Витязь в тигровой шкуре, или Слава русским морякам

Витязь в тигровой шкуре, или Слава русским морякам

 

60 мне настучало —

вышел я в пенсионеры

и подумал: чем заняться?

Время есть, работы нет.

 

И, немного поразмыслив,

то есть думая недолго,

я решил пойти в поэты.

Почему бы не пойти?

 

Был электриком я раньше,

разбирался в сложных схемах,

в производстве разбирался,

с рифмой тоже разберусь.

 

Стал читать стихи поэтов,

всяких — русских и нерусских, —

классиков и современных,

городских и областных.

 

Понял, что смогу не хуже,

а, возможно, что и лучше,

и в порыве вдохновенья

я схватился за перо.

 

Почитал стихи супруге —

а куда ей было деться?

Вместе мы в одной квартире

40 лет почти живем.

 

Первое стихотворенье

слушала она спокойно,

на втором — заволновалась,

а на третьем — прервала.

 

Дескать, это шедеврально,

дескать, это гениально,

но она снести не в силах

гениальности такой.

 

Говорит мне: — Можешь выпить

за обедом рюмку водки,

выпей две — сегодня можно, —

только больше не читай.

 

Окрылен жены признаньем,

закусив борщом три стопки,

я к знакомому поэту

со стихами полетел.

 

Он из флотских: то ли мичман,

то ли боцман, то ли лоцман —

Стопудов Тристан Абрамыч, —

русский интеллектуал.

 

И поскольку знал наверно

я Абрамыча повадки,

у меня в дороге булькал

левый внутренний карман.

 

Но поэт меня не принял.

Нет, полбанки мы распили.

Он еще свою поставил,

но стихи читать не стал.

 

— У меня заказ, — сказал он, —

мне подстрочник подогнали

«Витязя в тигровой шкуре».

Пропил я уже аванс.

 

Я спросил: — А что такое

этот... как его... подстрочник?

И Абрамыч все подробно

и понятно обсказал.

 

И добавил: — Если хочешь,

копию возьми на пробу:

может, сам попереводишь,

овладеешь ремеслом.

 

Окрылен его признаньем,

я домой засобирался

под его рефрен всегдашний

и стопарь «на посошок».

 

То была не рядовая,

доложу я вам, работа,

ведь едва ли не полгода

авторучкой я водил.

 

Ростеваны, Автандилы,

Парсаданы, Тариэлы

и другие Шермадины

не давали мне уснуть.

 

А любимая супруга

на меня с тоской глядела,

опасаясь и за печень,

и за голову мою.

 

Наконец, я труд окончил,

приготовил хачапури,

взял бутылку «Цинандали»

и к поэту полетел.

 

Тот меня радушно встретил,

обнял и назвал собратом

и, хотя любил он водку,

«Цинандали» пригубил.

 

И, закусывая свеже-

испеченным хачапури,

грянул свой рефрен всегдашний:

— Слава русским морякам!

 

Следуя его примеру,

я во славу Руставели

полстакана нахлобучил

и открыл свой перевод:

 

«Сочиненье на персидском

я сложил в грузинском слоге,

Это “Витязь в шкуре тигра”,

тот, который в плотском толке.

 

Как мирской, он рассуждает

о всемилостивом Боге.

Если вдруг монах услышит,

будет он побрит в итоге...»

 

— Погоди, — поэт промолвил,

выпучив глаза в восторге, —

я в натуре это слышу

или же сошел с ума?

 

— Не сошел, — сказал я гордо

и перевернул страницу...

— Погоди, — сказал он снова, —

надо бы усугубить.

 

Он налил вина полчашки,

проглотил опрокидонтом

и воскликнул вдохновенно:

— Слава русским морякам!

 

Следуя его примеру,

накатил я и продолжил:

«Льву, которому пристало

и украсят щит и меч,

 

Льву Тамар, носящей алых

щек и черных кос меж плеч...»

— Замолчи, — вскричал Абрамыч,

восхищенно рот открыв. —

 

Наяву ты мне читаешь

или все мне это снится?

— Нет, не снится, — отвечаю.

— Стой, браток, не продолжай.

 

Я стихов подобных сроду...

От волнения он сбился.

Скромно я сказал: — Спасибо.

— Слава русским морякам!

 

Следуя его примеру,

принял я и начал снова:

«Долгий путь и перегоны

нам покажут, что за конь,

 

А каков игрок — площадка, —

как мячом владеет он,

А каков поэт, расскажет

сочный стих — таков закон,

 

Коль ему язык откажет...

стих его поглотит сон.

За один иль двое виршей...»

— Слава русским морякам!

 

Строчку за строкой читая,

я вошел в азарт настолько,

что не сразу смог расслышать

мерный бухающий звук.

 

Оглянулся — мой Абрамыч

со счастливою улыбкой

головой о стену бьется...

— Слава русским морякам!

 

Я увлекся, но приметил

краем глаза, что Абрамыч

собирается нетбуком

врезать мне по голове.

 

Не успел я увернуться,

но бутылкой «Цинандали»

я успел его шарахнуть

исключительно по лбу...

 

Мы лежим в одной палате,

а когда жена приносит

наш любимый хачапури,

мы вполголоса поем:

 

— Честь и слава Автандилу!

— Честь и слава Тариэлу!

— Честь и слава Руставели!

— Слава русским морякам!

 

27— 30 октября; 11 ноября 2020

 

В тексте использован перевод «Витязя в тигровой шкуре, выполненный А.Халваши и опубликованный издательством «Картули цигни» (г.Тбилиси) в 2015 г.

Юрий Лифшиц, 2020

Сертификат Поэзия.ру: серия 1238 № 158824 от 28.12.2020

2 | 4 | 547 | 19.04.2024. 22:32:52

Произведение оценили (+): ["Вячеслав Егиазаров", "Сергей Ткаченко (Amis)"]

Произведение оценили (-): []