С.

Настигали меня меркантильные ветры разлуки,

первобытных ошибок хлебнул я вот так – ё-моё!

Почему мы несчастны? – об этом спроси у науки.

Почему невезучи? – опять же спроси у неё.

Я, конечно, шучу.  Что наука в раскладе житейском?

Кто б сказал, что придётся шагать босиком по стерне?

Мы с тобою расстались совсем не случайно под  Ейском,

мы с тобою не встретились в Ялте по той же херне.

На эзоповой фене болтать нас учили не музы,

а солдатские будни, целинные ветры, аврал;

за границей я не был, зато обмотал полСоюза

и какую-то правду о жизни я всё же собрал.

И крутила позёмка, и мокрые вьюги хлестали,

и колючие звёзды пронзали навылет друзей;

это  только в стихах врут поэты, что люди – из стали,

что, мол, гвозди из них были б лучшими  в мире гвоздей.

Прокатилась война по родимой сторонке, по детству,

сколько судеб смела, сколько чаяний  кануло в прах;

мы мечтаем о счастье, а горе живет по соседству

и заходит к нам запросто в гости на этих правах.

Мы-то знаем с тобой, что есть высшая горняя сила,

что она верховодит всем сонмом бесчисленных сил,

потому без меня ты полжизни, считай,  колесила,

потому без тебя я полжизни, считай, колесил.

Но когда перестали, смирившись,  бороться мы с нею

и с презреньем взглянули на ей подчинённую рать,

эта мглистая даль сразу стала нам ближе, яснее

и нашли мы друг друга, вовек чтоб уже не терять…