Мой сыночек родной! Трое суток, как ты затих.

Прижимаю тебя к груди, согреваю телом.

Покормить бы тебя, только пусто в сосках моих.

И сама я уже не помню, когда и ела.

А соседка моя съела умершее дитя.

Пусть не знает никто вовек этот голод жуткий.

Ты не бойся, малыш, не обижу тебя, хотя

Мне мерещится хлеб, и мучает боль в желудке.

Я тебя, дорогой, не дам у себя отобрать.

Потому и они тебя не съедят, мой милый.

Мне бы хлеба чуток. Может кто-нибудь хлеба дать?

Я не помню, когда сынка молоком кормила…