Ли И «Слушаю рассветный сигнал рожка»

 Возле крепости с вязов слетает листва, ночью инеем опалена,

А на башне рожок оглашает рассвет, сиротливо заходит луна.

Беспредельная даль… И гусям пограничным  не перелететь эту даль.

И свивается ветром осенним тревожный, тоскливый «шаньюй» - сигнал.

李益（748—829）听晓角

边霜昨夜堕关榆，吹角当城汉月孤。

无限塞鸿飞不度，秋风卷入小单于。

Кун И На мелодию «Южный берег»

Заплакал ли ветер, рожок зазвучал,

                  послышался «малый шаньюй»:

                                слетает тройной с наблюдательной башни сигнал.

Коня погоняющий, мчащийся всадник, - ищу я ночлег,

                                в далекой деревне уже начинается снег…

Везде в винных лавках своей чередой угасают огни.

                  И листья стучат по окну,

                                кружа и танцуя, летят друг за другом они.

Внезапно сюда шум гусей всполошенных проник:

                  в тумане взлетают над стылой водой,

                                и вот из-за туч снеговых еле слышен их крик…

Луна наполняет сиянием воды реки небольшой,

                повсюду, куда ни взгляни,

                                нет места, где я бы теперь не терзался душой.

Во сне бы вернуться мне к сливе цветущей, к моей дорогой,

                               зеленая юбка из шелка изводит тоской.

И благоухающей сливовой ветви задать бы вопрос:

              тоскует ли так же в разлуке,

                              сто тысяч росинок в цветах – не следы ее слез?

Печалится, верно, за ширмой лазурной она?

               Или ждет у ворот и, нахмурясь, досадует - в сумерках желтых одна?

孔夷（1085-1100）《南浦》

风悲画角，听单于、三弄落谯门。

投宿骎骎征骑，飞雪满孤村。

酒市渐闲灯火，正敲窗、乱叶舞纷纷。

送数声惊雁，下离烟水，嘹唳度寒云。

好在半胧溪月，到如今、无处不销魂。

故国梅花归梦，愁损绿罗裙。

为问暗香闲艳，也相思、万点付啼痕。

算翠屏应是，两眉馀恨倚黄昏