, что благополучно все доставил. Через несколько дней возвращались многочисленные блюдечки, тарелочки и блюда, основа цветочной пирамиды из царского буфета нашему буфетчику» [4].

 

Увлеченная садоводством женщина, оказавшись в 1884 году на Лазурном берегу, не могла отказать себе в удовольствии посетить питомник Жильбера Набоннанда. Оформив заказ на приобретение роз для своего кореизского имения, графиня вдруг узнает, что именами ее близких родственниц из рода Мещерских - Натальи и Лили - селекционер уже назвал свои сорта. Действительно, в 1877 году Набоннанд вывел сорт ‘Lily Mertschersky’, посвятив его Наталье Мещерской (домашнее прозвище Лили), дочери князя Александра Васильевича Мещерского. А через год посвятил свой новый сорт дочери Марии Александровны Мещерской, Наташе - ‘Natascha Mestchersky’.

Екатерина Петровна тут же заказывает Набоннанду новое название – ‘Воспоминание о Кате Мещерской’, имея в виду свою мать, Екатерину Николаевну. В год ее кончины (1867) дочери был всего 21 год, и, безусловно, ранняя смерть матери нанесла девушке тяжелую душевную рану. Можно себе представить, насколько велико было горе дочери, что через 16 лет после смерти матери, когда представилась возможность назвать розу чьим-либо именем, она в первую очередь подумала о маме, а не дочерях или сестрах.

Роза ‘Souvenir de Katia Metschersky’ (‘Souvenir de Katia Mertschersky’ – путаница в русских буквах и французском произношении) выведена Набоннандом в 1883-м, по некоторым данным, – в 1884 году. Сорт не сохранился, но в каталогах описан как цветок белого или кремового цвета со слегка розоватой серединой, полумахровой формы (9-16 лепестков) и очень крупными лепестками. Роза принадлежала к чайной группе, обладала свойством цвести несколько раз в течение сезона.

О женщине, в честь которой названа роза ‘Воспоминание о Кате Мещерской’, мы знаем очень мало. Несмотря на то, что ее имя фигурирует среди близких знакомых Пушкина, а исследователи творчества Александра Сергеевича, как известно, люди дотошные и могли бы разыскать и опубликовать все доступные сведения о судьбе Екатерины Карамзиной, написано о ней чрезвычайно скупо, почти ничего.

 

Обычно упоминание о старшей дочери Карамзина ограничивается тем, что когда-то ей посвятил свое стихотворение А.С.Пушкин. Он записал его в альбом девушки в день ее именин, 24 ноября 1827 года:

 

Земли достигнув наконец,

От бурь спасенный провиденьем,

Святой владычице пловец

Свой дар несет с благоговеньем.

Так посвящаю с умиленьем

Простой, увядший мой венец

Тебе, высокое светило,

В эфирной тишине небес,

Тебе, сияющей так мило

Для наших набожных очес.

 

Добавим отрывок из воспоминаний В.П.Мещерского, родного брата Екатерины Петровны:

 

«Мать моя, старшая дочь великого Карамзина, была олицетворением высокой души в лучшем смысле этого слова; подобной ей русской женщины я не встречал: ум ее был замечательно светел и верен, сердце никогда не билось ни слабо, ни вяло, оно всегда билось сильно и горячо; Россия была культом ее души; в каждой мысли и в каждом слове ее слышалось вдохновение правды и благородства. Оттого речи ее покойный Тютчев называл: la musique une belle âme (музыка прекрасной души). Пошлость, ложь и сплетни она одинаково презирала, и все это, вместе взятое, несмотря на то, что она, больная, никуда не выезжала, делало ее гостиную в пятидесятых годах средоточением не только политической жизни, но патриотизма и благородства» [5].

 

Итак, заказав название розы, Екатерина Петровна, по всей вероятности, больше никогда не бывала в гостях у Жильбера Набоннанда. Известно, что начиная с 1884 года графиня Клейнмихель почти все время проводила в Крыму в заботах о ее детище – Общине сестер милосердия «Всех скорбящих радость» - и затем долгие годы была председательницей Общинного комитета. Возможно, эта роза росла в имении Клейнмихелей в Кореизе.

 

Далее находим любопытный рассказ о приключениях этой розы в Италии в книге воспоминаний княжны Китти Мещерской, дочери Александра Васильевича Мещерского от второго брака. Напомним, что князь А.В.Мещерский – отец той самой Лили (дочери от первого брака), которой посвящена роза ‘Lily Mestschersky’.

Будучи уже в преклонном возрасте, князь без ума влюбился в совсем юную Катю Подборскую, дочь уездного терапевта. Доктор Подборский однажды вылечил князя Мещерского от болезни, с которой не могли справиться столичные врачи, и со временем два пожилых человека стали друзьями. Средняя дочь Катя приглянулась князю, и поскольку к тому времени супруга скончалась, а дочь Лили вышла замуж за герцога Сассо-Руффо и уехала в Италию, то ничто не мешало престарелому Мещерскому (ему было за 70) отдаться нахлынувшему чувству. Впрочем, их отношения развивались постепенно.

Девочка от рождения обладала великолепным слухом и хорошим голосом, чем и сразила князя, спев ему при первом же знакомстве несколько арий из опер. Он сначала помог перевестись Кате из провинциального епархиального училища в Киевскую гимназию. Шли годы, по окончании гимназии Катя была отправлена князем в Москву, в филармонию. Князь, приезжавший по делам в Москву, навещал Катю, жившую с матерью «в меблированных комнатах в Мерзляковском переулке» [6]. По случаю окончания филармонии князь подарил Кате браслет – золотую цепь, осыпанную бриллиантами.

 

Спустя несколько дней князь объявил матери, что образование ее дочери в России окончено, и он просит разрешения послать ее в Италию, чтобы Катя могла там совершенствоваться по классу вокала в течение двух-трех лет.

В Италии Катя как будто обрела вторую родину. Все ей казалось здесь давно знакомым, итальянцы – родными, а языком она овладела сразу и говорила на нем, как подлинная итальянка. У Кати было три учителя: первый работал с ней по вокалу, второй учил сценическому искусству, а третий преподавал только трели и уклон колоратуры.

Как оказалось позднее, в Италию неоднократно приезжал князь. Он являлся инкогнито, останавливался под другой фамилией рядом с ее гостиницей и следил за ней с утра до вечера. Чтобы как-то оказать знаки внимания своей юной возлюбленной, он решил время от времени отправлять ей букеты роз. Желание князя вполне отвечало его эстетическим наклонностям: розы являлись, в его понимании, такой же ценностью и обладали той же совершенной красотой, что и полотна лучших живописцев или драгоценные камни. Парк его полтавского имения украшала по описанию дочери князя целая аллея белых роз, ведущая из дворца к огромному озеру.

Итак, решение принято, осталось выбрать розы. Самым ближайшим крупным питомником был розарий Жильбера Набоннанда. Возможно, князя Мещерского привлекла известность розовода или распространявшиеся повсюду слухи о множестве новых сортов роз в саду Набоннанда. Как бы то ни было, Александр Васильевич в один из дней 1893 года появился в розарии Набоннанда, и здесь его ожидал сюрприз. Оказалось, что уже существует целых три розы с упоминанием фамилии Мещерских, и все они выведены хозяином этого садового заведения!

Больше всего ему понравилась роза ‘Souvenir de Katia Metschersky’ – ‘Воспоминание о Кате Мещерской’. Что ж, пусть она посвящена другой женщине, но ведь князь мечтал, что «его» Катя тоже станет Мещерской, когда выйдет за него замуж! К тому же цветок обладал всеми качествами, подходящими для подарка молодой девушке: во-первых, роза была нежно-кремового, почти белого цвета – любимого цвета князя, а, во-вторых, цветы, благодаря своему крупному размеру, прекрасно смотрелись в букете.

Неоднократно князь отправлял ей с посыльным букеты роз. Катя каждый раз уверенная в том, что это цветы от какого-нибудь неизвестного назойливого поклонника, тут же выбрасывала розы через балкон прямо на улицу. Ее удивляло только то, что розы были всегда одного и того же сорта и присылались иногда через большие промежутки времени…

Много позднее тайна открылась. Уже будучи женой князя, Катя однажды получила от него в подарок небольшую картину в овальной золотой раме, написанную маслом. На полотне, словно живые, с застывшими каплями росы на лепестках лежали небрежно разбросанные знакомые бледно-палевые розы.

 

Дальнейшая судьба Екатерины Мещерской подробно описана в мемуарах дочери «Воспоминания княжны Е.Мещерской», вышедшей в 2000 году. В 1900 году князь умер, а после революции Катя с маленькой дочкой испытала все ужасы жизни женщины дворянского сословия в стране большевиков. Жена князя Мещерского скончалась в 1945 году, но еще в 1918-м у нее была реквизирована особой комиссией ВЧК почти вся коллекция картин, доставшихся ей от князя. Часть из них сегодня находится в Румянцевском музее, часть была отправлена в разные музеи страны. Если бы удалось найти то небольшое плотно, где изображены розы ‘Souvenir de Katia Metschersky’, то, возможно, и розу удалось бы отыскать в каком-либо розарии в Европе.

 

Литература и источники:

 

1. Marfa, ou Novgorod conquise ; anecdote historique trad. du russe. Avec un avant-propos du traducteur. Genève, J.-J. Paschoud, 1805.

2. Marpha, ou Novgorod conquise ; nouvelle historique, trad; du russe, par A. Saint-Hippolyte (Hipp. Auger). Paris, Delaunay, 1818.

3. Léon Simon & P. Cochet. Nomenclature de tous les noms de Roses. – Paris, 1906.

4. В тени царской короны. – Симферополь: Бизнес-Информ, 2009. С.31.

5. Князь В.П. Мещерский. Мои воспоминания. - М.: Захаров, 2001. С.7.

6. Воспоминания княжны Е.Мещерской. – М.: Изд. Астрель, Изд. Олимп, Изд. АСТ, 2000. С. 17.

 

На главной иллюстрации: Роза ‘Nathalie’ (N, Vibert, 1835).