Дымы, словесные дымы –
завесы щерящейся пасти,
предвестники грядущей тьмы
и тучи первые ненастья.

Бледнеет неба синева
от копоти печей настырных,  
и солнце видится едва,
и чад удушливый не стынет.

В нём пробираешься с трудом,
давно на "ты" с глазною резью,
хватая судорожно ртом
бесценный кислород поэзий.

А если выдался просвет –
дровишек в печь с лихвой подбросят,
и вновь есть то, чего и нет,
и заволакивают просинь

разворошённые клубки
больных неизлечимо смыслов,
сражая здравый воровски
и ум к черте оседлой выслав,

а душу заковав во мглу,
чтоб искр не чуяла пропажи –
подсевшие на слов иглу
лишь с пустотою однокашны.

С той, что, опутывая вкруг
остатки вымершего слуха,
во всю неисчислимость рук
играет на клавире духа.